Свадебное путешествие

.

МИР ФЛЕРМОНД

июль-август,

Средиземное море, Италия: Ливорно — Пиза — Флоренция — Ливорно

2 месяца после Бала Цветов

.

*****

От постамента отделилось несколько смутных

— Граф, куда вы так спешите?

Он остановился и засунул руки в карманы брюк.

"Ага, значит, ждали именно меня. Прелестно!"

Проклиная в душе все придворные приличия и самый дурацкий на свете обычай не ходить в гости при шпаге, граф достал из кармана нож. Не глядя, повернул кольцо на ручке.

Стальное шестидюймовое лезвие вылетело сбоку и распрямилось до упора. Цепь нападавших медленно приближалась.

— Сдавайтесь, граф. У вас нет оружия и нет выбора.

"Да неужели?! Видимо, мы в первый раз встречаемся, синьор. И, возможно, в последний".

Но вслух Гиацинт этого не сказал, только процедил сквозь зубы:

— Ну что ж, сыграем, раз вам так хочется…

Подкинул в ладони нож и ринулся первым.

.

Двумя месяцами ранее...

*****

Ярко светит солнце…

Июльское солнце на Средиземном море не просто светит, оно вливает свой огонь в воздух и в море до самого дна. И в кровь всех, живущих в этих краях.

Малыш "Дельфиниум" — двухмачтовая яхта — просто чудом не плавится в этих лучах. Форштевень судна гордо врезается в волны Средиземного моря. Да какие там волны! Гладкий, колеблющийся под ветром шелк. Синий-синий, как глаза капитана новенькой яхты. На "Дельфиниуме" совершается свадебное путешествие.

Стоя на капитанском мостике, Гиацинт смотрит в небо. Управление судном не требует особого внимания, и команда отдыхает. Рулевого и вахтенных матросов не видно и Гиацинту кажется, будто он один среди моря.

«Порядок. Надежный малыш. На нем можно и в кругосветку. Как вам нравится ваш свадебный подарок, ваше сиятельство?» — граф Гиацинт Ориенталь улыбается воспоминаниям.

Он сейчас стоит босиком на нагретых солнцем досках корабля. Широкие рукава белой матросской блузы и светлые непослушные пряди волос треплет ветер. Руки в карманах клешей. И плевать ему на дворцовый этикет с высоты капитанского мостика! Каждый имеет полное право проводить медовый месяц как ему вздумается! Впрочем, друзья не удивились бы, увидев сейчас блистательного графа. Чему удивляться? Он всегда был таким.

Уроженец Марселя, Гиацинт с детства проводил время в порту. Ходил сначала юнгой, потом младшим матросом на нескольких кораблях, а по обстоятельствам и помощником капитана. Всегда обожал путешествия, море, театр и терпеть не мог лицемерной придворной клумбы. Если бы не Виола — ни дня бы он там не жил!

И никто ему не указ. Ни высокое происхождение, ни косые взгляды светских особ, ни опасность покидать пределы Франции именно сейчас, когда его голова резко подскочила

Плевать! Какой враг достанет его здесь, между небом и морем?

Принцессы рискуют не меньше, отправившись на месяц в Англию, по приглашению своей "кузины Лилибэт" (английской королевы Елизаветы II). Придворное сопровождение сотни слуг — совершенно не аргумент в пользу их безопасности. Заговоры всегда плетутся под самым носом у придворной охраны, и что-то трудно припомнить случай, когда бы сработала бдительность гвардейцев, а не случайно оброненный заговорщиками кончик нити привел кого-то наблюдательного и предприимчивого к открытию их тайных планов.

Когда вечером, после майского бала на дне рождения принцесс, Виола и Гиацинт объявили наконец о грядущей свадьбе, двор взорвался бурей восторга. В тот момент мало кто знал, что над праздником нависала тень готовящегося убийства, и пока другие отплясывали на балу и смаковали именинные яства, Гиацинт и компания распутывали многослойный заговор[1]. Знакомые и малознакомые радовались беззаботно, ведь свадьба влюбленных это всегда весело и так романтично!

Крёстная мать принцесс, знаменитая дама-благотворительница мадемуазель Пассифлора[2] (которая не пережила бы этот бал без помощи Гиаицнта и его друзей) подарила молодым к свадьбе небольшой парусник. Пассифлора давно знала семью Гиацинта и его самого. Лучший подарок придумать невозможно.

Маршрут свадебного путешествия не обсуждался. Италия, Форенция, в гости к семье Георгин. Джордано Георгин не принимал возражений и объявил бы новым друзьям вендетту, а умножать своих врагов сейчас было некстати.

Капитан хотел дать яхте имя своей возлюбленной и стоял за "Виолетту". Но невеста воспротивилась:

— Я буду ревновать! Яхта прекрасна, ты хочешь, чтобы все говорили: "Ах, твоя "Виолетта" такая красавица! С такой куколкой хоть на край света!" И прочее…

Муж засмеялся:

— Ну, считай, что они говорят о тебе. Ты всё равно лучше всех.

— Нет уж, выбирай! Или я, или она! Раз на твой взгляд мы обе заслуживаем комплиментов, то получать их желательно раздельно. Придумай другое имя.

— Назови "Матиола" в честь маркизы, — посоветовал Джордано, имея в виду, что маме Виолы понравится этот ход. Ее отношения с зятем до свадьбы нельзя было назвать теплыми и дружескими. Если бы не заступничество Пассифлоры…

Но давний друг Розанчик, паж королевского двора, высказался вполне определённо:

— Не вздумай! Корабль, названный именем тёщи, потонет, даже не выйдя в море. Пусть лучше будет "Флер-де-Лис".[3] Очень патриотично.

— Оч-чень, — согласился Гиацинт. — Это ведь не океанский крейсер. Тут нужно что-то такое… — он пошевелил пальцами, как бы перебирая клавиши фортепиано.

— "Дельфиниум", — сказала Виола.

Во избежание соперничества, она решила выбрать мужское имя.

— Как ты сказала? — встрепенулся Розанчик.

— Дельфиниум.[4]