Та, что правит балом
Шрифт:
Думаю, он все-таки позвонил, пока я укладывала ребенка спать. Потому что очень скоро появился Рахманов. Конечно, можно было не открывать дверь, но я подумала: чем скорее мы все выясним, тем лучше.
— Сохранила квартирку? — с ухмылкой сказал он, входя. — Была уверена, что понадобится?
— Как видишь, понадобилась.
— А ты здесь что делаешь? — накинулся он на Антона.
— Олег…
— Записался в помощники? Прекрасно. Она и тебя заставила танцевать под свою дудку?
— Может, ты успокоишься
— Я спокоен, — рявкнул Рахманов, а я сказала:
— Говори тише, ребенок спит.
— Прекрати им спекулировать. Что означает твое поведение, дорогая?
— Ничего не означает. Я просто ушла от тебя.
— Ах, вот как… И ты думаешь, я тебе это позволю?
— Я уверена, тебя это вполне устроит. Просто сейчас тебе пришла охота в очередной раз устроить спектакль.
— Ты выбралась из дерьма благодаря мне, а теперь я тебе не нужен? Прекрасно. Только знаешь что, я не такой дурак и использовать себя не позволю. Ребенка ты не получишь, ты его вообще больше не увидишь. Поняла, дрянь?
— Не сходи с ума, — попросила я тихо.
— Я сошел с ума, когда поверил шлюхе. Я поверил, что ты… Черт, где были мои глаза! Ты не хочешь жить со мной! Что ж, прекрасно. Убирайся к черту. Но сына я тебе не отдам! Это мой ребенок, и ты его не получишь. Я тебя в сумасшедший дом упеку…
— Олег, опомнись, что ты говоришь, — попробовал вмешаться Антон.
— Молчи, ты ничего не знаешь о ней. Она… Она.., тварь, которую раздавить и то противно… — Он снова повернулся ко мне:
— И ты думаешь, я позволю ребенку жить с тобой? Что из него вырастет? Нет, дорогая, не выйдет. Слава богу, у него есть отец.
— Никто не позволит тебе сделать это, — как можно спокойнее сказала я. — Никто не отнимет у матери грудного ребенка.
— Серьезно? У такой, как ты? У чертовой наркоманки, уголовной шлюхи не позволит? Посмотрим. Попробуй потягаться со мной, мигом окажешься на кладбище.
— Олег, прекрати наконец! — крикнул Антон.
— Зря вы его остановили. Тони, — усмехнулась я. — Вот сейчас будет самое интересное. Ну, что, пошлешь ко мне Ника? Давай, сволочь…
— Заткнись, заткнись, дрянь…
Сына мы все-таки разбудили, и он заплакал. Я взяла его на руки.
— Олег, — опять заговорил Антон. — Очень прошу тебя, уходи. Ты успокоишься. Юля успокоится, через несколько дней встретитесь и поговорите.
— Мне не о чем говорить с этой шлюхой, я сказал все, что хотел. А ты.., друг называется!
Он ушел, хлопнув дверью.
— Простите меня, — сказал Антон в наступившей тишине. — Я хотел как лучше… Никогда его таким не видел, даже не мог предположить… Он точно спятил.
— Да нет, он в своем уме, только ум у него особенный, — вздохнула я. — Сможете отвезти нас в аэропорт?
— В аэропорт? — не понял Антон.
— Вы же слышали, он сказал, что отнимет у меня ребенка. Нам надо как можно скорее покинуть город.
— Юля, уверяю вас, то, что он сказал…
— Он вполне может сделать, — перебив, я закончила фразу за Антона. — Я знаю вашего друга лучше, чем вы. Хорошо, я вызову такси.
— Нет, я отвезу. Но куда вы поедете?
— Не имеет значения.
— Юля, подумайте, куда вы с ребенком, зимой… Это безумие! Слушайте, поживите у меня, Олег успокоится и…
— Вы что, не поняли? Он отберет у меня сына. И я ничего не смогу сделать. В этом городе вашему дружку провернуть такое легче легкого.
Я быстро собрала вещи.
— О господи… — всплеснул руками Антон. — Тогда я полечу с вами.
— С ума сошли?
— Машка мне никогда не простит, если я оставлю вас одну. Помогу вам устроиться и вернусь. По крайней мере, буду знать…
— У меня есть родственники, далеко. Машке о них известно. Я позвоню оттуда. Берите вещи, надо спешить.
Но спешить оказалось без надобности. Выйдя из подъезда, я увидела два джипа возле машины Антона. При нашем появлении дверь одного из них распахнулась, и появился дружок Ника. Он привалился к капоту и не спеша закурил. Я замерла на месте, Антон, замешкавшись с вещами, едва не налетел на меня.
— Вы правы, — вздохнула я. — Надо успокоиться и обо всем договориться.
— Что? — растерялся он.
— Мы возвращаемся. — И я вошла в подъезд.
«Уйти можно было бы по крыше, — лихорадочно подумала я, — но не с крохотным ребенком. Может, действительно попросить Тони остаться? Но разве его присутствие их остановит? Намнут парню бока, только и всего. Еще и ментам сдадут, как дебошира, а лучший друг поедет завтра освобождать его из каталажки».
— Спасибо вам, — сказала я, когда он внес вещи в квартиру. — И извините. С Олегом не ссорьтесь, иначе Машку вызволить будет очень трудно.
— Что вы имеете в виду? — нахмурился он.
— Ваш друг умеет мстить, вот что.
— Юля, эти машины во дворе, что это значит?
— То, что уехать я не смогу. Будем решать дело миром. Надеюсь, он успокоится, и мы договоримся.
— Я думаю, мне лучше остаться. Я могу устроиться на кухне…
— Нет-нет. Все в порядке. Уходите. Завтра утром я позвоню ему на работу.
Он наконец-то ушел. Я села рядом с креслом, на сиденье которого спал сын, и стала ждать. Сидя на полу, сложив руки на коленях, я мысленно повторяла одно и то же: «Господи, оставь мне сына.., пожалуйста, господи…» А перед глазами была Дашка, и меня не покидало чувство обреченности, словно рядом, слева за плечом, стоит смерть, или Ник, или Рахманов. Я даже как будто чувствовала тяжелое дыхание и взгляд равнодушных глаз. И когда мне стало невыносимо ожидание, хлопнула входная дверь, и появился Ник в компании двух своих дружков.