Светолия

Щербинин Дмитрий Владимирович

Тем временем, подошло татарское войско совсем близко ко граду, где князь-отец с Ольгой сидел; кричит гонец:

– Видел я издали войско татарское! Что море живое: нет ему конца и края, все поля, все луга, ворогами запружены! Земля трясется от их коней; а от криков птицы с неба падают!

Услышали про то Святополк и Юрий, испугались; заперлись в своих городишках - сидят, размышляют, как бы все-таки изловчиться и выгоду для себя извлечь.

А Ольга, как услышала ту весть, встала из своего уголка, батюшке поклонилась и так молвит:

– Знаю я, батюшка, как отвлечь войско татарское: хоть и не надолго, но все ж дать людям время к осаде подготовиться.

– Как же? Сказывай, доченька моя.
– тут князь вопрошает.

– Обращусь я ласточкой быстрокрылой; со стен твоих в степи полечу; там на просторах гуляет один конь вольный; одной меня он послушается; одной мне позволит оседлать его. Тот конь белогривый - всем коням конь. И все кони, стоит ему только позвать, за ним поскачут. Он что молния; не по травам, но по воздуху летает - быстро нагоню я войско татарское: позовет их коней белогривый скакун; они все и повернут за ним. Когда-то удастся усмирить их наездникам...

– А стрел ли не боишься, доченька? Ведь метка стрела татарская...

– Не достанут меня стрелы: быстр конь белогривый, и от метких стрел убежит. Не волнуйся батюшка - все со мной хорошо будет. Только благослови.

– Благословляю, радость ты моя. Только вернись, а иначе не выдержит сердце мое.

Поклонилась Ольга, в воздухе взметнулась да в ласточку обратилась; в окошко терема княжеского вылетела - только ее и видели.

А на улице зима: ветер дует, метель воет; снег летит. Летит над родной землею ласточка и везде боль да разорения видит: вон деревни горят, вон города; вон люди посеченные на снегу лежит, и красный снег от их крови.

Сквозь ветер ласточка прорывается; быстрее, быстрее на юг; к степям раздольным. Час, другой, третий летит; устала, крылья болят, ветер, словно нож ледяной тело рвет, но по прежнему рвется ласточка...

Вот и степи - белые океаны; летят над ними волны снежные, ветры воют.

Тут пала на землю ласточка - Ольгой княжеской дочерью поднялась.

– Конь белогривый! Сослужи мне службу; спаси матерей и детей их, помоги мне, а потом возвращайся к своим просторам ветристым!

И вот вылетел из снежных вихрей конь белогривый, на колени перед Ольгою встал, молвил:

– Для тебя одной, ласточка зимняя, службу сослужу! Садись скорее: уж близко войско татарское от стен твоего града!

Вот взметнулась на него Ольга, вот сорвался конь; быстрее ветра, быстрее птицы летит - снега едва копытами касается. Через реки, через озера перескакивает; леса да холмы за собою оставляет.

И боль, тоска на сердце Олином - опять видит она города да села сожженные; видит детей над родителями своими мертвыми плачущих; на морозе, у пепелищ без хлеба стонущих. И дым плывет над полями, и вороны за добычу дерутся.

Но вот и войско татарское: сзади нагнала его Ольга и тут молвил конь белогривый:

– Ну, теперь держись!

А сам на задние лапы поднялся, да такой зов издал, что с деревьев снег посыпался; и все кони татарские вздрогнули; они то тоже в степях когда-то паслись - и вот по голосу признали вожака своего.

Развернулись все разом; да за ним - на волю бросились!

Земля трясется, вороги ругаются, коней поворотить хотят, да какой там! Кони, точно обезумели - не слушаются своих наездников.

Кричит тогда командир татарский:

– Вон он конь колдовской - видите, воины, впереди скачет?! Стреляете по нему из своих луков! Тому кто попадет дам пуд золота!

Засвистели стрелы...

У татар луки сильные, стрелы меткие да острые - нет им равным стрелков! Свистят стрелы вокруг белогривого; едва он успевает от них увертываться и еще шепчет:

– Не подымай головушки, ласточка зимняя.

Слушает его Ольга, в спину конскую вжалась; глаза открыть не смеет - над головой стрелы звенят, по бокам звенят.

Вот вздрогнул конь - настигла его стрела, но дальше он бежит, через рвы, через канавы перепрыгивает, конницу татарскую за собой уводит; красную нить за собой на снегу оставляет.

Еще одна стрела коня белогривого поразила, но все ж, еще бежит он, своих братьев от городов русских прочь зазывает.

Уже израненный он весь; весь снег за ним кровью залит.

– Ну вот, обратись ты теперь ласточкой, да возвращайся поскорее в свой город.
– из последних сил шепчет.

Плачет Ольга, да слезами горю не поможешь - вот последний прыжок и бездыханным конь падает, но от него ласточка отлетела, в небо снежное взмыла.

Остановились кони татарские, горестно головы перед вожаком своим склонили...

А ласточка-Ольга, тем временем, домой вернулась; перед отцом своим голову склонила, рассказала, как все было.

– Ну что же, спасибо тебе доченька. На три дня ты беду отсрочила. За это время успеем мы к осаде хорошенько подготовиться.

А в это время Святополк и Юрий, не сговариваясь, в одно и тоже время пришли в стан к хану татарскому. Каждый из них замыслил предательство: решили они так - если предать свой народ, отдать города без боя на разорение, так каждый в награду получит и город своего брата.

И получилось, что они перед ханом встретились; тот на них глядит хмуро, неприветливо: хоть и враг он государству нашему, но все ж человек чести, ценит мужество, а не предательство.

– Ладно.
– говорит.
– Шайтан с вами, окаянными. Коль откроете для меня ворота главного града, где отец ваш сидит - разделю наследие, между вами. Коли нет: велю вас ятаганами зарубить.

Уж братья и не рады, что пришли; однако, делать нечего; головы в кручине повесили, коней своих оседлали, да поехали - думу думают.