Свежий ветер
Шрифт:
– Но почему мне так больно? – наконец спросила я; позабытый кофе уже давно остыл. – То есть… между нами не было ничего серьезного, верно? Он стал просто еще одним солдатом… я и прежде это делала. Так почему же встреча с ним настолько потрясла меня? Почему я вообще позволяю этому оказывать на меня такое влияние?
Гаррус посмотрел на меня так, словно сомневался в моих умственных способностях.
– Разве это не очевидно?
Опустив взгляд, я уставилась в пол. Это и в самом деле было очевидно, куда уж очевиднее. Если бы наши отношения и вправду ничего не значили, сложившаяся ситуация не волновала бы меня ни капли. Но это было важно - так важно, что я
Осознание же собственной слабости, того, что я такая же, как и все, только ухудшало мое состояние. Я коммандер Шепард – величайшая из ныне живущих коммандос. Мне не пристало валяться в постели, страдая из-за мужчины.
– Это недостойно меня, - заявила я, сжимая кулаки. – Я сильнее этого.
– Ты не обязана быть неуязвимой для всего на свете, - мягко заметил Гаррус, снова нахмурившись. – Черт, тебе не следует даже пытаться. Это не делает тебя слабой. Это просто означает, что ты человек – это нормально для вашего вида.
Я посмотрела на свое запястье, на изображенных на нем летящих воробьев.
– Начнем с того, что меня вообще с трудом можно назвать человеком, - пробормотала я.
Гаррус пожал плечами.
– Меня уж тем более, к чему ты клонишь?
– Это не одно и то же, - недовольно сказала я, будучи не в настроении для шуток.
– Разве? На мой взгляд, ты не изменилась. Ты сражаешься так же, может быть, даже лучше. Ты так же ведешь себя, так же разговариваешь, выглядишь более или менее по-прежнему. И ты однозначно все еще страдаешь от паранойи.
– Я не параноик, - угрюмо возразила я.
– Значит, насчет остального я был прав? – подловил он меня, и я улыбнулась против воли.
Гаррус объяснил, что я нахожусь под воздействием стресса, который сломил бы более слабого человека, даже если бы все вокруг сходу поверили в случившееся со мной. И чем дольше мы с ним разговаривали, тем легче мне становилось. Мысли о Кейдене все еще причиняли боль, но к тому моменту, как Гаррус пожелал мне доброй ночи и ушел, оставив меня наедине с кружкой холодного кофе, я уже успокоилась до такой степени, что могла трезво взглянуть на сложившуюся ситуацию. Он был таким же воином, как и я, и он не стал смеяться надо мной из-за проявленной мною слабости. Он сказал, что ему все равно, что я, на кого работаю, и в чем заключается моя миссия – одного того, что я стою во главе этой операции, для него достаточно, чтобы знать – это должно быть сделано, и нас ожидает чертовки опасное путешествие. А если выяснится, что кто-то управляет мною, словно марионеткой, то он вне сомнений сообщит мне об этом. Что ж, хотя бы эта мысль внушала некую уверенность.
Я знала, что Гаррус прав и насчет Кейдена, пусть даже и не хотела признаваться в этом самой себе. Да, он тяжело перенес мою смерть, но перенес тем не менее – он двинулся дальше, поднялся по службе в Альянсе. Он не мог просто взять и бросить все, что имел и во что верил, чтобы последовать за мной. Он не мог даже взаимодействовать со мной без оглядки - Альянс ясно дал понять, что не желает иметь со мной ничего общего.
Ну и пусть, решила я. Он мне не нужен. У меня есть Гаррус и Джокер и целый корабль
Я докажу Кейдену и всем остальным, что права.
========== Контакт ==========
Кейден
В мерцании курсора мне виделось немое осуждение – я уже полчаса глядел на пустое сообщение, написав лишь одно слово «Джена».
После того, как она покинула Горизонт, я дождался помощи от Альянса, прибывшей забрать пострадавших колонистов, и вернулся на Цитадель с тем, чтобы сделать доклад и прийти в себя. Большая часть жителей колонии, в том числе и Лилит, оказалась похищена, и, находясь наедине с собой, все, о чем я мог думать помимо этих несчастных людей, была женщина, к которой я повернулся спиной – та, которая вернулась из прекрасного далека и вновь выбила почву у меня из-под ног.
Вскоре после трагедии на Горизонте я получил письмо от Лиары – первая весточка от нее со времен поминальной службы, состоявшейся два года назад. Я понятия не имел, как она раздобыла мой новый служебный адрес, однако многое изменилось за это время, и у меня имелись подозрения, что Лиара не стала исключением. Она сообщила, что слышала о случившемся на Горизонте – хотел бы я знать, откуда – и спросила, видел ли я там Шепард. В ответ я написал, что наша встреча, мягко говоря, прошла не слишком хорошо. Пришедшее вслед за моим сообщением новое краткое письмо от Лиары снова вывело меня из равновесия.
«Кейден,
Я знаю - это трудно, но ты должен поверить, что это на самом деле Джена, и она делает все, что может, находясь при этом в поистине чудовищных условиях. Два года она провела в коме (и это в лучшем случае), а очнувшись, вне всякого сомнения, пережила сильнейшее потрясение. Всего несколько мгновений назад я видела ее впервые со дня гибели «Нормандии» – она здесь, на Иллиуме, в поисках новых членов для своей команды. Она так устала, Кейден, и так одинока. С ней Гаррус, и Джокер, и доктор Чаквас, но я не уверена, что этого достаточно.
Она все еще та женщина, какой ты ее помнишь, я не сомневаюсь в этом. К этому письму я прилагаю адрес, по которому ты сумеешь связаться с ней. Я передала ей устройство, которое поможет ее корреспонденции обходить все церберовские фильтры, так что, полагаю, тебе ничто не помешает. Пожалуйста, дай ей знать, что все еще заботишься о ней, или по крайней мере, что не отвернулся от нее, как многие из ее бывших союзников.
Будь осторожен,
Лиара».
И вот теперь я сидел, уставившись на курсор, пытаясь выразить словами то, о чем не в состоянии был даже думать.
Стоило мне только увидеть Джену, как я понял, что до сих пор чертовски скучаю по ней. Я хотел, чтобы у нее все было хорошо, хотел снова назвать ее своей, но многое изменилось за прошедшие два года. Я не мог так просто бросить все, чего добился в Альянсе, и последовать за террористами, руководствуясь лишь верой в то, что она и вправду осталась той же самой женщиной, что я помнил. Скудные объяснения Лиары не слишком помогли, особенно учитывая тот факт, что я понятия не имел, откуда ей все это известно. Она сказала, что «Цербер» вернул Шепард назад, потому что нуждался в ней. Но для чего? Только ли для того, чтобы остановить коллекционеров? Подобное утверждение казалось мне ложью.