Свод
Шрифт:
Шло время. Вскоре стали слышны глухие голоса в соседних комнатах. Похоже, это вернулись отсутствующие родственники Ричи. «Ласт Пранк» всё молчал. Джонатан вдруг ясно ощутил, прямую связь между задумчивостью корсара и своей собственной судьбой. Говоря проще, в данный момент пират решал, что же ему сделать с этим мнимым «торговцем»? А может быть уже давно всё решил и сейчас размышляет только над тем, как бы это поизощрённее покончить с этим ненужным ему свидетелем.
Эдванс не стал отягощать себя невыносимой пыткой ожидания и спросил напрямик:
– Вы меня …убьёте?
Ричмонд, глядя на терпящего страдания молодого
– Хм, - простецки выдохнул он, - не скрою, такая мысль меня посещала. Как-то в маврийской бухте старина Леонсио рассказывал мне о неком Вайне Капаке[iii] - человеке, способном примирить даже огонь и воду. Думаю, сейчас мне не помешало бы хоть немного мудрости этого неординарного человека. Хотя, если быть откровенным, и он, этот Капака - мудрец и честнейший парень, не смог избежать предательства и вероломства. Как вас зовут на самом деле, «торговец мукой»?
– Джонатан Эдванс...
«Ласт Пранк» склонил голову и внимательно посмотрел на гостя:
– Вы плохо выглядите, Эдванс. Похоже на то, что полученные раны весьма серьёзно отягощают ваше существование…?
Джонатан поднял голову. Мелкая дрожь выдавала его непомерную слабость, а мокрое от пота лицо было мертвецки бледным:
– Я едва различаю ваши очертания, - признался он,- поэтому, если вы имеете желание ещё пообщаться со мной, хочу вас расстроить, я вот-вот лишусь чувств. Так что уж будьте любезны, «Ласт Пранк», определяйтесь с моей участью поскорее. Уверяю вас, пока я ещё могу говорить, но уверен, это ненадолго…
– Хорошо, - не стал спорить Ричмонд, - тогда сразу же к делу. Кто вас прислал?
– ...де ла Вега.
«Ласт Пранк» искренне удивился:
– Оу!? А ему-то чего не хватает?
Джонатан сглотнул подступающую тошноту:
– Он говорил, что только вы знаете о том, где спрятаны награбленные корсарами сокровища Барбароссы, и вы же ими и владеете…
– Ах, вот как?!
– Ричмонд недовольно причмокнул.
– Значит, этому торгашу мало их четвёртой части? В таком случае, Эдванс, прежде чем вы позволите себе…, - Шеллоу Райдер улыбнулся, - как вы там выразились: «лишиться чувств», я хочу попросить вас ещё немного потерпеть и внимательно меня выслушать.
Да, - начал пират, - не скрою, было дело. В своё время флот под командованием де ла Вега сумел-таки изловчиться и даже загнал нас в ловушку. Да только Хайраддин не тот парень, чтобы так просто даться им в руки. Прежде чем самим отправиться на виселицу или корм рыбам, уверяю, мы, пусть даже и тяжёлой кровью, но отправили бы на дно весомую часть и их эскадры. Де ла Вега опытный вояка, и он это прекрасно понимал…
Никто не хотел той самой «большой крови», поэтому Барбаросса и де ла Вега встретились на одном из островов для переговоров. По общей договорённости каждый: и Хайраддин, и Гарсиласо прибыли в сопровождении лишь пятерых людей.
После долгой и содержательной беседы Хайраддин всё же согласился отдать испанцу за мирное урегулирование вопроса четвёртую часть того, что у него было с собой, а это как ни крути — четыре эллинских судовых сундука чистого золота. Идя на эту сделку Барбаросса тут же поклялся убраться к берегам Нового Света, а де ла Вега в ответ на это дал слово прилюдно заявить о смерти Хайраддина.
Взгляд Эдванса заметно приобретал осмысленность.
– А вот что было дальше, - заметив это, продолжал повествовать «Ласт
А теперь прикиньте сами, чего стоят речи и посулы «добряка» де ла Вега, который через какое— то время после совершения сделки вдруг почему-то посчитал, что выплаченная ему сумма компенсации теперь его уже не устраивает? Я не знаю, как этот хитрец смог убедить всех в том, что промышляющий у берегов Нового света новый Хайраддин всего лишь на всего некий пройдоха, взявший себе имя известного пирата?
Де ла Вега прекрасно понимает, что теперь ему никак не добраться до Барбароссы. А если тот ещё и заговорит, всплывёт вся правда…? Более того, я подозреваю, что для того, чтобы высокопоставленные люди делали вид, что верят в смерть Хайраддина, ему пришлось немало выложить им из собственного кошелька...
Теперь-то вам вполне понятны причины охоты за мной? Ему нужен совсем не я. Ничего не скажешь, правду говорят: «аппетит приходит во время еды».
– Это ведь не ваше золото, «Ласт Пранк»…, вы его …награбили…
– Друг мой, — криво улыбнулся пират, — уж не собираетесь ли вы меня пристыдить?
Чтобы вы не говорили, Эдванс, это моё золото и не ваше, чёрт подери, дело как я его заработал.
Вот скажите, чем такие люди, как де ла Вега отличаются от меня? Я хотя бы отнимаю излишки у богатых, а они делают это каждый день …и забирают не излишки, а последнее у своего голодного народа. Я, в отличие от всех этих господ, вовсе не тупой варвар Пасау[iv] и имею некое подобие совести в лице Единого бога. Заметьте, я не делаю набожный вид, как они и их святоши, а на самом деле почитаю Его, и понимаю, насколько я грешен, делая свой выбор в сторону скользкой разбойной дорожки. Как и все мои друзья, я прекрасно понимаю, что мне, рано или поздно придётся ответить перед Ним за всё содеянное. Но, это, как говорится, уже другие разговоры.
Я вижу вам на самом деле плохо, мой друг. Скажите напоследок, что вам посулили за мою голову?
– Меня, — просипел пересохшим горлом Эдванс, — не просили вас убивать...
– О! Как великодушно. Тогда скажите, что же вам обещали…?
– Надел земли и титул…, просто за то, чтобы я нашёл вас.
– У, — вскинул брови пират, — это немало. Что ж, если надеяться на порядочность этих господ, вы получите причитающееся, ведь вы меня всё же нашли. Да только вот в свете того, что вы от меня услышали, стоит ли вам рассчитывать на чью-либо добродетель? Хотя вам, конечно же, виднее, …эй!
В это время Эдванса сильно качнуло. Он откинулся назад и ударился головой о стену.
«Ласт Пранк» бросился к нему:
– Держаться, Эдванс, ещё немного. Вы меня слышите?
– Да, - прошептал тот в ответ, - но …у меня в глазах всё плывёт…
– Чшёрт! — Выругался «Ласт Пранк». — Я всегда знал, что любая болтовня не несёт в себе ничего хорошего. Соберитесь, Эдванс, и дослушайте меня внимательно! От этого зависит ваша жизнь.
Вы останетесь здесь. Я скажу отцу, он о вас позаботится. Кто и чтобы у вас не спросил, отвечайте ему только то, что я сейчас скажу, слышите меня?!