Сыночек в награду. Подари мне любовь
Шрифт:
– Вы, наверное, Николай? – чеканю смело и уверенно. – Я как раз вас ждала. Знаете ли, мне о вас тоже много чего рассказывали. И хорошего, и плохого, - делаю паузу, ловлю на себе внимательный взор серых глаз. – Я привыкла сама делать выводы, поэтому… Вот ваш первый заказ после больничного. Справитесь?
– добавляю скептически.
Указываю ладонью на капот внедорожника. И делаю лицо кирпичом, будто это не я пару минут назад на нем грубо напортачила.
– Считайте, что это проверка, - легко улыбаюсь, пока Николай пыхтит, как
– Учись, как надо, - входит в азарт. А я только рада, что благодаря помощнику спасу заказ.
И не подставлю Тимура.
– Исправил твой косяк, - бесцеремонно бросает Николай, снимая маску и тыльной стороной ладони вытирая пот с лица. – Почти час убил. Принимай работу, - опускает аэрограф на подставку.
Спрятав улыбку, важно подхожу к машине. Оцениваю изображение, специально медлю с ответом, чтобы проучить самоуверенного парня. Хотя с заданием он справился очень даже неплохо. И быстро, несмотря на недавнюю травму руки. Уверена, мы с ним сработаемся.
– Предлагаю немного объема придать, - осторожно произношу, чтобы не задеть его профессиональное эго. – Чтобы оживить картинку.
– Куда? И так 5D с полным погружением, - спорит, окидывая ладонью зубастую акулу на капоте.
Молча беру аэрограф и, сменив наполнитель, аккуратно наношу краску, добавляя тени в нужных местах. Успев успокоиться и собраться, свежим взглядом прохожусь по рисунку. Придаю хищным глазам большой рыбы дьявольского блеска, а зубам - остроты и реалистичности. И, удовлетворенная, поворачиваюсь к Николаю.
– Прикольно, - поглаживает лысину. – Ты где училась?
– В обычной художественной школе, - скромно пожимаю плечами.
– Тебе бы вышку закончить, и вообще асом станешь, - неожиданно делает мне комплимент. – А я просто маляр после профучилища. Но аэрографией увлекался с детства. Самоучка, так сказать, - по-дружески похлопывает меня по спине. – Сработаемся, мелкая, - довольно подводит итог.
Кашляю предупреждающе и убираю с себя его руку. Деловито пожимаю большую, испачканную краской, влажную ладонь.
– Коль, полегче с хозяйкой, - влетает в малярную Кирилл и с опаской косится на меня. – Тебе босс за нее голову открутит.
– И колокольца пообрывает, - нагнетает обстановку Вова.
– За что? Я и так только с больничного. Лежачего не бьют, - оправдывается лысый, зыркая на меня.
– Вот обратно в больничку и отправит, - хором выдают парни, вступаясь за меня.
Неужели их Тимур так запугал? Мне казалось, он всегда адекватно с ними общался. И даже не уволил, хотя они этого заслужили. Правда, последнее – моя заслуга. Я замолвила словечко за оболтусов. А Тимур… Прислушался. Не смог мне отказать. Он вообще каждую мою просьбу выполняет.
На секунду в душу возвращается тоска, а во рту появляется горечь. Но я заставляю себя не думать о нас! Хотя бы до конца дня.
– Так, хватит, ребята, - складываю руки на груди. – Не спугните моего помощника. Нам с ним еще грант выигрывать, - улыбаюсь ошеломленному Николаю, который после угроз друзей отскочил в дальний угол.
Достаю смартфон, делаю несколько фотографий капота, записываю видеоролик. Добавлю эти кадры в итоговую презентацию.
– И никто никому ничего не открутит, - строго смотрю на Кира и Вову. – Но как раньше – тоже больше не будет. Никаких «шабашек», - стреляю взором в Колю. – Обещаю, они вам больше не потребуются. Тимур Викторович сделает все, чтобы вы получали достойную зарплату.
Парни переглядываются, словно общаются мысленно, а потом дружно кивают, как болванчики.
– Благодаря тебе, Ева, - знакомый низкий баритон заставляет меня оглянуться, а ребят – разбежаться по рабочим местам.
– Здравствуйте, Влад Аркадьевич, - выдыхаю, когда мы остаемся наедине. – Вас Тимур прислал, чтобы присмотреть за мной? – уточняю прямо.
Вулканов пообещал не сопровождать меня лично, не преследовать. И сдержал свое слово. Но это не касается Андрея и Влада, которые, будто часовые на посту, сменяют друг друга.
– Нет, Ева, это моя инициатива. Правда, я отпустил твоего водителя, и Тим вряд ли одобрит это, - сообщает внезапно. – Если ты не против, я хотел бы поговорить с тобой. Насколько я понял из обрывков телефонного разговора с Тимуром, ты уже знаешь об Ольге?
– Да, - хмурюсь, потому что боль возвращается, а кровоточащая рана никак не затягивается. – Вы извините, что испугала вас на первой встрече, - киваю в сторону кабинета, куда когда-то принесла кофе, ни о чем не подозревая, и где чуть не довела Влада до сердечного приступа. – И за Каролину… тоже прошу прощения. Я не знала, что… все так, – голос срывается.
Разрушающие мысли опять заполняют голову, взрывают черепную коробку изнутри, и я вынуждена прижать пальцы к вискам, чтобы хоть как-то унять боль.
Ольга – моя полная копия.
Владик – ее с Тимуром сын.
Как смириться с этим? Как остаться? Как жить, зная, что ты – никому не нужный суррогат?
Но я смогу. Ради ураганчика. На все пойду. Я уже решила!
Прикрываю глаза, чтобы сморгнуть слезы. И поднимаю голову, встречаясь с сочувственным взглядом Влада Аркадьевича. Он жалеет меня… Или ее?
– Тебе не за что извиняться, Ева, - слегка приобнимает меня, успокаивая. Но я вновь срываюсь. Рядом с чужим человеком. – Тимур уберечь тебя хотел, пойми. От всего мира защитить, чтобы никто не обидел. А получилось… как всегда, - поглаживает меня по содрогающейся спине. – И я виноват, старый дурак. Изначально все из-за меня случилось. Я не знал даже… Но должен был догадаться, проверить сразу, - объясняет путано.
– Что? Ничего не понимаю, – мрачно смотрю на него. – Вы о том, что не сказали мне о сходстве? Так мы и не общались толком, вы мне ничего не должны.