Свадьба
Шрифт:
И, вытряхнув остатки пепла из трубки, Остин Вендер направился к своему коню.
Бригантина причалила к порту, и путешествующая инкогнито пара распрощалась с Токкинсом. Джим с грустью посмотрел им вслед, после чего осведомился у капитана, сколько корабль будет стоять и, узнав, что у него есть несколько часов свободного времени, решил сойти на берег.
Как ни сложно расставаться с морем, но пополнить запасы еды и воды было необходимо, чтобы в пути не особенно рассчитывать на корабельную провизию.
Вдоволь нагулявшись по незнакомым улочкам и даже постреляв глазками на хорошеньких торговок, Джим заметил интересную пару, которая сразу привлекла его внимание. «Мещане, обеспеченные», – подумал испанец, глядя на плотного мужчину, одетого по последней моде, который помогал сойти с экипажа своей спутнице – молодой женщине в роскошном платье, отороченном мехом лисицы. На руках дамы мирно спал младенец. Они спешили в какое-то здание с острой крышей – Токкинсу было совершенно всё равно, куда именно.
Красивое лицо женщины с правильными чертами привлекло взгляд опытного повесы. Рассматривая её чувственные губы, родинку и крохотные ямочки на щеках, он сделал вывод, что прелестница должна быть хороша в постели, и немного позавидовал «старому борову», который отхватил себе такую очаровашку в жёны. Роскошные каштановые волосы дамы были убраны под капюшон накидки, но едва море вздохнуло по её красоте, лёгкий бриз обнажил аккуратную причёску, Джим смог полюбоваться и на хорошенькую головку молодой мещаночки.
Пара поспешила по своим делам. До слуха Токкинса донеслась лишь фраза мужчины: «Присцилла, душа моя, помимо прочего я бы хотел…» Что дальше говорил «старый боров», Джим уже не слышал.
Разгуливая по площади и ища, с кем бы скоротать остаток времени на берегу, Преподобный уже приметил розовощёкую девицу с такими же ямочками, как у той прелестницы с младенцем на руках. «Пожалуй, эта не откажется…» – мысленно прикинул испанец и стал строить план, как атаковать крепость, но тут его взор снова привлекла пара мещан, уже возвращавшихся к экипажу.
Токкинс не мог отказать себе в удовольствии второй раз посмотреть на очаровательную дамочку. «Хороша, ой, как хороша! И роды её не попортили ничуть», – облизнувшись, подумал мужчина.
Ребёнок на руках дивы с каштановыми волосами заплакал буквально в шаге от коляски. «Остин, ну что ты, шшшш, тихо-тихо…» – обратилась к сыну женщина. И тут жуткая догадка пронзила сознание Токкинса: «Присцилла? Ребёнок? Остин?.. Джером, чёрт возьми, это же твоя бывшая невеста!»
Чтобы удостовериться в этом, Джим, совсем позабыв о розовощёкой девице, стремительно направился к экипажу, и в тот миг, когда упитанный мужчина уже усаживался рядом с дамой, окликнул его: «Мистер О’Джи!». Мещанин обернулся, не опустив круп на сиденье. В глазах его возник вопрос – кто меня звал? Джим приподнял краешек шляпы, словно приветствуя давнего знакомого. О’Джи повторил жест в ответ и уселся в коляску.
– Кто это? – спросила хорошенькая жена мещанина.
– Откуда мне помнить, наверное, мой клиент.
Коляска унесла супругов О’Джи прочь. А Джим полностью уверился в том, что перед ним была не кто иная, как воспитанница графини Брендборд, Присцилла, чья-то незаконная дочь, не пожелавшая назвать жениху имя родного отца.
«Ребёнок… А ведь это твой сын, Джей… Никак не этого толстого борова… И сроки сходятся», – мысленно разговаривая с другом, Преподобный вернулся на корабль, совершенно потеряв охоту добиваться расположения розовощёкой девицы.
Вошедший в приёмную Джером, за плечами которого маячила гитара, сразу заметил, что с его названой сестрой происходит что-то неладное.
– Родная, что случилось?
– Так, дурной сон… – попыталась отмахнуться девушка.
Их взгляды встретились. Остин Вендер вздрогнул: впервые за радужкой Ирены он видел что-то такое, от чего хотелось бежать прочь. Обречённость? Подойдя вплотную к подруге, страж положил руки на девичьи плечи и мягко спросил:
– Что ты видела?
– Кеннеди, – призналась принцесса.
Джером заметно вздрогнул.
– Опять Кеннеди?
– Во сне я вышла замуж за Кеннеди…
– Вышла замуж? – изумился страж. – Это уже перебор. Это даже не просто, как раньше…
– И я опять чувствовала всё до мельчайших подробностей… – воскликнула принцесса. – Каждый поцелуй, каждую его ласку, всё!..
Страж покачал головой, не в силах ничего ответить. Глаза Ирены подёрнулись пеленой. Он понимал, что ещё немного – и девушка расплачется.
– Я снова вернулась в начало. Снова замок… Снова бандиты… Только вас не было. А я сказала, кто я… И потом нас обвенчал священник и…
– Не надо! – Джером положил на её губы свой палец. – Я тебя умоляю, не надо!
– Отвлеки меня чем-нибудь, пожалуйста…
– Так, Высочество… Где твоя гитара?
– В углу, как обычно.
Взяв инструмент и отдав его Ирене, рыцарь уселся напротив неё, перекинув свою гитару из-за спины. Девушка положила пальцы на те же лады, что и её названый брат. Он играл левой рукой, она – правой. Сидя друг против друга и выполняя одинаковые манипуляции, они снова были похожи на зеркальные отражения.
Занятие довольно быстро заставило принцессу позабыть пережитое за ночь. Чтобы вложить в игру свои чувства, нужно было сосредоточиться на струнах и внимательно слушать учителя.
Стоявшие в коридоре личных покоев рыцари Красного ордена из третьей смены и офицеры лейб-гвардии услышали, как из-за двери полились аккорды. Друзья перемигнулись: Джером снова взялся за обучение принцессы, значит, о её настроении можно было не беспокоиться.
Джулия решила, что Ровене нельзя оставаться одной, и забрала её в замок на ночь. Подруги устроили девичьи посиделки с вином и откровенными разговорами.