Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
Шар ударился о землю в одной пяди от пленника и разлетелся на сотни искр, подпалив перья Акобира. Тот встрепенулся и отскочил назад. В темнице поднялся слабый запах палёных перьев.
— Я легко могу подчинить их разум своей воле, — предупредил Расим, — как когда-то сделал это с тобой. Как ты, по-твоему, оказался здесь? Добровольно? — язвительно спросил Расим, когда пленник скосил на него однобокий взгляд. — В одной из книг, которые я нашёл в лесу Мобаён, я прочёл упоминание о том, что ручьи в Корявом лесу обладают необычными свойствами. Пятнадцать лет назад я поехал туда, чтобы узнать какими. Я был поражён, когда увидел тебя. Ты был ранен, — Расим кивнул на ногу пленника, и полз к ручью. Я воспользовался твоей слабостью и подчинил твой разум. Я заставил тебя прилететь сюда и спуститься в эту темницу, когда люк был расширен под твои габариты, — Расим взглянул наверх. — Я и о твоей ране позаботился, но сдаётся мне, что ты этого не помнишь.
— «Нет», — ответил Акобир.
— В этом-то и дело, — посетовал Расим. — Если подчиню птенцов, они станут менее полезными. Я не хочу этого делать, но ты вынуждаешь меня. Мне нужно, чтобы они подчинились мне добровольно. Донеси это до них, — строго потребовал Расим. — Иначе, в следующий раз искр будет гораздо больше… Я хочу использовать их в благих целях, — добавил он, оглянувшись на клетку с птенцами.
— «Ты хочешь развязать войну. Разве это благая цель?» — осудил Акобир.
— Я хочу объединить народы Рахшонзамина ради одной цели, — парировал Расим.
— «Ты хочешь подчинить их», — не уступал Акобир.
— Объединить, — Расим поднял левую руку и посмотрел на неё. — Подчинить, — Расим поднял и посмотрел на правую руку. — Это два разных и одновременно одинаковых средств достижения одной цели — мира.
— «В Рахшонзамине уже царит мир. Чем он тебя не устраивает?»
— Этот мир мне не по нраву. Он разделён на бедных и богатых, — с презрением сказал Расим. — Одними правит алчность, другими зависть. В Эпоху мастеров было также?
— «Нет», — коротко ответил Акобир.
— И при мне такого не будет, — уверенно заявил Расим. — Ты рассказал о прекрасных временах и прекрасной жизни людей в Эпоху мастеров. Я и сам немало рассказов и историй прочитал об этом. Люди не знали голода. Не было налогов и правителей, богатевших, обедняя свой народ. Почему бы не вернуть те времена?
— «Ты делаешь это ради себя, а не для народа», — снова упрекнул Акобир. — «Люди живут в идиллии, а ты хочешь разрушить этот порядок».
— Ты прав, — согласился Расим. — Мы живём в идиллии и согласии, но в этой гармонии люди не равны.
— «У вас, людей, есть одна фраза — пять пальцев не одинаковы», — заметил Акобир.
— Да, не одинаковы, — Расим поднял руку перед собой и стал рассматривать свои пальцы. — Но эта разница не так велика, как разница между богатыми и бедными. Люди разделяют себя на знать и простолюдинов, и первые смотрят на вторых с высока и презрением. Что это за идиллия, где богачи не помогают от чистого сердца, а делают это напоказ. Что это за идиллия, где бедным приходится клянчить, чтобы прокормить семью? Чёрная напасть разорила Зебистан. На улицах с каждым днём всё больше и больше попрошаек, а толстосумы проходят мимо них, словно не замечая. Все соседи от нас отвернулись. Ни одно государство в Рахшонзамине не хочет оказывать нам безвозмездную помощь. Разве это идиллия? — с отвращением произнёс Расим. — Этот мир прогнил высокомерием и пропах равнодушием. Пора что-то менять!
— «Война — это не выход», — Акобир хотел призвать Расима к здравому смыслу.
