Сын графа Монте-Кристо
Шрифт:
Действительно, золото оказало магическое действие: хозяин вдруг вспомнил, что в Тулоне есть человек, готовый за хорошую плату продать свою собственную шкуру; и он немедленно послал за ним.
Прошло два бесконечных часа, прежде чем вернулся посыльный, но зато ответ был благоприятный: Яков — так звали этого человека — обещал явиться в четыре часа с двумя хорошими дорожными лошадьми.
— Кто же этот Яков? — спросила хозяина мадам Данглар.
— О, это бывший городской пенсионер,— смеясь, ответил хозяин, бросая многозначительный взгляд, по направлению галер.
Мадам Данглар затрепетала.
— Он умеет править? — спросила она.
— Он правил, как сам черт. Прежде почтальоном, он был уволен и сослан на несколько лет на галеры за то, что помогал разбойникам грабить денежную почту. Но. теперь он исправился и ваша милость может смело довериться ему.
Что оставалось делать баронессе? Лишь терпеливо ждать. Она с облегчением вздохнула, когда, наконец, как только пробило четыре часа, во двор рысью въехал кучер с двумя сильными лошадьми.
— Итак, вы беретесь отвезти меня в Боссюэ? — с живостью спросила мадам Данглар.
— Да, сударыня, за двадцать луидоров.
— Так едемте сейчас же!
— Хорошо,— проговорил бывший каторжник, почесывая затылок, — но у меня такое правило: прежде деньги, а потом товар.
— Вот плата! Торопитесь, я спешу!
— Слушаюсь, сударыня! Я готов отправиться поскорее — дорога становится все хуже, а мимо Оллиольских оврагов и в хорошую погоду жутко ездить.
Четверть часа спустя баронесса уже сидела в карете; хозяин, стоя на пороге, провожал ее низким поклоном и, улучив минуту, шепнул кучеру:
— Сдержись, старина, ты знаешь, как ты должен быть осторожен.
— Ладно,— кивнул Яков, ударив по лошадям, и карета покатилась.
Буря ревела с неудержимой силой, вырывая деревья, горами вздымая морские волны и сотрясая тяжелый экипаж, как легкое перо. Ни лошади, ни кучер, по-видимому, не обращали внимания на погоду, но баронесса пришла в полное отчаяние при виде усиливающейся ярости стихии и, забившись в угол кареты, горько плакала. Среди глубокого мрака ей все еще слышался звон цепей и сквозь шум и свист урагана звучал вкрадчивый голос Бенедетто. Вдруг она почувствовала сильный толчок, кучер выкрикнул проклятие, и мадам Данглар почти в обмороке упала на подушки экипажа.
Очнувшись, она увидела, что одна из лошадей упала и не может встать, несмотря на все старания кучера, разразившегося целым потоком богохульств. Внезапно он подошел к карете, отворил дверцу и ворчливо произнес:
— Сударыня, я должен возвратить вам деньги: мы не доедем до Боссюэ.
Буря ревела и стонала с удвоенной силой — мадам Данглар с ужасом посмотрела на возницу и еле слышно спросила:
— Где мы?
— Черт знает где: здесь все овраги похожи один на другой!
— Но мы не можем оставаться здесь, что будет с нами? — рыдая, вскричала бедняжка.
— Ну, не плачьте так отчаянно,— добродушно утешил ее Яков,— в этих оврагах сам черт сидит! Тридцать лет тому назад со мной случилось несчастье на этом самом месте. О, как только я вспомню это время…
Лицо бывшего каторжника омрачилось. Мадам Данглар робко посмотрела на него и тихо произнесла:
— Да сжалится Господь надо мной!
Яков помолчал минуту, потом сказал в раздумье:
— Есть еще средство: вернуться в Оллиоль, это займет всего четверть часа, и там найти кого-нибудь, кто за хорошие деньги починил бы дышло, сломанное лошадью при падении. В Оллиоле мы могли бы переждать бурю, она скоро кончится — я знаю мистраль.
— И вы обещаете сейчас же пуститься в путь, как только утихнет буря?
— Это так же верно, как то, что я стою перед вами! — ответил он.
Мадам Данглар вышла из кареты, между тем как Яков отпряг лошадей и взял один из экипажных фонарей.
— Следуйте за мной,— сказал он, высоко поднимая фонарь. И мадам Данглар медленно двинулась за ним.
Яков угадал верно — буря скоро прекратилась, пошел мелкий дождь, и бедная женщина, немного взбодрившись продолжила путь.
Вдруг порывом ветра к ногам путников прижало какой-то странный предмет. Яков схватил его и с громким смехом надел на голову зеленую шапку каторжника.
— Всемогущий Боже! — с ужасом вскричала мадам Данглар, недавно видевшая Бенедетто в подобной же шапке.
— Сударыня,— сказал Яков, смутившись.— Я не хотел испугать вас, я только обрадовался, что опять увидел старую знакомую.
— Как она попала сюда? — дрожа, спросила мадам Данглар.
— Это, однако, очень просто. Какой-то ссыльный счел за лучшее избавиться от опеки надсмотрщиков, но так как прекрасный мундир каторжников известен повсюду, то беглец сразу же переменил костюм, а свою прежнюю одежду бросил на дороге — на добычу бури.
Мадам Данглар затрепетала, но не ответила ни слова, и скоро они дошли до крайних домов деревни Оллиоль.
Восемь часов пробило на церковной башне, когда они остановились у дверей единственной местной гостиницы. Яков привязал лошадей к дереву, и путники вошли в низкую, закопченую таверну.
Хозяин появился немедленно. Мадам Данглар заказала стакан грога для своего кучера, а сам он отправился в кухню достать у работника веревку, гвозди и другие предметы, нужные для починки дышла. Зеленую шляпу Яков небрежно бросил на один из столов, к большому изумлению посетителей, сидевших у другого конца стола. Один из них спросил: