Сверхновая американская фантастика, 1995 № 01
Шрифт:
Целое утро мы поднимали дух президента, накачивали его энергией для решения кризиса. Мелвиллу пришлось выступить по телевидению и заявить о случайной аварии на базе. (Взрыв уничтожил все в радиусе 30 миль — вот почему мы услышали его в Вашингтоне.)
Это заявление успокоило американцев. Затем была тщательно проверена вся система обороны и послано секретное сообщение Гвамбе, в котором его предупреждали о немедленных ответных мерах, если взрывы повторятся. Заодно мы решили объявить о своем спасении — все равно от паразитов этого не скрыть, к тому же, слух о нашей гибели мог вызвать отчаяние у миллионов людей, которые видели в нас лидеров
Обедали молча, в подавленном состоянии — теперь мы уже слабо надеялись на победу. Выход был один: приобщить к нашим «посвященным» еще сотню-другую людей, а затем попытаться уничтожить Гвамбе тем же способом, какой мы использовали против Жоржа Рибо. Хотя мы наверняка будем под постоянным контролем паразитов, которых теперь ничто не остановит, и они овладеют еще одним лидером типа Гвамбе. Да что там Гвамбе — они вполне могут захватить и Мелвилла! Из него-то как раз никогда не выйдет «посвященного». Он принадлежит к тем 95 % землян, кому не под силу осознать проблему паразитов.
С этого момента мы жили под постоянным риском, даже гуляя по улице можно было ожидать, что паразиты запустят на нас какого-нибудь прохожего, словно ракету. А если у этого прохожего случится при себе атомный пистолет, то кто помешает ему прикончить нас?
И вот Райх как-то сказал:
— Жаль, что мы не можем взять и улететь на другую планету и основать там новую расу…
Тогда рассуждать об этом не имело смысла. Мы знали, что в Солнечной системе нет обитаемых планет, а на Земле нет такого корабля, на котором человек мог бы пролететь пятьдесят миллионов миль до Марса.
И все же… а что если именно космический корабль мог бы решить проблему нашей безопасности? Найдется же в Америке несколько ракет, способных доставить пятьсот человек на Луну. Вдобавок, на орбите Земли висят три космические станции. Здесь, на Земле, мы живем под постоянной угрозой нападения паразитов — в космосе такой угрозы быть не должно.
Ну, конечно, — вот и найдено решение. Сразу же после обеда Райх, я и Флейшман отправились к президенту и рассказали о своей задумке. Если паразиты уничтожат нас, то и с Землей все будет покончено. Расправившись с нами, они будут безжалостно уничтожать всякого, кто попытается проникнуть в нашу тайну. Это была единственная надежда для Земли и ее обитателей — отправить человек пятьдесят на Луну, где бы мы провели несколько недель на одной из станций. За это время мы смогли бы хорошо подготовиться к битве с паразитами. Если наших сил окажется недостаточно, то можно разделиться на группы учителей, а каждая из этих групп поднимет в космос еще по полсотни человек. Так мы постепенно создадим армию, способную освободить Землю.
По предположению одного историка, в те дни, когда паразиты пленили Гвамбе, мы «подмяли» президента Мелвилла и вынудили его пойти нам навстречу. Кстати, во время кризиса такие действия вполне могут быть оправданы, впрочем, нам было ни к чему использовать силу — Мелвилла настолько ужасал кризис, что он был рад сделать для нас все возможное.
Итак, у Спенсфилда и Ремизова был готов список из дюжины человек, которых можно допустить в наш круг. Из него мы задействовали лишь половину кандидатов. У Холкрофта и Эбнера были, кроме того, и свои кандидатуры. В итоге, к вечеру мы собрали 30 человек, готовых сотрудничать с нами. ВВС США помогли доставить их всех в Вашингтон, и к восьми утра следующего дня в нашей группе уже было 39 участников. Могло быть и 41, но самолет, на котором два психолога вылетели из Лос-Анжелеса, разбился в районе Большого Каньона. О причинах аварии мы так и не узнали, хотя о них нетрудно догадаться.
Президент сообщил, что на следующий день мы можем стартовать с ракетодрома в Аннаполисе. За оставшееся время мы устроили нашим новым ученикам ускоренные курсы феноменологии. Чем больше мы занимались ею практически, тем быстрее у нас проходило обучение. Возможно, помогала общая атмосфера грядущей беды (по крайней мере, Меррил, Филипс, Лиф и Эбнер здорово изменились за это время). Уже к концу дня один из новичков смог произвести легкий ПК-эффект — ему удалось поднять в воздух сигаретный пепел.
И все же нас не оставляли дурные предчувствия. Казалось, угроза исходила как извне, так и изнутри. Допустим, мы могли бы справиться с кем-то из отдельных людей, но — представить страшно — ведь паразиты могут натравить на нас любого из нескольких миллиардов жителей планеты. Эта мысль вызывала чувство безнадежности, словно нам предстояло найти иголку в стоге сена. Признаюсь, мы даже с президента не спускали глаз, покуда находились в Вашингтоне: для паразитов не составляло особого труда проникнуть в его мозг.
Между тем, успехи Гвамбе в Африке начали настораживать. Когда же ООН сделала ему официальное предупреждение, то Гвамбе не замедлил использовать этот документ в пропагандистских целях — смотрите, дескать, эти белые пытаются запугать черных. И смута начала распространяться с такой скоростью, что стало окончательно ясно: паразиты выбрали Африканский континент плацдармом для массового вторжения в сознание. Не советуясь со своими войсками, негритянские генералы спешили заявить о своей преданности Гвамбе. За какие-то три дня тот сделался фактическим хозяином Африканских Соединенных Штатов.
Всю ночь перед отлетом я лежал и думал — мне ведь для сна теперь требовалась всего пара часов, и стоило чуть переспать, как ментальные силы ослабевали, снижался контроль за сознанием. В ту ночь я сосредоточился на проблеме, которая давно мучила и дразнила меня. Похоже, я проглядел кое-что очень важное.
Это смутное чувство появилось после той ночи, когда паразиты уничтожили всех, кроме нас, пятерых. Мне кажется, с той поры мы не продвинулись дальше. Разумеется, мы одержали несколько мелких побед, и все же — ощущение такое, что главные наши достижения уже позади. Недаром же они оставили нас в покое после ночной битвы.
Все животные похожи на машины: ими управляют рефлексы и привычки. Человек, в значительной мере, — тоже машина, но с определенным уровнем разума, а это означает свободу от привычек, возможность делать что-то новое и необычное. Теперь я понял: мучило меня опасение, что я прогляжу как раз одну из подобных привычек. Я бился за больший контроль над сознанием, но глубинная привычка может стать помехой на пути к настоящему контролю.
Попытаюсь объяснить. Речь идет о некоем всплеске жизненной энергии, которая помогла мне одолеть паразитов. Как я ни пытался выяснить ее происхождение — ответ ускользал от меня. Давно замечено, что в экстремальных состояниях неожиданно увеличиваются внутренние силы, о которых раньше человек и не подозревал. К примеру, война может превратить ипохондрика в героя. Происходит это от того, что у большинства людей жизнеспособность контролируется подсознательными силами, до сих пор неизведанными. Но я-то о них знаю.