Таинственный человек дождя
Шрифт:
— Вот, значит, как! — воскликнул я. — Получается, что вы спасли нас, господин Хонигрев!
— Спас? Нет, разумеется. Никто из вас ни секунды не находился в опасности, и я просто постарался, чтобы избавить вас от излишних волнений. Я сожалею, что не смог приветствовать вас в момент прибытия. Поэтому мне пришлось убить тигровую водоросль, а Фрэнки Бойд расправился с осьминогом.
— Фрэнки Бойд? Ноя думал…
— Не полагайтесь на непроверенные сведения, молодой человек… Фрэнки Бойд заботится о вас с момента вашего появления в Джорджтауне…
Он посмотрел на меня с хитрой улыбкой, потом снова стал серьезным.
— Никто не смог бы коснуться волоска на вашей голове; тем не менее он считал, что у него были основания сердиться на вас. Но я сообщил ему некоторые факты, о которых вы тоже узнаете, когда настанет время…
Все, о чем говорил человечек по имени Хонигрев, ошеломило меня. Я чувствовал, что вокруг меня непонятные мне существа исполняют загадочный балет, никто из них не был тем, чем казался вначале. Забавно, ноя начал привыкать к тайнам и к фразам, имеющим двойной смысл. Поэтому я задал вопрос, постаравшись, чтобы он прозвучал достаточно легкомысленно:
— Всегда ли на дне моря такая свежая и приятная атмосфера?
Господин Хонигрев сдержанно улыбнулся:
— Конечно, этот уголок нельзя назвать неприятным, но он используется прежде всего как причал для наших подводных лодок. Должен заметить, что мы потеряли несколько часов, но быстро ликвидируем эту задержку… А пока предлагаю отметить ваше прибытие.
Линч, все это время сидевший со свирепым видом в стороне, или обладал весьма тонким слухом, или сильно проголодался, потому что он мгновенно отреагировал на предложение.
— Хотел бы я знать, чем тут можно будет перекусить, — проворчал он.
Господин Хонигрев, к счастью не страдавший злопамятностью, с усмешкой посмотрел на Линча:
— Вас устроит паштет из каракатицы? Или вы предпочитаете нежные, тающие во рту щупальца кальмара?
Тем не менее содержимое дорожной корзинки, предложенное нашему вниманию, не имело почти ничего общего с подводным миром. По мере того, как съестное извлекалось из корзинки, он встречал очередное блюдо все более и более радостными возгласами.
Жареный цыпленок… Телячий рулет в собственном соку… Устрицы… Французский сыр… Рисовый пудинг с клубникой… И вино, происходившее отнюдь не из Калифорнии — нет, это было настоящее рейнское и настоящее бордо!
Господин Хонигрев заверил нас, что это была всего лишь легкая закуска, пустяк, едва ли достойный нашего внимания.
После того как Линч расправился с бутылкой рейнского, он превратился едва ли не в самого приятного собеседника из всех мне известных.
— Мой дорогой, — обратился он к господину Хонигре — ву, — вы кажетесь мне весьма оригинальным типом… Но вы прекрасно вписываетесь в подводный мир, в котором растения пожирают друг друга, где кальмары оказываются крупнее слона… Между прочим, мне кажется, что ваша физиономия мне уже где-то встречалась…
Господин
— Лет тридцать назад, когда публика, обитавшая на Караибах, отличалась особой болтливостью, обо мне говорили во всех гаванях, на всех судах.
Линч нахмурился:
— Действительно, мне кажется, что я когда-то видел вашу фотографию… Хотя на ней вы выглядели значительно моложе…
— И под этой фотографией было написано, что каждый, кто поможет полиции задержать меня живым или мертвым, получит вознаграждение в десять тысяч долларов! — любезно добавил господин Хонигрев.
Линч выронил пустую бутылку и уставился на маленького жизнерадостного человечка, вытаращив глаза и открыв рот.
— Клянусь своим мундиром! — воскликнул он. — Вы Рипли Бэнкс, знаменитый пират!
Господин Хонигрев вежливо поклонился.
— Именно*так меня и называли во времена моей бурной юности… Но с тех пор в моей жизни многое изменилось.
Я не верил своим ушам. Неужели этот маленький улыбчивый человечек, клевавший что-то с тарелок, словно воробушек, был жестоким пиратом по имени Рипли Бэнкс, наводившим ужас на Антильские острова тридцать лет тому назад!
ГЛАВА XII Дворец могущественного Эла Бекетта
Судя по всему, наши перепуганные лица не произвели ни малейшего впечатления на господина Хонигрева. Продолжая любезно улыбаться, он посмотрел на часы и вежливо попросил нас поторопиться:
— Нас ждет длинная дорога, и пройдет немало времени, прежде чем мы доберемся до действительно сухого места.
— Неужели это место, где мы находимся, нельзя считать сухим?! — воскликнул я, с опаской всматриваясь в теряющиеся в сумраке своды пещеры.
— Да, оно не полностью сухое! Должен сообщить вам, что места, подобные этому, отличаются неустойчивым равновесием, и было бы ошибочным рассчитывать на их продолжительную устойчивость… Не желаете ли еще немного омара с карри?
Линч, у которого после того, как он узнал детали о нашей пещере, заметно пропал аппетит, мгновенно превратился в прежнего грубияна. Он обратился крайне резким тоном к господину Хонигреву:
— Если не возражаете, я хотел бы знать, что случилось с Рипли Бэнксом после того, как американская канонерка «Алабама» потопила его судно «Черный парус».
Господин Хонигрев воспринял этот выпад Линча с олимпийским спокойствием.
— Так… Давайте вспомним… Все же с тех пор прошло лет тридцать… А это большой срок… Да и происходили эти события далеко отсюда. С тех пор в нашей жизни произошли такие перемены! Действительно, «/Алабама» буквально засыпала снарядами мой бедный «Черный парус», так что ему не оставалось ничего другого, как пойти ко дну… Вместе с судном погибла вся команда. Я очутился в воде и плавал до тех пор, пока не натолкнулся на какой-то жалкий островок. И тогда…