Свадебное путешествие в один конец
Шрифт:
— Иди сюда!
Ирочка быстро поднялась.
— Они там снимают порнушку, — сказала Ася.
— Ой!
— Вот тебе и «ой». Влипла ты, подруга! Пошли, сама увидишь!
— Не пойду!
— Как это?
— Боюсь!
— Ты же сама меня сюда привела!
— Привела. А теперь боюсь!
Так бы они препирались еще долго, потому что ни одна не хотела уступить. Но дверь квартиры неожиданно распахнулась сама. На пороге стоял долговязый парень и жевал бутерброд с салом. Сало было положено на кусок ржаного хлеба, а сверху
Парень отправил в рот последний кусок сала, вытер жирные пальцы о свои джинсы, со смаком рыгнул и поинтересовался:
— Ну? И чего приперлись, мокрощелки?
Девушки разинули рты. Аська фыркнула. Ирочка нахмурилась. Но на парня это не произвело ровным счетом никакого впечатления.
— Так чего? — повторил он. — Так и будем здесь стоять?
— Мы это…
— Нас Додик пригласил!
Парень равнодушно кивнул.
— Проходите!
И посторонился, пропуская подруг в недра обиталища. Квартирка оказалась так себе. Однокомнатной и крайне тесной. Впрочем, может быть, такой тесной она казалась из-за обилия людей, набившихся в нее. Тут были две девицы неопределенного возраста и масти. Несколько мужчин, из них ни одного мало-мальски симпатичного. Все они сидели в крохотной кухне и курили, отчего у Аськи немедленно начался судорожный кашель.
— Эй, ты нам тут бациллы не сей! — встревожилась одна из девиц. — Генка, она что, туберкулезная?
— Сама ты туберкулезная!
— Не-а! Я здоровая. У меня и справки имеются. Верно, Генка?
Мужчина, к которому все время обращалась эта девушка, оказался невысоким плюгавым и совершенно непривлекательным. Особенно противной была лысина. Оставшиеся на голове редкие волосики прикрывали плешь длинными сальными прядями. Он чем-то неуловимо был похож на Додика. Хотя родственниками они точно не были. Родными у них были совершенно разные жесты, движения и манера общения.
— Заткнись, дура! — велел он девушке. — Без тебя тошно!
И обратив маслянистый взгляд на подруг, он произнес:
— Ну, новенькие, работать будете?
— Будем.
— Отлично, отлично.
— Генка! — снова вылезла та самая девица. — Когда начнем-то?
— Когда надо, тогда и начнем!
— Ну, ваще! С утра тут паримся. Ни одного кадра не отсняли! А кто бабло нам заплатит?
— В самом деле, — поддержал девицу один из парней. — За простой нам Додик бабуль не заплатит!
Помощник Додика, который тут явно был главным, неожиданно побагровел и взвизгнул:
— Заткнитесь все или убирайтесь вон!
Актеры смутились.
— Да ладно тебе!
— Чего уж и спросить нельзя?
Мужчина сделал знак Ирочке с Асей, поманив их за собой в комнату. Остальные остались в кухне обсуждать случившееся. Все пространство комнаты было загромождено софитами и опутано какими-то проводами. Еще тут стояла огромная широкая кровать
Пока девушки изучали обстановку, мужчина нервно потирал руки. И наконец спросил:
— Вы мне скажете наконец, куда Додька делся?
Геннадий не сводил глаз с девушек, дожидаясь ответа с неподдельным волнением. Они пожали плечами. И Геннадий решил зайти с другой стороны.
— Вы когда его в последний раз видели?
— Вчера, — соврала Ирочка. — Днем.
— Точно! — вздохнул Генка. — Я тоже тогда с ним разговаривал. Он мне новую артистку обещал. Не ты ли это?
— Я.
— Во-во! Он мне так тебя и описал! Ловкая, симпатичная, черненькая. Слушай, а в тебе что-то определенно есть. Ты случаем раньше нигде не снималась?
— Нет. Как-то не довелось.
— Ну, так теперь доведется.
— Ой, вы будете меня снимать? В кино?
— Да.
— В настоящем кино?
— Ну, до настоящего нам еще как до Урала. Но снимем — это точно. А там поглядим. Может быть, тебя нужные люди заметят. И ты у нас дальше пойдешь. В гору.
— Ой, как замечательно! — продолжала прикидываться идиоткой Ирочка.
Наступило неловкое молчание.
— А что, без Додика никак нельзя начать? — спросила Ирочка, нарушив тишину.
— Все деньги через него шли, — неохотно, но все же ответил Гена. — В принципе, начать мы можем. Только вопрос, кто нам потом заплатит? А Додик ничего не говорил? Куда он мог смотаться?
— Нет. Ничего.
— Вот беда! — вздохнул Генка. — И ведь главное, я его сколько раз предупреждал! Сядем мы с тобой в лужу, Додик! Заболеешь ты, или уехать тебе придется, весь процесс встанет. И тебе, и мне, и всей бригаде плохо будет.
— А он?
— Упрямый, как черт! И жадный! Боялся всего.
— Чего боялся?
Учитывая случившуюся с Додиком неприятность, Ирочкин интерес был вполне закономерен. Но Гена посмотрел на нее с удивлением. Хотя и ответил:
— Боялся, если я пронюхаю, куда он пленки сбывает, то его попросту кину! Оборудование частично мое. Актеры на мне. Мог и сам начать зарабатывать.
— А-а-а!
Ирочка была разочарована. Оказывается, страх Додика не имел ничего общего с тем, почему его могли убить. А Гена сразу же после своих откровений помрачнел еще больше, замкнулся и буркнул:
— Ладно, девчонки, вы тут осматривайтесь пока. А я пойду, еще попытаюсь Додьке позвонить.
Он ушел. А в комнату проскользнула та самая девица, которая обозвала Аську туберкулезной бациллой.
— Вы у нас новенькие? — бесцеремонно поинтересовалась она, окидывая подруг оценивающим взглядом. — Ничего. Подойдете!
— Тебя забыли спросить! — обозлилась на нее Аська.
— А ты не злись на меня, что я спросила про болезнь. В нашем деле без осторожности никак. Вот Вика в прошлом месяце еще здоровой была, а в этом уже в больнице лежит. ВИЧ у нее нашли.