Свет во мраке
Шрифт:
И никаких странностей?
Ну, он никогда не болеет. Никогда не было такого, что он застудился к примеру или живот у него чтоб схватило — во всяком случае никто подобного не упомнит.
Ладно… Ну а этот ваш САМ. Он кто?
Оба пленника, который я допрашивал по отдельности, при этом вопросе настолько испугались, что некоторое время вовсе перестали реагировать на окружающий мир. А когда пришли в себя, то крайне сильно удивили меня заикающимся признанием, что САМОГО они никогда и не видели вовсе. Слышали про него много, крайне много, а вот увидеть не довелось.
Почто
Так ведь не являлся он сюда. При их жизни так уж точно. Здесь за главного Истогвий. Он все решает. А когда осмелились его спросить — он с легкой спокойной усмешкой ответил, что великий жрец жив и здоров. И что он обязательно прибудет сюда, когда порученная им важнейшая работа начнет подходить к концу.
Вот оно как…
После «дружеской» беседы я немного посидел на трухлявом мне с натугой выдерживающим мой вес. Я раздумывал над услышанным. Но раздумывал вскользь — времени в обрез. И сидел я лишь потому, что в это время все остальные спешно собирались.
Я не забыл про подслушанные нами слова о грядущей судьбе остальных гномов из рода Медерубов. И слова прозвучали по обыденному страшно «Всех под нож! Оставить только три десятка!». Так говорят о курицах, когда безжалостно сокращают их поголовье. Всего несколькими небрежными словами один человек обрек целый гномий род на смерть. Тогда как я совсем недавно пообещал Медерубов спасти. Причем любой ценой. И свое обещание я намеревался сдержать.
Вскоре мы покинули лагерь, так и не успев толком передохнуть.
Но какой тут отдых? Когда посеревшие от усталости гномы услышали страшную весть, то волшебным образом у них разом прибавилось сил и они вскочили на ноги, готовые преодолеть любые трудности. Я знал что это ненадолго, усталость всегда берет свое. И поэтому надо поторопиться…
Мы отправились спасать женщин и детей, идя по краю громадной ямы с горой посередке, удаляясь от армии Тариса и от него самого.
Глава седьмая
Основа жизни — дети. Свободы дымной глоток…
Благодаря умениям моих людей мы быстро нашли нужное место.
Главное поселение расположенное недалеко от лесной опушки, на берегу полноводной реки, вокруг куда не глянь уже позеленевшие луга, видны и распаханные поля, там и сям лениво пасется скотина, кое где расхаживают деловито крестьяне, ведущие на узде рабочих лошадок тащащих телеги. Крепкие дома показывают небу черепичные и соломенные крыши, из труб тянутся к весеннему небу дымки — хозяйки торопятся приготовить обед, ведь вскоре мужья вернутся с полей и надо будет их немедля накормить.
Обычная крепкая деревня с нормальными работящими мужиками не боящимися тяжкого труда.
Вернее так показалось бы, если бы не высящиеся посреди поселения железные клети окруженные сторожевыми вышками. На каждой вышке пара стрелков — я отчетливо вижу луки и арбалеты. Вижу колчаны. Вижу самих стрелков, которых по двое на каждой вышке. И службу они несут из рук вон плохо — отвернулись от железных клеток, подставили лица теплым солнечным лучам, блаженно щурятся. Другой не дождался обеденного часа и начал трапезу. Следующего и вовсе разморило,
За моей спиной нарастало ворчанье гномов увидевших свою вторую родину — все они были рождены здесь, достигли здесь возраста, когда можно держать в руках зубило, а затем были отправлены на далекую страшную каменоломню. Ворчанье медленно перерастало в рычание, грозящее смениться на яростный вой мужчин, знающих, что их матерям и дочерям подписан смертный приговор — «Всех под нож!». Их уже заочно обрекли.
А я понял, что мне не удержать гномов здесь, в густом подлеске, в четверти лиги от околицы странной деревни. Но пока что Рикар и Литас справлялись с порядком, поэтому я продолжил торопливое наблюдение, стараясь выхватить и впитать как можно больше подробностей, могущих впоследствии оказаться крайне важными.
Около одного из длинных и явно «мужских» домов похожих на казармы, бродили брошенные только что оседланные лошади — животные в пене, бока их ходят ходуном, лоснятся от пота. Все три лошади, на боевой отряд не тянет. Да и для патрулирования по здешним местам народу маловато. А вот для тройки гонцов более чем достаточно — чтобы отбиться от врага и при этом доставить послание.
И я примерно догадывался, какого рода сообщение принесла тройка могильных воронов в своих поганых клювах — убить всех гномов… Мы опоздали. Плохо. Теперь остается еще меньше времени в запасе. Подходящего момента выждать не удастся. Нам придется действовать немедленно.
Поэтому я просто встал и пошел себе вперед медленным шагом. Да, просто встал и пошел. А за мной потопали тяжко ниргалы, разом подскочили и заторопились следом коротышки гномы, намертво вцепившиеся в оружие. Ринулся Рикар, побежал Литас. Вопросов никто не задавал — какие тут вопросы?
Мы не видим толком металлических огромных клетей, где содержатся пленные гномы. Не видим подходов к ним. Все заслоняют дома. Прямо сейчас там может уже начали убивать, а мы просто этого не видим. Выжидать не получится, на разведку времени нет. Есть лишь два способа решения этой проблемы. Первый — пойти в атаку. Второй — развернуться и уйти. И нам подходил лишь один вариант.
Медленно прошагав сотню шагов, я перешел на тяжелый бег. А глаза продолжали бегать по домам и узким улочкам. Длинные дома выглядят пустыми — и я понимаю почему. Большая часть воинов сейчас находится у оставшейся за нашими спинами странной горы. Они готовятся противостоять Тарису и стягивают туда все силы. Здесь оставили небольшой гарнизон, и сейчас все зависит от того, насколько воины многочисленны и умелы. Магов я почти не боялся — вряд ли оставят здесь боевого волшебника, столь нужного в другом месте. Помимо воинов здесь так же должны быть женщины — жены, просто спутницы. Почти наверняка найдутся здесь и дети — не рабы, не будущие работяги подневольные, а просто обычные детишки, сыновья и дочери здешних охранников и крестьян. Человеческая натура неистребима — мы всегда стараемся преумножить наше число. И всегда с любовью относимся к собственному потомству. И это дает нам еще больше шансов — ведь в подобной заварухе любой отец всегда постарается первым делом защитить жену и детей.