Т. 13 Число зверя
Шрифт:
— Прошу прощения. Друзья, это бригадир Айвер Хёрд-Джоунз. Скриппи находит то, что я теряю, и помнит то, что я забываю.
— Леди. Джентльмены. Весьма рад. Вы просили меня напомнить об этой вещи, генерал. — Бригадир протянул своему начальнику запечатанный конверт.
— Ах да! — Смайз-Карстейрз вручил конверт моей жене. — Ключи от города, мадам. Сформулировано в полномсоответствии с вашими требованиями, с упоминанием каждого из вас и с включением того третьего пункта. Подписано мной от имени Государя и скреплено
— Ваше превосходительство исключительно любезны, — официальным тоном ответила Хильда и повернулась к Дити. — Астронавигатор!
— Есть, капитан! — Дити положила конверт к себе в сумочку.
Хозяин дома удивленно обратился ко мне:
— Джейк, неужели ваша жена лишена естественного любопытства? Кроме того, она, по-моему, забыла, как меня зовут.
— Я не забыла, как вас зовут. Берти, — возразила Хильда. — Это официальный документ, я отнеслась к нему с соответствующим уважением. Я прочту его, когда у меня будет возможность открыть конверт, не повредив печати. Для вас это одна из тысячи бумаг, для меня бесценный сувенир, такой достается раз в жизни. Если я выражаюсь торжественно, то это потому, что я действительно чувствую торжественность момента.
— Не льстите ему, милая, — сказала леди Герберт. — Вы вскружите ему голову, Берти, — обратилась она к мужу, — ты вынуждаешь наших гостей стоять, между тем как мы могли бы войти внутрь и сесть.
— Ты права, дорогая. — Берти с вожделением посмотрел на машину Зеба.
Хильда пошла с козырной карты:
— Хотите заглянуть внутрь, Берти? Бетти, вы можете сесть сюда, капитанское место очень удобное. Окажите мне такую честь! Когда-нибудь я буду рассказывать своим внукам, как леди Герберт сидела в этом самом кресле.
— О, это было бы замечательно!
Хильда подала мне знак глазами, но я и без того уже проявлял чудеса расторопности: помогал леди Герберт забраться в машину, заботился о том, чтобы она не оступилась на подножке, разворачивал ее, следил, чтобы не уселась на ремни.
— Если бы мы собирались взлететь, — сообщил я ей, застегивая ремни (предварительно пришлось сдвинуть пряжку — ростом она была с Хильду, но толщиной с меня), — этот ремень безопасности был бы затянут потуже.
— О, что вы, я побоялась бы!
— Папа, дорогу! Еще один гость.
Я посторонился, и Дити усадила на свое место бригадира Хёрд-Джоунза.
— Папа, — сказала она, — посади губернатора в свое кресло, Зебадия сядет в свое и прочитает нам двухчасовую лекцию о том, как управлять нашим кораблем и как его заправлять, а мы с тобой и с Хильдой будем торчать в дверях и поправлять его ошибки.
— Я освоил инструкцию только до четвертой главы, — оправдывающимся тоном возразил Зеб. — Джейк, скажи ей, чтобы прекратила меня подкалывать.
— Ты ее муж, я всего-навсего отец. Берти, я должен вас кое о чем попросить. Ни к чему не прикасайтесь. Аппаратура не выключена, корабль в любой момент готов подняться в воздух.
— Я буду осторожен, Джейк. Но как же можно, чтобы дамы стояли! В том числе и сама капитан!
— Берти, я не хочу садиться, — сказала Хильда. — Я насиделась, мне нужно двигаться.
— Но я не могу допустить, чтобы капитан Хильда стояла. Прошу вас, сядьте сюда, а я постою.
Я оценил его учтивость, но она грозила нам безвыходным положением: сейчас оба начнут демонстрировать вежливость, не уступая друг другу.
Хильда справилась с этой трудностью благодаря усовершенствованию, сделанному в те часы, когда она билась над проблемой устройства в кабине двуспальной постели. У пилотов кресла раздельные, но у пассажиров сиденье общее, только разделенное подлокотниками. Подлокотники можно было убрать с помощью отвертки и некоторого количества усилий.
В свое время я нашел способ обойтись и без отвертки, и без усилий: благодаря запасливости Зеба, прирожденного механика, в хозяйстве которого имелось множество полезных мелочей, подлокотники крепились и убирались теперь с помощью гаек-барашков. Хильда принялась откручивать барашки, бригадир тут же поспешил ей на помощь.
Втроем на сиденье было слегка тесновато, но Хёрд-Джоунз худощавого сложения, а у Хильды самая миниатюрная фигурка в городе (в любом городе).
— Важной особенностью этой конструкции, — начал Зеб, — является автопилот, управляемый с голоса…
27. «БЕРЕТЕ ЛИ ВЫ ВЗЯТКИ?»
ДИТИ:
В течение семнадцати скучнейших минут Зебадия рассказывал ни о чем, притом рассказывал очень хорошо. Во время этого потока внушительно звучащей бессмыслицы я уже начала было подумывать, не отвести ли мне папочку в укромное место, чтобы вразумить палкой, но тут капитан тетя показала, что не нуждается в помощи.
Все началось с того, что папа вмешался в разговор:
— Дайте я вам проще объясню. Зеб имел в виду, что…
— Второй пилот!
Капитан Хильда произнесла это негромко, но папеследовало бы знать, что, когда она говорит: «Второй пилот», она отнюдь не хочет сказать: «Джейкоб, милый, я твоя нежная женушка». Папа усваивает не сразу. Но усваивает. Нужно только уронить на него наковальню.
— Да, Хильда?
Тетя Хильда молчала, секунды текли, она не отводила взгляда. Я удивилась: обычно папа соображает быстрее. Наконец наковальня обрушилась.
— Да, капитан?
— Прошу не прерывать объяснения первого пилота.
Говорилось это легко и весело, вряд ли наши хозяева догадались, что за эти секунды папа предстал перед военно-полевым судом, был осужден, протянут под килем и восстановлен в должности с испытательным сроком. Но я-то все это знала, и Зеб знал. И папа знал.
— Есть, капитан!
Я пришла к выводу, что капитан тетя с самого начала не собиралась стоять снаружи. Она велела мне предложить свое место Скриппи и добавила: «А папе посоветуй предложить свое губернатору». Ну, меня учить наковальней не надо.