Так они погибают
Шрифт:
— Что вы хотите?
— Вот еще, ничего! — удивленно и обиженно протянула женщина с лисой. — Просто я подумала: уверены ли вы, что с вами все будет в порядке, если останетесь здесь один?
Она явно перестаралась, проявляя чувства доброй самаритянки. Я включил лампочку на крыльце и пристально посмотрел ей в лицо. Это было неплохое лицо, хотя его можно было бы назвать круглым, как луна. Прекрасный рот, полные чувственные губы правильной формы. Голубые глаза, немного испуганные от недавно пережитого волнения, веки припухли. Она казалась
Ее тщательно завитые локоны золотистых волос выглядели слишком ярко, чтобы быть естественного цвета. Лисица оказалась голубой, значит — дорогой.
— Почему вы на меня так смотрите? У меня на носу грязь?
— Я пытаюсь сообразить, почему вы так назойливы.
Она могла бы обидеться, но решила вместо этого улыбнуться. Ее улыбка, усыпавшая даже нос лучами мелких складок, оказалась такой же старомодной, как и ее речь.
— Знаете, ведь не каждую же ночь я натыкаюсь на потерявшего сознание мужчину.
— Очень хорошо. Я лягу на землю, и вы можете споткнуться о меня еще раз. После этого уедете?
— Не уеду… — Она выпятила нижнюю губу, скорчив впечатляющую недовольную гримасу. — Я хочу с вами поговорить. Как вас зовут?
— Арчер.
— Тогда на самом деле вы здесь не живете. Дом принадлежит человеку по фамилии Дэллинг. Сегодня после обеда я наводила справки.
Бог мой, я совершенно забыл про этого Аполлона, хозяина бунгало! Слегка отстранив ее, я спустился с крыльца на улицу, за круг света, отбрасываемого лампочкой. Желтого «бьюика» нигде не было видно. Разумеется, Дэллинг уже давно дал тягу.
Она последовала за мной, как навязчивая крупная тень.
— Вы не ответили на мой вопрос. — В ее голосе слышались подозрительные нотки.
— Дэллинг — мой хозяин, — ответил я.
— Как его имя? — Ее прием перекрестного допроса напомнил мне учительницу начальной школы, которая проводит урок по правописанию.
— Кит.
— Наверное, вы действительно здесь живете, мистер Арчер. Извините меня.
Пока мы стояли на не засеянной травой лужайке, бросая в звездное небо свои остроумные замечания, откуда-то вынырнула пара фар и осветила дорогу и дом. Но машина проехала мимо, не останавливаясь и даже не снизив скорости. И все же потревоженные шейные железки начали усиленно вырабатывать адреналин. Если бы Тарантайн вернулся, чтобы справиться о моем здоровье, я не хотел бы оказаться здесь.
— Вам бы лучше поехать домой, — сказал я ей. — Где вы живете?
— Я остановилась в отеле «Оазис», вместе с мужем.
— Смогу ли я оттуда добраться до Палм Спрингс?
— Возле отеля стоянка такси. Буду рада подвезти вас туда.
— О’кей. Через минуту буду готов.
Я прошел по дому, погасил везде свет, закрыл двери и направился к автостраде. Ее машина, новый «кадиллак», была припаркована на обочине в паре сотен ярдов от дома. Дверцу она открыла ключом. Меня удивило также, что «кадиллак»
— Давайте будем говорить начистоту, — сказал я, когда она включила зажигание. — Вы проезжали мимо дома и увидели меня лежащим на крыльце. Потом вы проехали задним ходом двести ярдов в темноте, заперли дверцы и пошли назад, на разведку. Так было дело?
Она сидела за рулем, мотор работал вхолостую. Выдержав паузу, она ответила встречным вопросом, уводившим нас в сторону от темы:
— Вы знаете моего мужа, мистер Арчер?
Вопрос удивил меня.
— Вашего мужа?
— Генри Феллоуз. Полковник Генри Феллоуз.
— Я его не знаю.
Она нажала на газ, и тяжелая машина съехала на шуршащий гравий.
— В общем-то, я и сама его хорошо не знаю. Мы с ним только что поженились. — После небольшой паузы она добавила: — У нас сейчас медовый месяц.
— Почему бы вам не поторопиться домой и не продолжить с ним знакомство? Лучшее время трудно подобрать.
— Его не было в отеле, когда я выехала. Я искала его. Вы уверены, что не знаете его, мистер Арчер?
— Я знаю несколько сотен людей, несколько дюжин полковников. Но я не знаком с Генри Феллоузом.
— Тогда это вряд ли был Генри… Кто вас так ударил, что вы потеряли сознание?..
Мне показалось, что я теряю связь с реальностью, какой бы ни была эта реальность. Большая машина, катившая по миражу пустыни под молочным светом звезд, походила на луноход.
— Как вам пришла в голову эта мысль? Насчет Генри…
— Мне просто хотелось знать об этом.
— Вы его видели?
— Нет, я его не видела. — В ее голосе чувствовалась неловкость. — Это было, конечно, глупое предположение. Мне его не надо было высказывать вслух.
— А как он выглядит?
Она отвечала неохотно, постепенно ее голос смягчился:
— Он крупный мужчина, около пятидесяти — большой, высокий, сильный человек. Знаете ли, нужен был крупный мужчина, чтобы увлечь меня. Генри резко выделяется среди окружающих своей вьющейся каштановой шевелюрой и сединой на висках. — В ее голосе прозвучала более резкая нота. — Он очень нравится женщинам.
Я пытался нарисовать в уме образ человека, который отправил меня в нокаут, но ничего из этого не получилось. Я не успел повернуться и взглянуть на него. Может быть, я видел его тень на крыльце. Хотя вряд ли успел…
— Я почти уверен, что это был не Генри. У вас есть причины думать иначе?
— Нет. Мне бы не стоило говорить об этом.
— Как пишется по буквам ваша фамилия?
Она назвала ее по буквам.
— Я — Марджори Феллоуз. Но если он думает, что можег продолжать поступать таким образом и дальше, когда еще даже не кончился наш медовый месяц… Я недолго буду оставаться Марджори Феллоуз! — Ее сердце разрывалось между любовью к Генри и возмущением от его поведения. На ее ресницах заблестели слезы, похожие на горный хрусталь.