Свидания плюс ненависть равно любовь
Шрифт:
— Вот только это был мой завтрак.
Брэд ничего не отвечает — просто сидит и тихо инструктирует Кайли включить ноутбук. Кажется, я слышу, как Роуз тихо бормочет что-то про сукиного сына, но в остальном вокруг меня все ошарашенно молчат.
— Мы заказали еду, — пищит Кайли. — Так что… можешь что-нибудь выбрать для себя. Например, фрукты или органические батончики.
Но я не хочу ни фрукты, ни органические батончики — я хочу свой чертов пончик, который принесла
Нет, я хочу другого: плеснуть своим кофе прямо в лицо этому мистеру Конгениальность.
Ни та, ни другая опция мне не доступна.
Опустив взгляд, чтобы собраться с силами, я замечаю, что две верхних пуговицы моей блузки расстегнуты, и из-под нее виднеется розовый бюстгальтер. Охнув, быстро их застегиваю.
Я точно знаю, что это произошло не прямо сейчас. С расстегнутой блузкой я уже вошла в конференц-зал, потому что задним числом припоминаю холодок на коже груди. Картер же сидит прямо напротив меня, а сначала мы были тут единственные. Это объясняет хитрую улыбочку и то, что он дважды посмотрел на меня. А так же то, что позже я его убью.
Мой пульс барабанит в ушах. Я так пристально смотрю на лицо Картера, повернутое ко мне в профиль, что надеюсь, у него скулы заболят.
Женщина из кейтерингового сервиса толкает впереди себя столик с фруктами и обезжиренными и безвкусными маффинами из отрубей, в то время как я мечтаю о своем прекрасном пончике — интересно, как это будет выглядеть, если я залезу в корзину для бумаг и, отряхнув его, с удовольствием слопаю? Я настолько голодна, что идея так и манит. Вместо этого мне приходится распрощаться с возможностью наесться сахара и вкусных углеводов, поскольку, судя по всему, все мы будем подвергнуты пытке завтрака для пятидесятилетнего мужчины. Просто замечательно.
Конечно же, все вежливо ждут Брэда и не подходят к столику. А тот и не торопится.
Мой желудок пожирает себя, словно изголодавшийся волк, так что… к черту.
Я встаю, подхожу к столику и, не обратив внимания на маффины, кладу себе на маленькую бумажную тарелочку горку ягод. Вернувшись на свое место, замечаю, как Брэд смотрит на меня, будто я нарушила незыблемое правило. Роуз улыбается, глядя на свои сложенные на столе руки. У нас с ней не всегда совпадает чувство юмора, но я знаю, что если сейчас встречусь с ней взглядом, она не сможет сдержаться и засмеется в голос.
— Давайте начнем, — говорит Брэд и, похлопав рукой по лежащим перед ним документам, откидывается в кресле, после чего смотрит на Роуз. — Как все прошло в понедельник с Томом?
— Хорошо, — отвечает она. — Контракт с Paramount подписан. Все по плану.
Брэд довольно кивает.
— Картер, что со съемкой для Vanity Fair?
Он мельком смотрит на меня.
— Все готово.
— Напомни, кто фотограф?
Помедлив, Картер делает вид, будто для этого ему нужно взглянуть на свои записи.
— М-м, Джона. Джона Аарон.
— Однофамилец? — явно думая о своем, спрашивает Брэд.
— Нет. Мой брат.
Брэд поднимает голову и с интересом смотрит на Картера.
— Фотограф — твой брат?
Ну что ж, сейчас Картеру воздастся по заслугам. Я не перегнула тогда палку — вся эта ситуация совершенно Брэдовая. До чего же хорошо, что мне делать грязную работу не нужно — ее сейчас сделает Брэд.
Пончиковый инцидент забыт и прощен, я устраиваюсь поудобнее и жалею, что в моем распоряжении ягоды, а не попкорн.
Лицо Картера медленно краснеет.
— Все верно. Мой младший брат. Уверяю, он настоящий профессионал.
Выражение лица Брэда невозможно понять, и мне кажется, я слышу, как сползают капли пота по коже Картера. За это я готова расцеловать Брэда. Или отправить ему поздравительную открытку на День Боссов.
— Возможно, ты видел кое-какие его работы в Rolling Stone, — продолжает Картер. — Могу предоставить список рекомендаций, если нужно.
В ответ стоит такая тишина, что можно услышать, как муха летит. Я радостно смотрю на Брэда в ожидании взрыва. Сейчас-сейчас… еще пару секунд…
Но ничего не происходит. Наоборот — Брэд расплывается в улыбке, словно Гринч, который украл Рождество, демонстрируя практически каждый свой винир.
— Вот об этом я постоянно и говорю! — шлепнув ладонью по столу, восклицает Брэд.
Сукин сын.
— Картер собирает войска и выполняет сложную подачу, — Брэд разве что не перепрыгивает через стол, чтобы дать «пять» Картеру. — Вот что я вам скажу: я не удивлен. Все, смотрите на этого парня, — он обращается ко всем присутствующим. — Вот так надо делать дела.
Я сажусь поглубже на свой стул, закипая от ярости. У нас уже был фотограф, так что не совсем понятно, что подразумевал Брэд под словами «делать дела». Картер не должен был менять фотографа у меня за спиной, и он это знает. И то, что Брэд сейчас словесно ублажил Картера, нереально бесит. Он особо выделил его среди остальных, чего еще никогда не было на подобных встречах. У агентов есть своя негласная иерархия — зависящая от размера принесенной прибыли и славы — и в этом году все указывало на меня. Но, видимо, есть и другие критерии: например, наличие пениса. А кое у кого он большой.
За столом возникает неловкая суета — мало кому понравится, когда новичка ставят им в пример, или же они согласны со мной и считают, что нанять младшего брата в качестве фотографа это не та работа, которой есть смысл гордиться — но я не хочу поднимать голову и встречаться с кем-нибудь взглядом. Успокаивающе выдохнув, я подношу стакан с кофе к губам, наслаждаясь вкусом и воображая, как он обожжет не мой язык, а колени Картера. Потом мое внимание привлекает пришедшее сообщение.
«Проследишь, чтобы Шеймус появился на фотосессии вовремя?»