Священное сечение

Хьюсон Дэвид

Липман явно совершал титанические усилия, пытаясь взять себя в руки. Взглянул на Эмили и проговорил:

— Послушай, Дэн Дикон обманул нас всех. Тебя, меня, Вашингтон — буквально всех. Мы только недавно обо всем догадались. Я сожалею. Ты это хотел услышать?

Из громкоговорителя донесся трескучий смех.

— Ладно! Вы там хоть чему-то учитесь? Импровизация — великая вещь. У человека должны быть запасные трюки. Вы получили лишь шнур, уходящий в песок, ребята. Небольшая шутиха заставила вас встать на цыпочки. Однако у меня осталось семь

настоящих бомбошек. Плюс при мне набор, способный уничтожить множество людей, которые не хотели бы умереть, не увидев своих рождественских подарков. Пусть ваш тупой специалист-подрывник поразнюхает в районе жилета Эмили. И не забудьте, речь идет о настоящих людях.

— Все так и есть, — прошептала Эмили Дикон, склонив голову и не обращаясь ни к кому в частности.

Виале, Липман и два американца стыдливо отошли к центру зала.

Коста окинул их мрачным взглядом, взял телефон, выключил громкую связь и приложил аппарат к уху, игнорируя протест Липмана.

— Меня зовут Ник Коста. Я из римской полиции. Скажи мне, чего ты хочешь, Каспар, и я отвечу, могут ли они дать тебе это.

Молчание. Потом какой-то противоестественный смех. Коста каким-то образом чувствовал, что имеет дело с очень умным человеком.

— Наконец-то, мистер Коста. Мы говорим частным образом, сынок?

Голос изменился. Кажется, он звучит где-то рядом. Стал более человечным и восприимчивым.

— Да, — ответил Коста и тщательно прислушался, глядя, как Джанни Перони удерживает Липмана, порывающегося схватить телефон.

— Отлично. Такты считаешь, что сможешь убедить их и уйти оттуда с пустыми руками?

— Да, — ответил Коста, стараясь придать голосу максимальную уверенность.

— Я впечатлен.

— Что ты имеешь в виду?

Опять знакомый смех.

— Да мы уже наполовину решили вопрос. У меня для вас тоже кое-что есть.

Телефон умолк. Умер. Никакого, даже самого отдаленного, шума. Теперь ничто не могло подсказать Косте, где находится Каспар.

Липман трясся от ярости. Перони отпустил его. Американец ткнул в Фальконе пальцем и сплюнул.

— Мы так не договаривались.

— Ты проигрывал, — холодно ответил инспектор. — Если бы ты продолжил, мы потеряли бы Эмили, а возможно, и сами погибли. Потом сам скажешь нам спасибо.

— Ты…

— Заткнись! Заткнись! — Эмили Дикон находилась на грани срыва. Она обнимала себя под несущим смерть пальто, тихонько покачиваясь вперед и назад. По ее щекам текли слезы. — Ради Бога, — умоляла она, — или дайте ему то, что он хочет, или убирайтесь отсюда к черту, чтобы не погибнуть вместе со мной.

К удивлению Косты, ее слова навели агента ФБР на размышления.

— Чего он хочет? — спросил Липман.

— Того, о чем просил прошлой ночью, — спокойно объяснил Коста. — Доказательств.

— Отлично, — фыркнул Липман. — И что он даст в обмен на них?

Коста тщательно подбирал слова:

— В обмен он обещает сдаться. Он снимет жилеты и обезвредит бомбы.

— Что? — оживился Виале. —

Мы должны верить ему на слово? Я хочу видеть его своими глазами еще до того, как он что-то предпримет. Обещаниям я не верю.

Коста перехватил взгляд Эмили. Он хотел сообщить ей, что надежда еще остается; возможно, все разрешится благоприятным образом.

— Полагаю, Каспар думает о нас примерно то же самое. Он хочет, чтобы я передал ему доказательства, которые имеются у вас. Он их проверит. Если они настоящие, тогда…

— Куда нужно их доставить? — спросил Фальконе.

— Не знаю, — солгал Коста. — Он сказал, что позвонит и сообщит по дороге. И не пытайтесь следовать за мной. Если Каспар кого-то увидит и поймет, что мы хотим его одурачить, тогда всему конец. — Коста подождал, пока до них дойдет. — Каспар специально подстроил все так, чтобы у нас практически не осталось выбора, — продолжал он. — Он не настолько глуп, чтобы явиться сюда. Не стоит пытаться обмануть его.

Липман в отчаянии смотрел на каменный пол.

— Господи Иисусе! — простонал он. — Негодяй по-прежнему опережает нас.

Коста рискнул с надеждой взглянуть на Эмили.

— Разрешите мне заняться этим. Что мы теряем? Каспар упорно стоит на своем. Если у него окажутся обещанные документы, он вернется вместе со мной и сдастся вам.

— Есть у нас иной выбор? — спросил Фальконе. — Можно ли продолжать вести переговоры такого рода?

Коста покачал головой:

— Исключено. Я даже не знаю, как позвонить ему. Он заблокировал номер.

— Билл Каспар, — вздохнул Липман. — Какой парень! — Он посмотрел Косте прямо в глаза: — Мы находимся в церкви, не так ли?

— Верно, среди прочего это еще и храм.

— В самом деле.

Липман подошел к Виале и протянул руку. Офицер госбезопасности даже не пошевелился. Тогда агент сам взял папку из-под его руки.

— Она моя по праву, — заявил Липман, передавая документы Косте. — Я прочитал ее по пути сюда. Тут говорится только о Дэне Диконе. Если уж данный материал не убедит Каспара в предательстве Дикона, тогда его ничто не сможет убедить. Действуй, посыльный. А мы будем здесь молиться.

Небо передумало хмуриться. Оно по-прежнему безоблачно, только его голубизну уже как будто подернуло тоненькой полоской льда. Опять пойдет снег, думал Коста. Последний бросок игральных костей в честь необычного Рождества.

Он прошел через темные двери Пантеона. Подождал, пока Перони задвинет за ним массивный засов, и по ступеням спустился на площадь, рядом с которой три дня назад упал Мауро Сандри. Столько всего произошло за такой короткий срок! Наверное, в Ираке Каспар испытал нечто подобное. Постоянное передвижение, бесконечные угрозы. Горький опыт сформировал его. Каспаром овладела страсть к детальному планированию своих действий, он привязан к симметрии сложной паутины, которой оплел их всех, сам пробираясь через ее хитросплетения с необыкновенной ловкостью.