Тафгай 4

Порошин Влад

— Сколько можно повторять, я уже взрослая, — обиделась девушка.

***

— Гол, товарищи, это гол! — Вскрикнул Николай Озеров, когда после пушечного выстрела Геннадия Цыганкова первым на добивании оказался Анатолий Фирсов и размочил сухой счёт. — 1 : 4. Но ещё много играть горьковскому «Торпедо» в меньшинстве. Да, двойной малый штраф — это не шутки, всю игру можно за эти четыре минуты перевернуть. Итак, Анатолий Тарасов не меняет отыгравший одну шайбу состав. Викулов, Фирсов, Харламов, Рагулин и Цыганков снова буду штурмовать ворота Виктора Коноваленко. Мало у него сегодня было работы и вот, пожалуйста, двойной малый штраф. У горьковчан защищаются Фёдоров, Куликов, Свистухин и Смагин. Шайба в средней зоне, Викулов передает её на

Харламова, и Валерий спокойно врывается в зону атаки. Очень хорошо расставились армейские хоккеисты. Ведь заброшенная шайба всегда придает сил и уверенности. Резкий пас на Фирсова, бросок в касание и великолепно действует Коноваленко. Шайба вновь усилиями защитника «Торпедо» Куликова выброшена из зоны. Но надолго ли? ЦСКА откатывается в среднюю зону, чтобы не было вне игры и снова идёт в атаку. Викулов прорывается по краю, прострел на Харламова, но пас прерывает внезапно защитник Федоров, какой момент! Фирсов подхватывает шайбу, обманное движение и пас уже на пустые ворота. Гол, товарищи! Это гол. Владимир Викулов с передачи Фирсова делает счёт 2 : 4. И вся игра ещё впереди. Дорого обошлась горьковскому «Торпедо» опасная игра клюшкой лидера их атак Ивана Тафгаева. И такое тоже случается в быстрой и динамичной игре хоккей.

***

— Извините мужики, — это первое, что я сказал команде в раздевалке после окончания второго периода. — Сам не понимаю, как так махнулось.

— Да ладно, — стёр полотенцем пот с лица Коля Свистухин. — Сами плохо в меньшинстве сработали. Вот перед перерывом третью пропустили, это уже тревожно. — Николай посмотрел на капитана команды Алексея Мишина, который поскользнулся на своей синей линии и подарил шайбу Борису Михайлову, после чего Михайлов сократил отставание до минимума.

— И я тоже, хочу извиниться, — пророкотал Виктор Коноваленко. — Третья шайба была берущаяся, да и в первом эпизоде сыграл не верно. Исправлюсь.

— Я за свой косяк, расшибусь в лепёшку, но в третьем периоде отработаю, — хмуро бросил капитан команды Мишин. — Подсознательно расслабились вот и посыпались промахи. Нужно мужики собраться.

— Что грустим? — Вошёл в раздевалку с улыбкой на лице Всеволод Бобров. — Спокойно, мы играем за котов, за нами удача. Только раньше времени не отправьте меня в больницу, у меня ведь не два сердца, поэтому сыграйте от души и понадёжнее. Я в вас верю.

Глава 8

Иногда бывает полезно в драке получить по «хлебалу», это ставит мозги на место, и помогает отыскать где-то в глубине своей потаённой души дополнительные силы на борьбу, главное, чтобы «хлебало» не треснуло. И у нас после «холодного душа» второго периода, когда мы получили три безответные шайбы от ЦСКА, и с мозгами всё стало нормально, и дополнительные силы нашлись.

— Нечего тут понимаешь выделываться, — тихо бубнил себе под нос, как старый дед, Коля Свистухин, когда моя пятёрка выехала на стартовое вбрасывание. — Мужики, покажите кто в доме хозяин! — Крикнул он нам вслед.

«Ясное дело кто хозяин — коты, — усмехнулся я про себя, встав на точку. — Шерсть везде разбросают, все обои издерут и лежат довольные собой, нежатся». Напротив меня поставил клюшку на лед, не убиваемый Евгений Мишаков. Под правой скулой — фингал, над левым глазом пластырем заклеенная бровь, которую я же и разбил.

— Сейчас мы вас, б…ь, расхирачим, — прошипел он, проигрывая вбрасывание мне.

И как только шайба отлетела игрокам обороны моей пятёрки, я почти в ту же секунду двинул плечом в плечо Мишакова так, что тот от неожиданности пошатнулся и, откатившись на два метра, не успел зацепить меня клюшкой.

— Пас! Пас! — Гаркнул я защитнику Куликову. — Не спи Кулик!

