Так говорил Песталоцци
Шрифт:
– Дальняя.
Я вспомнил предупреждение любезного доктора Роберту Марронту. «Товарищ Ромеру просил передать вам, чтобы вы были осторожны с вашей спутницей, теперь женой. Она – Волкова, по-русски «filha do lobo», «дочь волка». Неужели бразильские коммунисты всё знали и хотели меня предупредить?! И еще он сказал, что она специально подготовлена.
– Ты была специально подготовлена?
– Да.
– Что это значит?
– Сначала у нас был общий курс. А потом, когда Максим Игнатович получал задание, нас начинали готовить на конкретного человека. Это называлось специальная подготовка.
– То есть готовили ликвидировать вполне определенного человека?
– Да.
– И ты получила задание ликвидировать определенного человека?
– Да.
– И кого ты должна была ликвидировать?
– Тебя.
– Меня-то за что?
– А кто тебя за язык тянул? Большие деньги перевожу и могу… девочки, пляж. Говорил? Говорил.
– Это мой непосредственный донес?
– Не донес, а сообщил. У тебя в деле написано.
– И ты получила задание.
– Да.
– Но не выполнила.
– Нет.
– Почему?
– Тогда никто не знал, что будет завтра. Все подыскивали себе теплые местечки. До меня дошло: все разбегутся, а я останусь одна в хрущевской однушке. Нужно было самой определяться. Я не хотела чего-нибудь особенного. Мне нужна была нормальная жизнь. С мужем.
– И увидев меня в Будапеште, ты сразу решила, что я подхожу для нормальной жизни?
– Решила я потом. Тогда у меня не было выбора. Ты был один, и ты мне понравился. Уже тогда в самолете я сказала себе: «Всё. Это мой муж, я его жена. Мы будем отличной парой».
– А каким способом ты должна была меня… ликвидировать?
– Да не собиралась я тебя ликвидировать! Зачем мне быть вдовой?! Дура я, что ли!
– Какой вдовой?
– У меня на руках был паспорт, где написано, что я твоя жена. Я тогда еще не знала, кто ты такой, но надеялась, что ты порядочный человек.
– И не ошиблась.
– Не ошиблась.
– Я понимаю, ты не собиралась выполнять задание. Но начальству нужен был план.
– План? Был план. Предполагалось, что я использую огнестрельное оружие.
– Хороший план. У тебя всегда в нужное время в сумочке оказывается пистолет. Разве не так?
– Ах, ты об этом. Карина мне рассказала, что около аэропорта Даллес есть оружейный магазин. Перед поездкой в Лейк-Плэсид я зашла туда и нашла финский пистолет ELP-десять. Разрешение на оружие у меня есть.
– И опыт есть.
– Стрелять меня научил отец. Он преподавал у нас физкультуру, а мальчишкам еще и военное дело. После школы Максим Игнатович взял меня в свою группу.
– И вместо стрельбы по тарелочкам учил стрелять по человечкам. Особенно по бегущей цели.
– Где бы мы с тобой были, если бы не научил! Забыл, как тогда на пляже в Бразилии…
– Стреляешь ты хорошо.
– Максим Игнатович стрелял лучше. Его похвалил сам Самоконов. Знаешь такого?
– Нет.
– Это снайпер. Эвенк. Он за время войны уничтожил почти четыреста немцев, в том числе одного генерала.
– Как я понял, отец твой в ЦК не работал.
– Не работал. А то, что я тебе говорила, и у нас и у вас называется легендой.
– Он еще жив?
– Давно умер.
– А мать?
– Она нас с отцом бросила, когда мне было пять лет. Где она, не знаю.
– И то, что ты мне рассказывала о своей работе в ЦК, тоже легенда.
– Нет. Помнишь, Кузякин говорил тебе, что встречал меня в ЦК у Янаева.
– Помню.
– Я там стажировалась больше года.
Я вспомнил про письмо, которое случайно прочел ночью в гостинице.
– Твои отношения с Янаевым были не только служебными?
– Ты хочешь спросить, была ли я его любовницей. Нет. Не была. Почему ты спрашиваешь?
– Видишь ли… Однажды я случайно прочел адресованное тебе письмо.
– Ты прочел это письмо случайно, потому что я положила его так, чтобы ты его нашел. И не спала до тех пор, пока не увидела, что ты его читаешь.
– Я думал, ты спишь.
– Ты меня ревновал?
– Сначала не ревновал, просто удивился. А потом… Потом у меня не было причин для ревности.
– Письмо написала я сама. Еще в Москве. Я не хотела, чтобы мой муж считал меня уличной девицей, завербованной для игры в жену. А так… Красивая легенда… Большая любовь. Но после того, как той ночью ты вел себя со мной как школьник, я поняла, что переборщила. В мои планы не входило, чтобы мой муж охранял мою верность любовникам, которых нет. Ты пытался найти письмо?
– Нет.
– И правильно делал. Я его уничтожила на следующее утро. Боялась, ты по почерку догадаешься, что писала я. Ты ведь специалист.
– По почеркам нет.
Я немного помолчал.
– Я не спрашиваю тебя, почему ты мне обо всем не рассказывала раньше. Почему рассказала сейчас?
– Потому что Скворцовой больше нет.
– Ты ее боялась?
– Она бы тоже не промахнулась. Хотя я стреляла лучше ее. Она была специалисткой по ядам.
– Ты боялась, что твои начальники тебя найдут?
– Боялась.
– И сейчас боишься?
– Прошло много времени. Подготовка агента для ликвидации заграницей требует много времени и средств. А я их уже не интересую.
– А отомстить за нее?
– Она давно не связана с подразделением. Да и времена теперь другие. Еще есть вопросы?
– На самый главный вопрос ты ответила. Жизни моей теперь ничего не угрожает, и Карина сиротой не останется.
– Не останется.
– Через несколько минут посадка в аэропорту Орландо, – объявила стюардесса.