Сверхскорость
Шрифт:
Я потянулся к пластинке, и только тут заметил, что за спиной у меня стоит мать.
– Молодец, Джей, - сказала она.
– Я не зря в тебя верила. А теперь лучше спустись пообедать. К этому занятию можно будет вернуться и потом.
Она ни слова не сказала насчет того, что беспорядок в комнате, пожалуй, увеличился, а в мою бывшую спальню - комнату Пэдди Эндертона - я даже не заглядывал.
– Это не калькулятор, - сказал я.
– Нет. По крайней мере я таких еще не видела. Хорошо бы показать это Эйлин Ксавье. Она обещала заглянуть к нам
Я поел. Не помню что.
Мамина стряпня была тут ни при чем. Просто мыслями я был еще наверху, и кончики пальцев зудели от нестерпимого желания прикоснуться к черному пластику. К тому же трое мужчин, приглашенных доктором Эйлин охранять нас, говорили так много и громко - преимущественно о способах консервирования мяса, - что кто угодно рвался бы прочь из кухни. Разумеется, с их стороны было очень любезно заботиться о нашей безопасности, и в этом отношении им цены не было. Однако, глядя на них, я понимал тягу матери к космолетчикам. Даже Пэдди Эндертон, грязный Пэдди Эндертон находил более интересные темы для разговора, чем преимущества засолки перед вялением или маринованием.
День клонился к вечеру, небо уже темнело, когда я вернулся наверх. Теперь на моих плечах лежала большая ответственность, и я ощущал ее груз, когда включал этот калькулятор, или дисплей, или что-то-там-еще. Ведь если к нам собирается доктор Эйлин, мне надо быть в состоянии ответить на ее возможные вопросы.
Самым главным из них был один, который я то и дело задавал себе сам, но ответа не знал до сих пор: если это и есть то, что искали те четверо, что в нем такого важного? Для меня этот предмет был забавной головоломкой, интересной игрушкой, но уж во всяком случае не той вещью, ради которой стоит идти на угрозы или убийство.
Я положил пластинку перед собой, включил дисплей, поставил его на небольшую скорость и начал изучать три ряда темных пятен.
В конце концов я научился пользоваться ими - это оказалось не так сложно. Хотя при неподвижном или, наоборот, слишком быстро движущемся изображении я вряд ли бы обнаружил, в чем там дело.
Всего-то надо было, не сводя взгляда с изображения, нажимать в центр трех темных рядов. И, если смотреть внимательно, внутри светящегося клубка появлялась еще одна - неподвижная - ярко-зеленая точка.
Поэкспериментировав еще немного, я выяснил, что нажатием на другие пятна можно перемещать зеленую точку в любом направлении. Вверх, вправо, влево, вперед, назад...
"Ну и что?
– задавала вопрос скептическая часть моего ума.
– Тоже мне прогресс. У тебя есть калькулятор со странным дисплеем. Что все-таки этот дисплей показывает?"
Ответа у меня не было. Я остановил движение, нажав на "ноль", потом заставил зеленую точку слиться с ярко-оранжевой. Оранжевая искорка исчезла, но больше ничего не произошло.
Я вздохнул и пробормотал: "Мне этого никогда не понять".
И в этот миг зеленая звездочка вспыхнула ярким светом.
В
Я приказывал. Я махал руками. Я жал ее, эту проклятую пластинку. Я делал все это разом. Дисплей решительно отказывался реагировать, будто насмехаясь надо мной.
И в довершение всего именно в это время мать привела в комнату доктора Эйлин.
Подобно маме, доктор Эйлин была ко мне гораздо снисходительнее, чем я сам. Я и близко не подошел к ответу на вопрос о назначении этой штуковины, но она внимательно выслушала рассказ обо всем, что я делал, и смотрела, как я включаю и выключаю дисплей.
– Включается голосовой командой, готова биться об заклад, - произнесла она в конце концов.
– Вы хотите сказать, она будет слушаться всего, что я ей скажу? Я уже пробовал.
– Я верю. Но я думаю, ты просто не знаешь пароль.
– Доктор Эйлин повернулась к матери.
– Молли, Джей сотворил чудо. Но нам нужна помощь профессионалов - космолетчиков, историков. Не знаю, что это за вещь, но уверена: она не из Сорока Миров.
– Ты хочешь сказать, она сделана еще до Изоляции? Я так и сказала Джею.
– Я имела в виду гораздо большее. Разумеется, эта технология пришла откуда-то извне. Но посмотри-ка на этот прибор, - мы с матерью склонились над карточкой, - на его состояние. Ему нет двухсот или трехсот лет. Он новый. Им начали пользоваться год или два назад.
– Но это значит...
– Мать запнулась, и на короткое мгновение на ее лице появилось выражение, какого я не видел еще никогда.
– Если он новый, - продолжала она, - и если это не наша технология, значит... значит, в системе Мэйвина больше Сорока Миров.
– Вот именно!
– Теперь что-то изменилось и в голосе докторе Эйлин. В нем появилось возбуждение, которого мне тоже не доводилось еще слышать.
– Молли, я думаю, вещь, которую Джей держит в руках, что бы это ни было, как бы она сюда ни попала, фантастически важна. Ее изготовили на Базе Сверхскорости.
И вновь мать стала самой собой. Ее голос звучал удивленно и чуть слышно.
– База Сверхскорости? Но Эйлин, такой базы никогда не существовало. Разве нет?
Глава 8
Где-то в полночь я вышел на крыльцо и прислонился к перилам, глядя на сонное озеро.
– Ступай спать, быстро, - сказала мне мать пару минут назад.
– У тебя выдался тяжелый день. Тебе надо отдохнуть.
Конечно, она была права. Только я знал, что мне нет смысла ложиться. Во всяком случае с такой, идущей кругом головой. Вместо этого я вышел на улицу. Судя по всему, мать и доктор Эйлин были взбудоражены не меньше моего: когда я выходил, они продолжали разговор, словно меня не существовало.