Таганка: Личное дело одного театра
Шрифт:
Давно я начал думать о постановке «Клима Самгина». В пьесе[255] есть хорошие образы, хорошие женские роли. Пьеса хорошо написана, но поставить не так просто. Давно я уже вокруг этого вопроса кручусь, что-то я составлял, а потом бросал, и сейчас не знаю, как с этой пьесой быть, стоит ли ее ставить.
Хочется что-то сделать о Пушкине, начиная с его юношеских лет и до смерти[256]. …это должно быть поэтическое представление. Эта тема относится к циклу «Истории молодого человека».
Пьеса «Живой» Можаева. Эта работа у нас почти сделана, с художником[257]
Хочу обратиться с просьбой к Е. Евтушенко, чтобы он написал еще пару поэм[258].
Задумана еще одна вещь по Брехту. Авторы — Самойлов, Копелев и ваш покорный слуга[259]. Что нам показалось заманчивым. Брехт прожил очень интересную жизнь, он прошел через все ужасы ада, через фашизм, эмиграцию и очень интересно на все реагировал, творчески. ‹…› …мы хотим… превратить этот спектакль в такой своеобразный мюзикл[260]. Спектакль очень серьезный, но форму его мы придумаем эксцентрическую. Та музыка, которая есть, как к спектаклю «Махагони»[261], она слишком схематична.
Затем мы хотим поставить спектакль по произведениям Расула Гамзатова «Мой Дагестан»[262]. ‹…›
Шатров — спектакль о Ленине[263]. Все время мы подбираемся к ленинской теме. С Шатровым идут переговоры, как с новоявленным Погодиным, передавшим ему знамя. ‹…› Уже столько сделано спектаклей о Ленине, что хочется сделать что-то более многогранное, показать, как он живет в народе и творчестве. Здесь можно придумать интересные формы. Спектакль такой можно играть без грима[264].
Самойлов — «Кот в сапогах»[265]. Это будет такой мюзикл.
Спектакль о Мольере. Здесь возникают всякие мысли о том, чтобы играть Мольера по-другому, чтобы спектакль был более современным[266].
На стыке двух веков был такой интересный писатель француз Альберт Жори, у него есть произведение «История папаши Эбю»[267]. Это очень интересная история. Рита Райт будет заниматься переводом[268]. Эта вещь интересна для мюзикла.
Председатель. Надо Юрию Петровичу поехать в Софию и посмотреть спектакль «Суматоха»[269], мне этот спектакль очень понравился.
Ю. П. Любимов. Я эту пьесу читал, это узконациональное произведение и мне пьеса резко не понравилась. Я старался что-либо увидеть в этой пьесе и так ничего и не увидел. Она имела успех только потому, что в ней схвачен национальный болгарский колорит. Это все равно что мы делали бы «Ваньку-встаньку» или «Петрушку».
Председатель. Я просил бы товарищей детально ознакомиться с пьесами и репертуаром, чтобы мы могли приступить к работе. Кто хочет взять слово в обсуждении репертуара?
Тов. Логинов[270]. Репертуар большой и очень сложный. Но в данный момент для меня важно, что мы завтра репетируем. Очень реальной вещью является спектакль о Шекспире, но текста пока нет.
Ю. П. Любимов. Есть уже текст часа на полтора. Затем после того, как будет готов весь текст, он будет рассматриваться литом[271], и в зависимости от того, как долго будет рассматриваться
Я хочу сказать, что у нас есть программа-максимум, но нет программы-минимум, которую надо решать в ближайшие дни.
В частности, о привлечении режиссера Хейфеца[272] к Аристофану. Я хотел бы, чтобы совету было ясно: берем мы его или нет, соглашается этот режиссер работать с нами или нет.
Я считаю, что первым резервом является Высоцкий, который сейчас выступает по клубам, общежитиям, и везде, где он читает, буквально выламывают двери, рвутся туда. Я считаю, что можно было бы дать… представление, в котором было бы занято сравнительно немного народа, чтобы это был постоянный репертуарный спектакль, а Высоцкий, как главный исполнитель, будет заботиться о подновлении спектакля. Надо подобрать какие-то такие вещи, которые залитовать как концерт, потому что если мы будем ставить вопрос о залитовании спектакля, то на это уйдет много времени и это создаст трудности в выпуске спектакля[273]. Можно назвать спектакль так: «Песни Высоцкого»… сделать это быстро и выпустить спектакль[274]. ‹…›
Реплика Ю. П. Любимова
Мне все время хотелось легализовать Высоцкого. Впервые это удалось, когда он спел свою «Охоту на волков» в спектакле «Берегите ваши лица». Тогда зрители не могли успокоиться — требовали ее повторить. Кончилось тем, что не только к нему — ко мне следователь приходил.
Конечно, было бы совершенно идеально иметь мюзикл. Начать осваивать этот новый жанр, но это вопрос времени. Надо подумать над опереттой. Никто не знает о том, что сегодня думают об оперетте на Западе. Если кто смотрел «Вестсайдскую историю»[275] — кинофильм, то это очень интересный материал. Можно было бы взять Оффенбаха[276]. Надо, чтобы это был конкретный материал, на котором можно было бы репетировать.
К следующему заседанию надо уже иметь решение по Аристофану и о Высоцком.‹…›
Ю. П. Любимов. Мне кажется, что не следует работать над «Вестсайдской историей». Это сделано прекрасно, там играют пуэрториканцы и американцы, повторять этот гениальный спектакль не нужно.
Председатель. Я с Вами согласен.
Г. Н. Бояджиев. Театр очень точно планирует свои будущие 3–4 сезона, не теряя своего лица и жанра, и, несмотря на сложность материала, театр нисколько не попадает во власть материала, а подчиняет себе этот материал, стараясь дать современное восприятие Шекспира, Достоевского, Герцена. Вы настолько умны, что заказываете инсценировки и переводы не папаше Радзинскому[277], а специалистам. Каждый из нас, владея чувством композиции, где-то уже становится драматургом.
Юрий Петрович, …когда Вы работаете над произведениями Шекспира, Достоевского, Герцена, то важно не потерять сути. У читателей есть определенное вечное мнение о произведениях этих писателей, с которым спорить нельзя. Когда вы нарисовали всю картину о шекспировском спектакле, я ахнул, что этот условный фатум будет основным в показе всей истории, это понятно, но когда вы говорите, что в 15 минут у вас уложится «Ричард П», то я думаю, что Вам это не удастся сделать потому, что здесь целая эволюция истории.