Свежий ветер
Шрифт:
Возможно, и в этот раз стоит поступить таким же образом. Так будет проще для всех.
– Ты не обязан идти со мной, - сказала я вдруг, слегка запыхавшись от быстрого бега. – Не уверена, что смогла бы убить твоего клона, так что я пойму, если ты предпочел бы сейчас не следовать за мной.
– Со мной все в… - он запнулся, не дав сорваться с губ заведомой лжи. – Я знаю. Но ты бы не бросила меня, окажись я в твоей ситуации, и я тоже так не поступлю.
Когда погибла Эш – первая задевшая меня смерть со времен той девочки, чье имя я украла – Кайден так деликатно, как это только возможно, объяснил мне, что я вовсе не такая особенная, как сама считаю. Я не единственная готова идти на самопожертвования, и мне нужно верить, что и другие
Судя по звуку, биотическая волна прошла совсем рядом. Мы почти на месте. Глянув на боевой датчик, я обнаружила, что враг находился прямо перед нами. Выбрав подходящее укрытие, мы подготовили оружие.
– В таком случае, прикрывай меня, - велела я быстро, прижав ладонь к его шлему и сожалея о его наличии. – Как и всегда. Да, она может быть так же умела, как и я, но у нее нет тебя в качестве поддержки. – Даже через стекло я видела решимость в его темных глазах. – Если ты не можешь убить ее, то прикрывай меня.
Он положил свою ладонь поверх моей, и мне показалось, что, несмотря на разделяющие нас слои пластика и синтетики, я почувствовала тепло его кожи.
– Всегда.
************
Шестисекундная поездка на лифте «Нормандии» прошла в полной тишине. Гаррус, Джеймс, Кайден и я просто стояли и смотрели на двери, сжимая в руках оружие. С того самого момента, как покинули мою квартиру, мы не прекращали сражаться и спешить, и эти краткие мгновения в кабине стали так необходимой нам передышкой. Я одновременно думала о том, как же скучала по своей команде и как ненавидела то, что мне пришлось тайком проникать на свой собственный корабль. Мне хотелось спокойно побродить по палубам, исследовать каждый закоулок и закуток, выяснить, что осталось от прежней модели, а что было привнесено нового. Однако вместо этого я была вынуждена разбираться с захватчиками.
Ну, ничего, позже у меня еще будет шанс. Сначала надо убить самозванку, вернуть себе свою жизнь. Сейчас не время для идиотской сентиментальности.
Почему-то у меня возникло ощущение, что война со Жнецами не заканчивалась. Оказавшись вновь на поле боя со своими товарищами, я чувствовала себя так, словно этот бой являлся всего лишь очередным в бесконечной веренице ему подобных. Несмотря на то, что СУЗИ больше не было с нами, несмотря на то, что в моей памяти хранились воспоминания о месяцах восстановления, у меня складывалось впечатление, что я до сих пор сражаюсь на войне, которую нам не суждено выиграть, что каждый момент спокойствия, который мне удавалось выкроить для себя, окажется испорчен.
Двери наконец открылись, и, возвращаясь мыслями в реальность, я поспешила в сторону грузового ангара.
Я заметила удивление в глазах клона, когда она увидела нас. Сейчас она осознала, что я действительно так хороша, как все говорили, и что ей следовало убить меня, когда у нее была такая возможность. Брукс же просто пребывала в ярости. Она попыталась отвлечь нас разговорами, стараясь потянуть время, но я не собиралась плясать под ее дудку. Выстрел моего дробовика заставил ее замолчать на середине слова, и их наемники бросились врассыпную. Я хотела, чтобы все это окончилось, причем быстро, и не намеревалась давать клону и секунды на размышление – она не должна осознать, что в бою мы равны, что она заслуживает возможность произнести монолог наподобие тех, что пытались до меня донести многочисленные серьезные противники, с которыми мне доводилось сталкиваться за эти годы. Монологи, ставшие их лебедиными песнями.