— Я не хочу войны, — признался Расим. — У меня были другие планы, но этот проклятый Азим нарушил их, — раздражённо оскалился он.
— «Кто такой Азим?» — спросил пленник.
Расим хмыкнул и отвернулся от клетки.
— Я тебе о нём не рассказывал, — удивлённо ухмыляясь, сказал Расим. — Впрочем, у тебя будет шанс познакомиться с ним, если мои люди поймают его живым, — сказал он, посмотрев на пленника через плечо.
— «Теперь ты охотишься и на людей?» — осуждающе спросил Акобир. — «Ты стал падишахом. Тебе этого мало?»
Расим молча опустил голову и задумался.
— Мало, — тихо проговорил он себе под нос, едва кивая головой. — Мы с отцом жили в ветхом доме, — промолчав некоторое время, заговорил Расим, посмотрев на пленника. Во взгляде Расима была печаль, которая отражалась в его голосе. — Чтобы прокормить меня и оплатить учителей, дававших мне уроки письма и чтения, мой отец работал днём и ночью. Сам он не был образован, и люди обращались с ним как с ничтожеством, потому что он брался за любую работу, лишь бы добыть денег. Однажды я спросил у него: «Почему ты не отремонтируешь наш дом?» «Легче построить новый», ответил он мне. У меня тогда хватило глупости и наглости спросить: «Так почему не построишь новый?» У него не было денег, но он промолчал, чтобы не разочаровать меня. Вскоре после этого разговора он вернулся домой с широкой улыбкой и сказал мне: «Я нашёл хорошую работу с достойной оплатой, но нам придется уехать в Эрод. Обещаю, там я построю тебе новый дом». Мы отправились в путь на следующий день, не знаю почему, но через пустыню.
Расим притих, опустив голову. Ему было тяжело вспоминать об этом страшном дне.
— Знаешь, что случилось? — тихо спросил он, не поднимая головы. — Он умер! — с ненавистью процедил Расим сквозь горький ком в горле, схватившись за решётку. — Он отдал свою душу, чтобы спасти мою.
Расим опустил руки и отошёл от клетки. Он проглотил горький ком, давящий ему горло, и попытался подавить злость, бушевавшую внутри. Он хотел мести, но не был к этому готов.
Расим снова повернулся к пленнику и с грустью в глазах продолжил:
— Мой отец желал только лучшего для меня. Бывало, иногда он голодал, чтобы поел я. А что для него сделал я?.. Убежал, — с сожалением прошептал он. — Мой отец был нищим, а я буду править миром! — заявил Расим. — Я делаю это ради него.
Расим развернулся и ушёл.
— «Тобой правят алчность и зависть», — сказал ему вслед Акобир.
— Так и есть, — ответил Расим.
Он остановился у клетки с птенцами и посмотрел внутрь сквозь железную решётку.
— У меня новая идея! — заявил он и вернулся к клетке с пленником. — Чтобы ты не настраивал своих птенцов против меня, я переведу их во дворец. А ты, — Расим пригрозил пальцем, — если хочешь остаться в сохранности, лучше делай свою работу. Я как раз вспомнил, в одной из найденных мною книг сказано, что в книге мастеров есть целый раздел, посвящённый подчинению разума. На нашем следующем уроке мы найдём этот раздел и впредь будем изучать только его. Если ты также не хочешь войны, как и я, ты не будешь утаивать ничего.
— «Хочешь подчинить разум всего мира?» — негодовал Акобир.
— Согласись, это лучше, чем проливать кровь, — аргументировал Расим. — Я могу подчинять себе разум других людей, но это снижает их работоспособность и приводит к не желаемым последствиям. Мне нужно улучшить этот навык.
Вечером падишах вернулся во дворец. Он осмотрел внутренний сад, где когда-то держали павлинов, и приказал восстановить решётку над садом и срубить высохшие деревья. Когда сад будет готов, он приведёт сюда птенцов Акобира, а пока он направился в аудиенц-зал.