Свет во тьме
Шрифт:
Дубинчук продолжал давить на него:
– Отец Георгий, я был в вашем положении и прошел все от начала до конца. И я хорошо знаю, что вам предстоит. Поверьте, эта история не стоит ваших страданий. Пусть они забирают эту церковь, пусть они забирают весь город, вам не стоит жертвовать собой.
– Но я не могу уехать…
– О да, конечно, вы же призваны Богом! Послушайте, у меня тоже было призвание. Я был готов к бою, был готов по-настоящему сражаться за город ради Господа. Но, видите ли, мне это стоило дома, репутации, здоровья и, похоже,
– Какие силы?
– Ну, политические, социальные… духовные тоже, само собой разумеется.
– Конечно. Но вы так и не ответили на мой вопрос: что случилось со мной сегодня ночью и что вы об этом думаете?
Евгений, несколько помедлив, ответил:
– Георгий… не знаю почему, но мне трудно говорить о подобных вещах. Одно могу сказать, бегите из этого города, пока не поздно, бросьте все это. Вас не желают ни церковь, ни город.
– Я не могу уехать, я же вам сказал.
Наступило молчание. Георгий боялся, что его собеседник положит трубку. Но в конце концов Дубинчук все же заговорил:
– Ладно, слушайте. Мне пришлось пережить то же самое, что случилось с вами ночью. Но могу вас уверить – это только начало.
– Отец Евгений…
– Я сложил с себя сан, зовите меня Евгений.
– Господь призывает нас сражаться с сатаной, чтобы свет Евангелия светил во тьме…
– Отец Георгий, можете похоронить эти проповеди, они вам не помогут. Я не знаю, как вы вооружены и подготовлены, но если вы пройдете через все это и останетесь живы, меня это удивит. Я говорю совершенно серьезно.
У Георгия не нашлось лучшего ответа, чем просто сказать:
– Евгений… я дам вам знать, как пойдут мои дела. Может быть, я выиграю, а может быть, мне и не сносить головы. Бог не обещал, что я выйду из этой истории живым. Он велел мне остаться и сражаться. Одно вы мне разъяснили: сатана хочет завладеть городом. Я ему этого не позволю!
Георгий положил трубку и готов был расплакаться.
«Боже милостивый, – молился он. – Боже милосердный, что мне делать?»
Господь не дал ему немедленного ответа. Несколько минут Георгий сидел на диване, собираясь с силами и обретая уверенность в себе. Мария по-прежнему хлопотала на кухне. И хорошо, потому что Георгий все равно не смог бы сейчас поговорить с ней. Слишком много мыслей и чувств нахлынуло на него.
Потом на память ему пришел стих из Библии: «Встань и обойди эту землю, в длину и в ширину. Ибо тебе Я даю ее».
Да, это лучше, чем сидеть дома и киснуть. Он надел ботинки и вышел из дома.
Никон и Трикс ожидали своего подопечного снаружи. Невидимые, они сопровождали Георгия, направляясь вместе с ним вниз к центру города. Георгий был не особенно высок и осанист, а между этими гигантами выглядел и того меньше. Но вид у него был уверенный, и даже очень.
Tрикс окинул его заботливым взглядом и промолвил:
– Интересно, что он собирается делать?
Никон не первый раз видел священника в подобной ситуации.
– Я думаю, батюшка и сам не знает. Дух ведет его, и Дух поручил его сердцу нести бремя этого города.
– Значит, у нас будет чем заняться!
– Только бы демоны не почувствовали угрозы.
– Так скажи об этом маленькому святому отцу.
Добравшись до центра города, Георгий остановился на одном из перекрестков и осмотрелся. Повинуясь указаниям светофора, во все стороны неслись старые и совсем новые легковушки и грузовики, спешили пешеходы.
Где же сейчас находилась эта нечисть? Как же ей удалось с такой силой заявить о себе прошедшей ночью и запрятаться так глубоко днем, заставляя сомневаться в самом своем существовании? Мимо Георгия, не замечая его, шли обычные, ничем не примечательные люди, с которыми он сталкивался ежедневно.
Да, именно за этот город он молился день и ночь со слезами и стонами, исходящими из глубины сердца, неся возложенное на него бремя, которое он не смог бы выразить словами. А сейчас этот город испытывал терпение Георгия, пытаясь выбить почву у него из-под ног.
– По-моему, ты попал в беду, а может, тебе это безразлично? – громко обратился он к городу.
Но никто его не слушал. Не угрожал ему и глубокий, полный ненависти голос.
Однако Дух Господа в самом священнике не собирался оставлять его в покое. «Молись, Георгий, молись за этих людей. Не давай им исчезнуть из твоего сердца. Здесь боль и страх, здесь притаилась опасность».
«Когда же мы победим? – спрашивал он Господа. – Ты знаешь, сколько я молился за них, обливаясь слезами? Как мне хотелось бы услышать хоть какой-нибудь отзвук! Я хочу увидеть, как эта сонная собака наконец зашевелится от моих пинков».
Удивительно, как это демоны умеют иногда воспользоваться сомнением именно в том, что они вообще существуют.
– Я знаю, что вы притаились где-то рядом, – произнес он тихо, пристально вглядываясь в бетон и стекло домов, в пустые лица фасадов. Духи дразнили его. Они могли напасть на него в любую секунду, начать запугивать и подавлять, а потом так же внезапно исчезнуть, ускользнуть в свои укрытия, играть с ним в прятки, наблюдая, как он мечется, подобно слепому безумцу.
Георгий опустился на скамейку, стоящую у самого края тротуара. Мужество его оставило.
– Я здесь, сатана, – произнес он. – Я не вижу тебя, и ты, может быть, действуешь быстрее меня, но я остаюсь здесь. И милостью Божьей и силою Святого Духа я собираюсь вступить с тобою в смертельную схватку – и биться до тех пор, пока один из нас не достигнет своего!
Каганов просмотрел пленку Веры. Он заметил маленькие царапины, появившиеся из-за небрежного обращения, и грубые отпечатки пальцев, повторяющиеся с одинаковым промежутком. Они могли быть оставлены только тем, кто вытаскивал пленку из аппарата, чтобы засветить ее.