Святой и грешница
Шрифт:
Эстер не подала виду, но Элизабет почувствовала, что она обиделась. Эстер, однако, как всегда, нашла оправдание плохому поведению Марты.
— Ей приходится нелегко. Она вынуждена работать больше всех нас, ведь она самая красивая. Я принесу тебе поесть, — решительно сказала Эстер, насыпала из котелка кашу с луком и яблоками и принесла Марте в постель.
Но вместо того чтобы поблагодарить ее, Марта выбила миску из рук Эстер, и ее стошнило на чистое платье.
Любая из девушек закричала бы на нее, но Эстер вытерла Марте платком рот и уложила ее на подушки, прежде чем убрать неприятную неожиданность.
— Я приготовлю тебе травяной отвар. Мне нужно только переодеть платье.
Марта ничего не сказала. Она свернулась калачиком, прижав лицо к грубой ткани своей длинной рубашки. Девушки, все до единой собравшиеся у кровати Марты, озадаченно переглянулись.
— У нее что-то с желудком, — сказала Анна. — Наверное, каша вчера была прокисшей.
— Или она выпила слишком много вина, — предположила Мара.
— Первый клиент, которого она вчера обслуживала, выглядел нездоровым, — угрюмо добавила Жанель. — Точно, она от него подхватила жар.
— Это все холодный ночной воздух! — не отступалась Эстер. — Всем известно, что он вреден для организма, а она целую вечность пробыла на улице.
Прозвучала еще пара предположений, но никто не решался сказать то, о чем все думали.
— Что бы это значило? — вернувшись, спросила мадам резким тоном.
Девушки молчали, пока Эстер не набралась духу ответить.
— Марта заболела, — сообщила она и указала на постель.
— Неправда, — возразила Марта и отодвинула одеяло. — Я просто не хотела вставать.
Она так быстро вскочила, что чуть было не сбила с ног Эстер. Эстер придержала ее, но Марта, оттолкнув свою защитницу, закричала:
— Оставь меня в покое! Сколько можно повторять: я не больна!
— Подойди сюда к свету, — велела мадам, и когда Марта не послушалась, сразу схватила ее за руку и потащила к открытой двери.
— У тебя критические дни?
Марта замешкалась с ответом, и хозяйка недовольно добавила:
— И не смей мне врать!
— Нет, — тихо прошептала Марта.
Мадам, посчитав на пальцах дни, подытожила:
— Пока еще не страшно. Только непонятно, почему ты выглядишь как смерть.
— Ее еще стошнило, — решилась сказать Мара.
— Что?
Мадам встряхнула Марту.
— Сколько раз?
— Несколько. Я не считала, — жалобно призналась Марта.
— Покажи мне свою грудь!
Эльза дала ей пощечину, когда та, защищаясь, скрестила руки на животе, и сорвала с нее рубашку. Она ощупала ее большую грудь и живот и озадаченно покачала головой.
— Не пойму.
Марта быстро шмыгнула в возвращенную рубашку.
— Сколько дней у тебя задержка?
— Не знаю, — тихо прошептала Марта и уставилась на свои босые стопы.
— Должно быть немного, дня четыре, может, пять?
— Наверное, да, — прозвучал на удивление безропотный ответ.
Эльза немного расслабилась. Она подошла к Марте и ласково похлопала ее по руке.
— Сейчас мы все исправим. Я сделаю тебе крепкий отвар, у тебя пойдут месячные, и ты почувствуешь себя лучше. Ты ведь постоянно пользовалась губкой?
Марта кивнула.
— Хорошо, продолжай и дальше. Это хорошее средство, даже если иной раз что-то и происходит.
Она непривычно нежно взяла Марту за руку и отвела к кровати.
— Я сразу возьмусь за дело, а ты скажешь мне, когда пойдет кровь.
Марта еще раз кивнула и снова забралась под одеяло.
— И все же это странно, — бормотала мадам, идя к себе в домик, чтобы приготовить вызывающий месячные отвар.
Она заварила на медленном огне пижму и полынь и добавила немного манжетки. Эльза не была знахаркой и не имела такого большого опыта, как старая повивальная бабка, жившая за церковью Святой Гертруды, но когда губка с уксусом не срабатывала, сама могла прекрасно справиться, чтобы все снова шло привычным чередом и жизнь ее подопечных не подвергалась опасности. Когда отвар немного остыл, она отнесла его Марте в постель и подождала, пока та не выпьет.
— Сегодня вечером можешь остаться в постели. Девочки подвинут ее к стене и поставят ширму. Скажешь мне, когда начнутся спазмы!
Марта молча встала, чтобы ее кровать передвинули, и снова нырнула под одеяло. Весь день она ни с кем не разговаривала и даже не поднималась, чтобы справить нужду. Она игнорировала попытки Эстер уговорить ее поесть или хотя бы выпить вина.
Эльза заходила каждые два часа.
— Еще нет?
Марта молча качала головой. На следующее утро ее еще дважды стошнило, но кровотечение так и не началось.
— Я не понимаю. — Эльза все больше нервничала, и девушки старались не попадаться ей на глаза.
Они выполняли свою работу, веселили клиентов, подбивали их выпить как можно больше вина и пытались удовлетворить их любым способом. С мрачным лицом мадам собирала деньги. Даже звон монет в кошеле не заставил ее в этот вечер улыбнуться.
На следующий день непривычно рано утром мадам уже была у кровати Марты.
— Все еще нет? Значит, мне нужно придумать что-то другое. Я ничего не понимаю!
Марта начала плакать. Остальные смущенно смотрели в сторону.
— Я не хотела, — всхлипывала она.
— Разумеется, ты не хотела, — терпеливо ответила мадам. — И если ты постоянно использовала губку, то тебя не в чем упрекнуть.
— Я снова и снова внушала себе, что все будет хорошо!
— Да, будет, успокойся. Прошло всего несколько дней.
Марта тяжело вздохнула, но ничего не сказала.
Мадам строго посмотрела на нее.
— Это ведь правда? У тебя задержка не больше десяти дней?