Саша Куликов, видя, что я на свободном льду, тут же отдал под самую красную линию. Два защитника ЦСКА Цыганков и Рагулин, медленно откатываясь к своим воротам, пока не предпринимали никаких действий, ожидая, что буду делать я. Либо пойду сам, либо сыграю через край. Однако и Александров

и Скворцов оказались плотно прикрыты, поэтому простейший план созрел в голове сам собой. Я ломанулся прямо по центру. И когда уже Александр Палыч Рагулин готов был вцепиться в меня железной борцовской хваткой, я навесом бросил по воротам Николая Толстикова. И в то же мгновение с разгону воткнулся в Рагулина и, повалив его на лёд, бросился на ворота армейцев. Толстиков спокойно упал на шайбу всем телом, а главный судья свистнул вбрасывание в зоне ЦСКА.

— Нормально, — сказал я своим «пионерам», прикрыв крагой рот. — Сейчас вбрасывание берём, шайбу немного по зоне покатаем и, когда Кулик побежит помогать мне на пятак…

— Да знаю я, что делать, — отмахнулся Саша Скворцов. — Уйду на место защитника.

— Умные все стали, прямо оторопь берёт, — хмыкнул я и покатился на вбрасывание в правый круг.

Вот в чём сила игры на точке, инициатива всегда в твоих руках. Это как в шахматных задачах, белые начинают и дают мат в три хода. Кстати, именно сегодня мы играли в белых свитерах. Вот только до мата дело не дошло. Нет, вбрасывание в очередной раз я взял, и шайбу мы покатали в зоне атаки грамотно, и даже на решающий бой перед воротами Толстикова вышли, как задумывалось, но хоккей — это не шахматы. Шахматные фигуры друг друга колошматить не могут. И когда я пробился на удобную позицию на пятаке, а Куликов побежал мне на помощь, Рагулин словно медведь вцепился в мой свитер своими мощными «оглоблями».

— Удавлю, сука, — зашептал он мне на ухо, стараясь бросить на лёд.

И тут же пошёл навес на ворота, его сделал защитник Вова Гордеев, а я, падая вниз, так как армейский богатырь меня всё же повалил, махнул клюшкой так, что шайба отрикошетила не в ворота, а на оставшегося одного Женю Мишакова. Мишаков конечно не растерялся и двинул её дальше в среднюю зону. И вот уже атака пошла на наши ворота.

— Б…ь! — Выругался я и, вскочив, бросился в защиту, догонять армейских нападающих Волчкова и Моисеева.

Благо нападающие ЦСКА «закопались» в средней зоне, так как одно дело — это не давать нам играть, а другое дело самим что-нибудь изобретать в атаке. С последним у тройки нападения Мишакова сегодня было туго. Поэтому один не удачный пас от Моисеева на того же Мишакова оказался банальным «обрезом», ведь эту шайбу перехватил я и в касание отдал на «Малыша».

Создалась классическая позиция три в два множество раз отрепетированная на тренировках. Александров, я и Скворцов впереди «на лихих конях», Цыганков и Рагулин «в окопах» перед нами в обороне. Что делать мы решили, не сговариваясь, так как в игре много не побазаришь. Боря Александров по левому краю пересёк синюю линию и, резко затормозив, выманил на себя Рагулина. Я же бросился через центр вперёд на тот же левый край, чтобы разыграть «Гоп со смыком». Но «Малыш», испугавшись армейского великана, слишком рано отдал поперечную передачу на вкатывающегося справа Сашку Скворцова и шайба полетела точно мне в коньки. Я же без раздумий, автоматически махнув клюшкой мимо шайбы и чуть-чуть подпрыгнув, пропустил резиновый диск дальше. Этот немудрёный финт сыграл с армейцами злую шутку. Второй защитник москвичей Цыганков и вратарь Толстиков, поверив на одну секунду, что шайба у меня, разом сдвинулись влево. А в это время Скворцов с пятнадцати метров с лёту бросил шайбу по пустым воротам с правого фланга атаки.

Вместо весёлого крика «гол» на трибунах раздался громкий мужской мат. И пока красный фонарь тревожно горел за воротами московского клуба, а киевский судья Осипчук, дунув в свисток, указывал рукой на центр, мы радовались на все двести процентов.

— Да, б…ь! Да, б…ь! — Орал Скворцов, который сегодня уже сделал дубль, и возможно проводил пока лучший матч в своей короткой карьере.

— Красавец, ты сука, Скворец! — Обнимал его Александров. — Красавец!

— Молодчики, «пионеры»! — Хлопал я их крагой сверху по плечам и хоккейным шлемам. — Будьте готовы, всегда, б…ь, готовы!