И дело не в том, что она ничего не значила для меня, а в том, что если я дам ей это мгновение, если позволю ей сказать что-то, если ввяжусь в спор по поводу того, что и она имеет право носить имя коммандера Шепард, то снова поверю ей. Я снова почувствую
Она была сильна, и имеющиеся в ее распоряжении наемники численно превосходили нас, но мы были лучше. Она не доверяла им так, как я – своим товарищам. Каждый раз, продвигаясь вперед, я чувствовала их поддержку, видела, как их огонь косит ряды врагов.
Брукс попыталась подкрасться со спины и выстрелить мне в затылок, но она была агентом в первую очередь и только потом – солдатом. С силой оттолкнув ее оружие в сторону, я двинула ее прикладом винтовки по голове, и она упала на пол без сознания.
Я ударила зашедшего слева наемника омни-клинком и обернулась посмотреть, чем занят мой клон. Самозванка находилась на противоположном краю ангара и тоже смотрела на меня. Мы одновременно подняли оружие, нажали на курок… Прозвучавший вместо выстрела щелчок означал, что у меня кончились патроны, и, судя по злобе, исказившей лицо клона, то же самое произошло и с ней.
Мы не перекинулись ни словом – мы обе прекрасно знали, чего хотели. Отшвырнув оружие в сторону, мы бросились друг на друга. В последнюю секунду я пригнулась, чтобы ударить ее плечом в живот, но она сумела отклониться, и столкновение потрясло нас обеих. Я развернулась, выбросила руку, однако самозванка уклонилась и ударила меня лбом в грудь, заставляя отступить. Выражение моего лица в точности повторяло ее, но я кое в чем превосходила ее: я знала, за что сражаюсь, знала, что представляет собой моя жизнь, которую она так отчаянно хотела заполучить. Мною двигал не инстинкт самосохранения, а желание наконец-то насладиться наградами, которые я заслужила за много-много лет, бесконечно выполняя поручения, убивая и умирая. Я боролась не только за свою жизнь, но за всех тех, кто любил меня и нуждался во мне, за тех, кто так часто вытаскивал меня из огня, за тех, кто прикрывал мне спину прямо сейчас. Я столько раз оказывалась в проигрышном положении, я ставила перед собой недостижимые цели, заглядывала в лицо смерти и до сих пор дышала. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что не являюсь бессмертной, и что где-то существует пуля, несущая на себе мое имя, но она пока не попала в меня, со мной еще не покончено, и уж точно я не собиралась погибать от руки этой самозванки.
Собрав все силы, я развела в стороны ее руки и ударила ее своей усиленной металлом головой в лицо. Что-то хрустнуло, и она осела на землю. Кровь текла из ее сломанного носа, который наконец-то стал похож на мой, и она шипела от боли, прикрывая лицо ладонями. В отличие от меня, она не была привычной к боли. Пусть мои мышцы в чем-то и уступали ее после многих лет работы на пределе, зато множество нервных окончаний в моей покрытой шрамами коже давно погибло, обеспечивая низкую чувствительность. Уши наполнял рев двигателей – дверь ангарного отсека была открыла, а я все смотрела на клона, прикидывая, как окончить ее жалкую жизнь, а заодно и все это.
Мне, однако, не дали права выбора.
Корабль, ведомый неопытным пилотом, резко дернулся, и я упала на колени. Я услышала чей-то крик, и пол вдруг уплыл из-под ног, отчего желудок болезненно сжался; мое тело с силой налетело на что-то твердое. В следующее мгновения я обнаружила, что скольжу куда-то вниз, пытаясь уцепиться пальцами за тонкие ребра на покрытии. Обернувшись назад, я заметила стремительно приближающийся край платформы и открытые двери ангара. Клон был рядом, сплевывая кровь и пытаясь что-то выкрикнуть. Вот она уже достигла края, но сумела все же крепко уцепиться за него руками. Я попыталась подняться, но с убийственным огнем, горящим в ее глазах, и с грудным рыком самозванка исхитрилась ухватить меня за ногу, утягивая вместе с собой.