Так близко
Шрифт:
Горечь, царапающая мое горло, наконец-то ослабевает. Я рада, что он ценит мой немалый вклад в «Бахаран-фарма». Меня бесит, как часто приходится напоминать об этом.
– Нет, я все доделаю из дома. – Я глубоко вздыхаю. – Кажется, у Лили все хорошо. Ты, кстати, возвращаешься в свой кабинет?
– Пока нет. Мы просто проезжали мимо, и я решил показать ей офис.
Отчаяние и любопытство борются в моей голове.
– Есть предположения, когда ты сможешь вернуться сюда?
– В понедельник на следующей неделе, но все может измениться.
– Тебя не было уже два месяца…
– Я и сам знаю. Я продолжу экскурсию. – С этими словами он быстро идет к двери, словно желая поскорее закончить с неприятным заданием. – Надеюсь, тебе станет лучше.
– Да. Я тоже надеюсь.
Он выходит, а я закрываю обеими руками рот, пытаясь сдержать крик. Спотыкаясь, я добираюсь до дивана и падаю на него. Мне хочется выпить. О нет… я становлюсь Эми.
От этой мысли у меня начинается истерика.
Только не это. Я активно мотаю головой. Я не должна терять самоконтроль. Мне представилась хорошая возможность, которую я точно не упущу. Я продолжу создавать компанию, которая даже и не снилась Кейну. И тогда он увидит. Они все увидят.
Я смиряюсь с отвращением от того, что в меня плюнули биологическими жидкостями, и пересаживаюсь за рабочий стол. Не могу сказать, что это все в новинку для меня. Я включаю камеры слежения на этаже и принимаюсь ждать. Долгое время сижу совершенно неподвижно, и датчик движения отключает свет в моем кабинете, поэтому все могут подумать, что я ушла домой. Перегородки сделаны из матового стекла – прекрасное решение – с достаточно высокой пропускной способностью естественного дневного света, чтобы этаж не оставался в полной темноте.
Я не знаю, как долго сижу тут, наблюдая, как Кейн водит Лили по всем кабинетам администрации. Это становится замкнутым циклом: поклонение перед ее красотой, удивление внезапному воскрешению и заверения в приятных впечатлениях от знакомства. Она легко вошла в роль важного аксессуара Кейна. Его взгляд не отрывается от нее, а на лице постоянно красуется нежная улыбка, полная мужской гордости и восхищения.
Любые мысли о том, что сын останется равнодушен к ней, моментально летят к черту.
Они останавливаются возле небольшого закутка Кейна. У него как у гендиректора и председателя правления нет собственного офиса. Он руководит прямо из рабочего пространства, окруженный рядовыми сотрудниками. И это бесит. Было бы правильно, если бы у нас были одинаковые офисы. А его легкомысленный подход к управлению выставляет меня пафосной начальницей, далекой от дел компании.
Я пожимаю плечами. Я и не пытаюсь выглядеть чересчур могущественной. У меня уже есть власть. И неудачный выбор спутниц жизни моими сыновьями ничего не изменит.
Кейн прибирается на столе: запихивает папки и другие предметы в сумку. Лили улыбается сотруднице, которая сидит по другую сторону матовой перегородки. Они начинают о чем-то болтать. Кейн подходит к жене и притягивает ее к себе. Вскоре она уже сидит на краю стола, скрестив свои длинные ноги, а вокруг собирается толпа. Кажется, Лили рассказывает им какую-то историю, при этом активно жестикулируя. У всех на лицах читается веселье, и ни один из этих чертовых работников не думает возвращаться к делам. Получается, работает только один администратор, поскольку двое уже присоединились к числу слушателей.
– Я вижу тебя, – шепчу я, прищурив глаза.
В ее внешности нет ничего по-настоящему милого или приятного. Она просто девушка, которая понимает силу своей красоты. Она наблюдательна. Делает комплименты другим девушкам, хвалит их украшения и использует любые личные вещи на столах, чтобы наладить взаимопонимание. Она много улыбается и часто касается руки Кейна. Этот прием моментально заметит любая умная женщина.
В конце концов сын и его жена уходят, и мое внимание сосредотачивается на администраторе по имени Джулиан. Я зря потрачу время, если Джулиан не уйдет на обед. Проходит много времени до того момента, когда он наконец-то встает, потягивается, берет куртку и идет на выход.
Я отправляю в печать мое расписание на ближайшие две недели, а потом выхожу из кабинета, чтобы забрать распечатки из принтера. По пути я прохожу мимо комнаты отдыха и с облегчением замечаю, что Джулиана тут нет. Если он вообще ушел из здания – замечательно, тогда у меня будет чуть больше времени. Я беру бумаги, кладу их в папку и уверенным шагом направляюсь к столу Кейна.
Все было бы намного проще, будь у Кейна свой отдельный офис. Его рабочее пространство открыто для взглядов посторонних, поэтому я не могу подойти незамеченной. Я лишь могу сделать вид, что у меня есть полное право покопаться на его столе. Я так и делаю. Просто занимаюсь делами компании, ведь я главный операционный директор.
На этаже уже почти никого нет, но несколько сотрудников остались на своих местах, чтобы пообедать прямо за компьютером. Сажусь за стол Кейна, кладу рядом с собой папку – в случае чего буду использовать ее в качестве оправдания. Пододвигаю клавиатуру, запускаю систему и вхожу в профиль с его паролем. Сейчас следует помнить о том, что каждое нажатие клавиши или действие, произведенные на корпоративном компьютере, будут записаны в журнал безопасности. Фармацевтическая отрасль безжалостна, и мы всегда должны быть готовы противостоять кибератакам и шпионажу.
Я начинаю с проверки расписания встреч. Каждая из них назначена либо в формате видеоконференции, либо телефонного звонка. Сегодня утром у него был запланирован визит к врачу, что объясняет отсутствие на рабочем месте.
Открываю браузер и его личный почтовый ящик. Я никогда этого не делала и вряд ли смогу повторить в будущем. Сегодня мой идеальный шторм [10] : он и его администратор ушли из здания. Если он посмотрит журналы безопасности, вспомнит ли о том, во сколько проверял почту перед отъездом на две недели? Сможет ли с уверенность сказать во сколько ушел? Я сомневаюсь.
10
Фразеологизм, означающий ситуацию, возникшую из-за наложения друг на друга ряда неблагоприятных факторов, в результате чего их общий негативный эффект существенно возрастает.