Сверхскорость
Шрифт:
В последнюю очередь Эндертон вынул окуляры. Он нацелил их на дальний берег и испустил странный свистящий звук, словно весь воздух разом вышел из его легких.
– Вот и все, - произнес он.
– Все кончено. Мне конец.
Он прислонился спиной к стенке цистерны и положил окуляры на настил. Я поднял их и посмотрел сам. Холодный металл обжигал кожу.
Порт Малдун был виден как на ладони. По голосу Эндертона я ожидал сразу же увидеть безрукого мужчину, несущего на спине безногого брата. Но ничего необычного в порту я не заметил. Он был тих и спокоен, между зданиями слонялось не больше десятка
Конец навигации.
Я все еще смотрел на опустевший порт, когда Эндертон вырвал у меня окуляры и развернул аппарат. Я не сразу понял, что он делает. Он осматривал южный берег и дорогу, ведущую в Толтуну.
– Ничего не видно, - пробормотал он наконец.
– Но это еще ничего не значит. Они умеют искать. Они уже в пути. Они могут быть здесь в любой момент.
Эндертон отложил окуляры в сторону и рискованно свесился через парапет. Сначала он глянул в сторону Толтуны, потом - в противоположную.
– Та дорога по берегу, - резко произнес он.
– Что там дальше, на севере? Она идет вдоль берега или сворачивает?
– Вдоль берега, но не все время. Сначала она уходит восточнее, потом сворачивает у моста в Тулламоре. Я сам там не бывал, но доктор Эйлин - часто. Она говорит, что по глубокому снегу там вообще не проехать.
Эндертон не сказал ничего, только схватил телекон и начал разбирать его и запихивать детали в мешок. Я не представлял себе, как это один человек сможет утащить весь этот груз. Только когда он поставил ногу на верхнюю скобу, я понял, что он оставляет его здесь.
– Но телекон...
– Ничего с ним здесь не сделается.
– Он спустился еще на три скобы.
– Он твой. Можешь забрать его, когда хочешь. Пошли.
Я не имел ни малейшего представления, что он собирается делать, но оставаться на верху водокачки мне тоже не особенно хотелось, а воздух становился все холоднее. Я в последний раз взглянул на мешок с телексном, закинул на спину пустой рюкзак и полез следом. Я не смотрел по сторонам, а тем более я не смотрел вниз, но слышал отчетливо бормотание Эндертона подо мной:
– На север нельзя. В Толтуну нельзя. Они наверняка перекрыли дороги. Значит, вода. Ничего другого не остается.
Спускаясь, я считал скобы. После семьдесят восьмой мы оказались на промежуточной площадке. Эндертон не останавливался отдохнуть, я - тоже. На сто тринадцатой я, наконец, осмелился посмотреть вниз. Эндертон был уже у самой земли. Лицо его приобрело пурпурный цвет, каждый вздох отдавался стоном.
Я продолжал спуск, и вскоре под моими башмаками захрустел снег. Блаженное чувство облегчения и безопасности овладело мной. Только на мгновение. Ибо секунду спустя Пэдди Эндертон схватил меня за руку. Он оперся на мое плечо, одновременно увлекая меня вниз по холму - прочь от дома.
– Не туда!
– запротестовал я, делая попытку вырваться.
– Нет. Только туда!
– Его пальцы сжались еще сильнее, и я вскрикнул от боли.
– Мы плывем через озеро, Джей!
– Но мы не можем! Через полчаса стемнеет!
Этот довод он проигнорировал.
– Ваши вещи остались дома!
– Все нужное у меня с собой.
– Он похлопал себя по карману.
–
– Но мама не знает, где я. Я не могу.
– Можешь, если тебе дорога жизнь. Или ты думаешь, Молли Хара предпочтет увидеть сына мертвым? Выбирай!
Свободной рукой он полез в карман и вытащил оттуда нож с тонким лезвием.
– Ты переправишь меня в порт Малдун, Джей Хара. Сегодня. Или я, не сходя с этого места, перережу тебе глотку и попытаюсь переплыть озеро сам.
Глава 6
Раньше мне казалось, я смогу описать, каково это - плыть через озеро Шилин зимней ночью, когда порывы ветра швыряют маленький парусник, а у твоего горла - лезвие ножа.
Но я не могу, как ни стараюсь. Наверное, страх сродни боли в ушах или в животе. Когда она проходит, ты знаешь, что это было с тобой недавно, что было больно, очень больно, но стоило ей пройти - и ты уже не можешь почувствовать ее снова или хотя бы вообразить.
Я знаю, что в лодке, должно быть, было ужасно холодно, но не помню, чтобы мерз. Я должен был поставить парус и править на далекие огни порта Малдун, но этого я тоже не помню. Все, что я помню, - это сумасшедшее чувство облегчения, когда в четверти мили от берега Пэдди Эндертон убрал нож и вытащил из кармана тот же маленький прямоугольник из черного пластика, который он вертел в руках дома. Казалось, будто с тех пор миновали недели, хотя на самом деле это было только вчера.
Теперь он сделал с ним что-то другое, так как воздух вокруг карточки вдруг наполнился разноцветными светящимися точками, которые к тому же двигались. Эндертон долго смотрел на них, потом его рука протянулась в самую середину этого сияния. Огоньки погасли. В его руках снова был неприметный черный прямоугольник.
Наверное, восхищение при виде этих волшебных огней послужило причиной того, что я не заметил перемены в самом Эндертоне. Уже тогда, когда мы спустились с водокачки и продирались сквозь метель к пристани, дыхание его сделалось совсем хриплым и болезненным. Оказавшись же в лодке, я был слишком занят, чтобы обращать на него внимание.
Теперь же каждый его выдох был громким болезненным стоном. Внезапно он схватился за горло. Его лицо казалось в темноте белым пятном, и я наклонился поближе. В этот момент он кашлянул, дернулся и упал ничком, ударившись головой о мое колено, а затем - с глухим стуком - о деревянную банку.
Поначалу я решил, что он сделал это нарочно. Потом, очнувшись, я протянул руку и потряс его за плечо:
– Мистер Эндертон!
Он лежал лицом вниз, зацепившись ногами за банку. Если бы не это, я думаю, он свалился бы за борт. Но так или иначе, лодка была слишком узкой, и у меня не хватало сил, чтобы поднять или хотя бы перевернуть его.
Я наклонился к нему, почти прижавшись к его голове лбом. Он дышал, но редко и неровно.
Я посмотрел вперед. Мы одолели не больше четверти пути. Ветер был попутный, огни порта ярко сияли в темноте, и мы могли бы без особых затруднений попасть туда. Но что я там буду делать? Я не сомневался, что у Пэдди Эндертона были на этот случай свои планы, но какие именно, я не знал. А учитывая то, что порт пуст, вряд ли кто-нибудь поможет мне вытащить его из лодки.