Свадьба
Шрифт:
Пастор очень быстро обвенчал молодых, и Токкинс, заплатив ему сполна, увёз старика прочь.
Муж и жена остались одни. Принцесса поняла, что её приговор приведён в исполнение, и мысленно распрощалась со своей прошлой жизнью. Она стала леди Кеннеди…
Обратив взор к мужчине, которому она только что поклялась в вечной верности, Ирена поняла по его изменившемуся взгляду, что в душе сына виконта Грендбера бушует буря. Его словно подменили. Девушка видела, как задрожали руки Чёрного Джона, как лихорадочно забегали его глаза, словно ощупывая
Он сделал шаг к своей законной жене.
«ЖЕНЕ!» – вспышкой промелькнуло в её голове. На миг стало страшно, но, вспомнив заветы повитух, девушка перевела дыхание и стойко посмотрела в глаза супруга.
Он был уже рядом.
Разбойник и сын лорда поднял руку и нежно коснулся щеки своей юной жены. Он ждал, что она дрогнет, но такой радости отпрыску клана Кеннеди, ставшему бандитом, бывшая принцесса Уэльская ни за что бы не доставила. Она продолжала смотреть в омут его чёрных глаз, как и прежде, словно ничего не изменилось. «Я буду стойкой, – сама себя убеждала дочь Тюдора. – Принцессы одинаково стойко встречают и смерть, и первую брачную ночь».
– Моя жена… Не верю сам себе… – прошептал Чёрный Джон и припал к её открытой груди лбом. – Любимая… Желанная, теперь только моя…
Ирена знала, что отступать некуда, и теперь вся её жизнь без остатка принадлежит только этому человеку. Дрожь мужчины передалась и ей. Его сильные руки обвили тонкую талию новобрачной и прижали к себе маленькое хрупкое тельце в узком корсете. Инстинктивно принцесса положила руки на спину мужа и чуть откинула голову. Конечно, её учили этим премудростям в теории, но сложно было переступить грань в действительности…
Она чувствовала, как горячие губы мужа покрывают её лицо и шею страстными поцелуями, а внутри девичьего тела, словно из кратера вулкана, поднимается огненная волна… «Это и есть то, что называют страстью?» – догадалась принцесса и полностью отдалась своим ощущениям, таким новым и таким непонятным, прекрасно понимая, что так ей будет легче перенести своё падение. Главное – не сопротивляться… Как бы того ни хотелось.
Дочь Англии почувствовала, что обмякла в объятиях Чёрного Джона. В следующую же секунду Кеннеди поднял её на руки и унёс на кровать. «Жена не может перечить мужу в его желаниях… – снова набатом пронеслось в голове Ирены то, чему её научили в детстве. Чувствуя нарастающий бунт в теле, она открыла глаза и мысленно обратилась к супругу: – Не тяни уже! Всё равно этого не отсрочить…»
«Ты полюбишь меня, моя девочка… Полюбишь, – страстно шептал мужчина, стаскивая с неё одежду. – Я всё сделаю для тебя, всё, что ты захочешь, только бы ты была счастливой со мной…»
Ирена подскочила на кровати. Сердце бешено колотилось, на висках выступил пот. Осмотревшись по сторонам, она увидела лишь привычные очертания своей спальни: камин, два кресла, окно, балдахин… Она дома. Дома…
Щёки горели, дыхание сбилось, ритм сердца не желал замедлять темп. Мелкая дрожь пронзала тело.
Принцесса вынырнула из-под одеяла и босая прошлась до уборной. В умывальне была студёная вода, и девушка, склонившись над тазом, ополоснула ею лицо. «Это лишь сон… Но какой ужасный, тяжёлый сон!» – сама себе повторяла наследница трона.
Схватившись за мокрые, но всё ещё горячие щёки, она покачала головой, не в силах понять, откуда в ней появился такой сильный поток неизвестных доселе эмоций. Если раньше близость с Кеннеди снилась лишь короткими вспышками, то сегодня сон принёс ей все подробности ощущений собственного тела: от зарождения страстной волны до безумной игры ласковых рук мужчины уже после случившегося.
Покинув умывальню, Ирена прошла к балкону и распахнула его. Ночной зимний воздух ворвался в приёмную, как незваный гость. Любого в этот миг сковал бы холод, но наследница шагнула за дверь. Ветер рвал волосы, леденил одежду. Принцесса лишь закрыла глаза. Дыхание, наконец, стало ровным, сердце перестало биться трепетной птицей в груди.
«Всё прошло, это только сон…» – сама себя уговаривала девушка успокоиться.
Простояв несколько минут на морозе, она едва нашла в себе силы вернуться в покои и запереть балконную дверь. В приёмной было тихо.
«Где Ариэль?» – пронеслось в голове наследницы. Собаки в комнате не оказалось. Ирена заглянула в кабинет – болонка сидела посредине, наклонив голову набок, и ожидала, когда её выпустят. Нагнувшись, принцесса взяла псину на руки и ласково проговорила: «Бедняжка, тебя случайно тут заперли? Пойдём, сегодня ты будешь спать у меня».
Тёплое тельце животного, мягкая шерсть и часто бьющееся сердечко вызвали в Ирене волну тёплых чувств. Принеся болонку в опочивальню, девушка выпустила её и, улыбнувшись, сказала: «Ты, моя дорогая, будешь охранять мой сон! Не впускай никого сюда!»
Заснуть в эту ночь принцесса Уэльская больше так и не смогла.
День двадцать третий, 12 марта
Прискакав поутру в Эшер, Остин Вендер отыскал там Эдварда и отвёл его в сторонку.
– Я сегодня уеду в Кент на пару дней, – засмолив трубку, проговорил трубадур. – Не оставляйте Ровену без присмотра. И ещё… Отправь к ней Роя всё-таки.
– Мало тебе того, что вы подрались в Шотландии? – нахмурился Ли.
– Эд, ты меня вообще слышишь? – постучал трубкой по дереву Джером. – Отправь его к ней с каким-нибудь поручением. Пусть они уже объяснятся, в конце концов. Любит он её – издалека заметно!
– Нет, наедине с ним я сестру не оставлю! Лучше пусть сюда её привезут… Отправлю за ней наших женихов, – вслух размышлял Эдвард. – Вон Питера, например. Он точно лишнего движения не сделает.
– Этот – да… Он же само благородство по отношению к дамам. Ладно, я тебе всё сказал. Мне пора. Я – к Ирен.