Сын ветра. Сказки Центральной и Южной Африки
Шрифт:
Тем временем девушки прибежали к реке, но вода поднялась так высоко, что без чьей-либо помощи девушкам никак не перебраться на другой берег. А за спиной уже слышался шум погони и дикие вопли людоедов.
Сестры проворно вскарабкались на раскидистое дерево и притаились в густой листве. Прибежали киши, стали рыскать вокруг и в конце концов обнаружили девушек. Обрадовались они:
— Ага, попались! Сейчас мы с вами расправимся!
И давай раскачивать дерево, давай пригибать его к земле. Тут младшая сестренка увидела парящего в небе орла и жалобно взмолилась:
— Орел, орел, спаси нас! В благодарность за добро мы будем кормить твоих птенцов!
Орел
Запомните, девушки: никогда не ходите одни в чужие края!
Двуликие людоеды
Давным-давно, когда деды наших дедов были еще детьми, никто не осмелился бы рассказывать сказку в дневное время. Разве вы не знаете, что случилось с человеком, который однажды решился на это? У него на голове выросли рога, и до конца своей жизни он оставался рогатым. К несчастью, у него были две прекрасные дочери, и время от времени молодые люди сватались к какой-нибудь из них. Но стоило им увидеть его рога, они покатывались со смеху и вопили:
— Погляди, что у него над ушами! Да он козел! Или еще так:
— А копыта у тебя тоже есть?
Разгневанный рогатый отец выгонял будущих женихов, и так продолжалось до тех пор, пока он не распугал всех юношей до единого, то бишь обыкновенных человеческих юношей, а не... Однажды к ним домой явились два господина с кусками ткани, повязанными вокруг головы. В наших краях никто так не ходит. Дело в том, что эти господа скрывали под повязками свои вторые лица — у каждого из них ведь было по два лица, и — соответственно — по четыре глаза: два смотрели вперед, а два — назад; и было у них по два рта: передний — для разговора с людьми, а задний — для пожирания людей. Именно это — свою людоедскую сущность — они и старались скрыть от людей.
Два людоеда вели себя с отменной учтивостью, так что рогатый хозяин не только ничего не заподозрил, но посчитал их несравненно более приятными, чем все предыдущие женихи. Они, конечно, увидели рога, но от замечаний воздержались. Отцу двух девушек они сообщили, что их прислал король, которому нужны две молодые жены. В качестве выкупа за невест они предложили ножи и чудесные копья. Они сказали, что могут обменять свои кузнечные изделия на скот и расплатиться скотом, но отец принял тот выкуп, который они предложили. Он не подозревал, что отдает своих дочерей не в жены королю, а на верную погибель.
В дорогу отец дал им несколько коз. Они шли весь день — девушки с двумя своими спутниками, и к закату солнца достигли подножия таинственной Драконовой горы. Там они расположились на привал, зарезали коз, и девушки предложили поджарить мясо на огне, но мужчины сказали, что предпочитают сырое мясо. При виде свежатины они не могли больше сдерживаться, скинули с голов повязки, упали на четвереньки и набросились на мясо. Их человечьи лица прижались к груди, а людоедские повернулись вперед. Раскрылись чудовищные пасти, и обнажились страшные клыки. Теперь стало видно, что это люди-гиены. В несколько мгновений они растерзали двух коз. Девушки до полусмерти испугались, но о побеге нечего было и думать: гиены их вмиг нагнали бы. Отдохнув, они снова тронулись в путь и шли всю ночь. В темноте глаза людей-гиен светились зеленым светом: они и в непроглядной тьме различали невидимые горные тропы.
Наконец
Девушки сидели, прижавшись друг к другу, дрожа от страха, и ожидали, что же будет с ними дальше. Вдруг они услышали какой-то хлопающий звук, который постепенно приближался: ну-ка! ну-ка! ну-ка! Дверь хижины отворилась, и к великому своему изумлению девушки увидели старуху с одной ногой, одной рукой, одним ухом и одним глазом. Она всмотрелась в девушек своим единственным глазом и сказала:
— Бедняжки! Юная плоть! Недолго вам осталось жить. На ваше счастье, людоеды ушли в горы на охоту. Одна я здесь осталась, а я из человечьей породы. Поглядите, что они со мной сотворили! Сперва они отрезали мне ногу, потом руку, даже откусили мне ухо и глаз! По счастью, я угодила им в лапы на закате своих дней: мое мясо, сухое и жилистое, не понравилось им. Мне теперь не убежать: я стара и увечна. Но вы не должны им достаться, вы такие миленькие. Послушайтесь моего совета — вам нужно бежать вон в ту сторону, пока достанет сил. На плоскогорье вы увидите четырехгранный валун. Если внимательно присмотритесь, то поймете: это вовсе не камень, а дом. Как только вы в него войдете, считайте, что вы вне досягаемости людоедов. Они не узнают, что вы ушли, пока не вернутся, а это еще будет не скоро. Они теперь высоко в горах занимаются тем, что вызывают дождь и град. Они причиняют грозы и время от времени молниями поражают несчастных людей, обмывают их тела дождем, а затем пожирают.
Девушки от всей души поблагодарили старуху и отдали ей все, что у них было,— и еду, и украшения. После этого они припустились бежать, бежать, бежать. Вниз, вверх по холмам, пока не увидели на одном из откосов огромный четырехгранный валун. Это и был тот самый дом, о котором говорила старуха. Девушки вошли в него и нашли все, что им было нужно. Но в доме было ужасно грязно и запущенно. Они навели там порядок, подмели полы, разожгли огонь в очаге, принесли воды из колодца и сварили кашу.
В это время двое мужчин, хозяев этого дома, вернулись с охоты. Им приглянулись девушки, и они женились на них.
Тюрбан
Сказывают, жил некогда человек по имени Ньенгебуле. И было у него две жены. Две-то две, да вот детей рожала только старшая. А любил он младшую — она и молода, и красива, и весела, куда старшей с ней тягаться. Все родичи младшей жены любили зятя, и немудрено: Ньенгебуле был добрый и тароватый. А женщины — что сестры жены, что невестки — души в нем не чаяли, придет в гости, они не нарадуются. Соберутся, бывало, в кружок — Ньенгебуле мастер забавные байки сказывать,— а потом, как водится, подавай им подарки. На подарки Ньенгебуле никогда не скупился, но уж очень нравилось ему, любимому зятю, подразнить женщин. То прикинется, будто позабыл подарки дома: мол, собирался в спешке, то сделает вид, что потерял мешок с подарками, а то сочинит, будто жена ему чем-то не угодила, вот он решил ее наказать и потому не принес ее родне подарков. И сидит себе ухмыляется, а женщины к нему ластятся, величают его род, самого нахваливают. А под конец Ньенгебуле достанет подарки, всем раздаст, да еще доброе слово каждой из них скажет. И друзья и соседи жениной родни радовались гостю: Ньенгебуле был великий затейник, а в песне и пляске любого, бывало, за пояс заткнет. Когда родня устраивала праздник, вся округа с нетерпением ждала Ньенгебуле: где он — там и веселье.