Сын неба
Шрифт:
– Что вы нашли, Алексей Николаевич?
– перебила его Тамара.
Что я нашел? Я этого еще не знал сам. Бережно держа на ладони находку, я с помощью десятка протянувшихся ко мне рук вылез из раскопа. Кто-то торопливо расстелил на земле носовой платок, я положил находку на него и только теперь начал ее внимательно рассматривать.
Да, несомненно, кусок кожи, скрутившийся в трубку от огня и с поверхности сильно обуглившийся. Видимо, сразу был засыпан землей и не успел сгореть.
Но внутри есть еще что-то...
Осторожно, двумя пинцетами, я начал
Что это могло быть? Расходящиеся концы планок обломаны. Может быть, часть какого-то храмового украшения или утвари для богослужений?
Догадки посыпались со всех сторон и, как водится, самые фантастические:
– Деталь фриза?
– А может, кусок драпировки?
– Какая-нибудь маска, которую надевал жрец?
– Ну да! Что же он, шаманом был, что ли?
– А может, это обломок игрушки?
– нерешительно сказал Алик.
– Какой игрушки?
Алик замялся и покраснел, даже загар не мог этого скрыть.
– Ну, чего же ты смущаешься?
– подбодрил я.
– Догадка, во всяком случае, более правдоподобная, чем домыслы о масках или архитектурных деталях. Игрушки вполне могли оказаться в храме как дары от излеченных детей. Известен случай, когда мальчик, по имени Евфан, принес в дар Асклепию за успешное излечение самое дорогое, что у него было, - десять косточек для игры в бабки...
– Нет, Алексей Николаевич, я сморозил глупость, - покачал головой Алик. Это я по первому порыву. Сходство уж больно большое...
– С чем?
– Мне показалось, это похоже на модель самолета... На кусок крыла...
Ох какой тут поднялся хохот! Но всех перекрыл своим зычным голосом, конечно, Михаил.
– Тихо, дети!
– заорал он.
– Это же сенсация, величайшее открытие нашего века! Надо бежать на телеграф: "Найдены остатки крыльев Икара. Подробности почтой..." Или лучше так: "Обнаружены следы деятельности юных авиамоделистов первого века до нашей эры..."
Надо было вступиться за несчастного Алика и поскорее утихомирить Мишку.
– Слушай, а ты напрасно глумишься над техническими познаниями древних, сказал я.
– Тут еще может быть немало поразительных открытий и откровений для вашего брата, скептиков - инженеров. Слыхал ты, например, о знаменитой находке возле острова Антикитера?
– Возле какого острова? Не сбивай ты меня, пожалуйста, этими древнегреческими названиями. Что там было найдено - действующая модель атомной бомбы?
– Нет, прекрасно работающий счётно-решающий механизм. Конечно, не электронный, как у вас теперь, но не менее поразительный по тем временам. До этой находки считалось, будто древние греки имели большие достижения в области чистой математики, но механика у них не достигла особенного расцвета. И вдруг в начале нашего века ловцы губок находят на дне моря возле острова Антикитера прибор, который показывал годовое движение Солнца в зодиаке, точное время
– И сколько же зданий он занимал на дне моря, этот чудо-прибор?
– Михаил уже явно заинтересовался.
– В том-то и дело, что он был весьма портативным, не больше современных настольных часов.
Михаил не поверил, но вечером я разыскал толстый том "Античных древностей" с описанием замечательной находки у берегов Антикитеры и показал ему. Мой друг забыл даже о танцах и традиционном вечернем купании.
А я тоже рылся в книгах, пытаясь обнаружить хоть намек на разгадку того, что мы сегодня нашли. Рассматривал фотографии и зарисовки античных игрушек, различных предметов домашней утвари, даже обуви и одежды. Потом мне показалось, будто странная находка может иметь какое-нибудь отношение к мореплаванию тех времен. Может быть, это клочок паруса? Но вряд ли их делали из таких хорошо обработанных кож. А точнее проверить это предположение, увы, невозможно, потому что до нас не дошло ни одного древнегреческого парусника, только их изображения на вазах.
Михаил, видно, увлекся. Он чертил какие-то схемы, и время от времени я слышал его бормотание:
– Так, значит, верхний циферблат укреплен над главным приводным колесом. А стрелки поворачивались при помощи вот этого барабана-эксцентрика... Ну а этот штифтик для чего?
"Клюнул, - радовался я.
– Теперь надолго забудет про свою пещеру. Давай, давай, брат! Над этим хитроумным механизмом уже многие ломали головы..."
Но вскоре им овладела новая мания: начал требовать у меня образцы посуды и обломки обожженных кирпичей для каких-то анализов.
– Да зачем тебе это нужно? Что ты собираешься с ними делать?
– Совершенствовать метод палеомагнетизма.
Возражать против этого было трудно. Метод палеомагнетизма, разработанный за последние годы физиками, сильно облегчил нам, археологам, датировку находок. Колдуя со своими хитрыми приборами над черепками глиняной посуды, они ухитрялись узнавать, каким было магнитное поле Земли в то время, когда эта посуда обжигалась в гончарной печи. А потом, пользуясь сложными графиками и диаграммами, на основе этих данных довольно точно определяли время изготовления посуды.
Почти для каждого найденного образца я на всякий случай подбирал и дубликаты. Но все равно расставаться с ними не хотелось: мало ли что может случиться?..
А Михаил был неумолим:
– Давай, давай, не жадничай! Для тебя же стараюсь.
Но через несколько дней пришел конец его отпуску, телеграммой досрочно вызвали в Москву.
Он увозил с собой целый ящик обгорелых кирпичей.
– Куда тебе столько?
– спросил я.
– Дом можно построить.
– Есть у меня одна идейка, - туманно сказал Михаил, - но пока молчок.