Так велика моя любовь
Шрифт:
— Это какой-то незнакомец, Илис.
Она вздохнула и судорожно сцепила руки. Часы на столе показывали восемь — пора бы Максиму закончить свою встречу и вернуться домой.
— Открой дверь, Джастин, — попросила Тереза, — иначе бедняга замерзнет.
Юноша бросился к двери и распахнул ее как раз в тот момент, когда гость собрался постучать. Изумленный незнакомец так и замер с поднятой рукой. Несколько секунд он ошарашенно таращился на Джастина, потом прокашлялся и, откинув запорошенный снегом капюшон, сообщил о цели своего визита.
— М-меня з-зовут Ш-шеффилд Томас, сэр, — пробормотал он, не в силах заставить свои зубы не стучать от холода. — Я п-пришел поговорить с г-госпожой
— Лорда Сеймура сейчас нет, но госпожа Редборн дома. Будьте любезны, проходите, погрейтесь у огня, а я позову ее.
Незнакомец вошел, и Джастин, забрав у него плащ, повел его в небольшую приемную, где был растоплен камин.
— Если фы немного подождете, я сообщу о фас госпоже Редборн.
Джастин ушел, а Шеффилд вытащил огромный платок и вытер им покрасневший от холода нос. Услышав шаги, он поднял заслезившиеся глаза. В проеме двери появились очертания стройной фигурки, двигавшейся с поразительной грацией. Даже сквозь пелену слез ему показалось, что перед ним девушка редкой красоты, поэтому он принялся торопливо вытирать глаза, чтобы удостовериться, не обмануло ли его зрение.
— Сэр, — произнес Джастин, который с трудом сдерживал улыбку, заметив, как у гостя отвисла челюсть, — позвольте представить фас госпоже Редборн.
Этому стареющему человеку удалось согнуть свое одеревеневшее от мороза тело в вежливом поклоне.
— Счастлив познакомиться, сударыня. Я в самом деле очень рад!
— У вас есть для меня какие-то сведения, сэр? — тихо спросила Илис.
Ее голос, хоть и не лишенный некоторого напряжения, напомнил Шеффилду об одной поляне недалеко от его дома в Англии, где среди камней весело пел свою песенку ручей. Этот образ настолько завладел им, что он на секунду погрузился в мечты. После холодных ветров он на мгновение оказался в раю, но так полностью и не осознал этого.
— Да, сударыня. Лорд Сеймур просил меня рассказать вам об инциденте, свидетелем которого я был несколько месяцев назад. Как я понимаю, лорда Сеймура нет дома.
— Его задержали дела, — пробормотала Илис, изо всех сил стараясь не поддаваться отчаянию. Возможно, у этого незнакомца есть сведения о ее отце? А вдруг через него ей удастся отыскать его? Не будь она так обеспокоена столь долгим отсутствием Максима, визит Шеффилда вновь наполнил бы ее сердце надеждой.
Джастин закрыл дверь и пригласил гостя сесть.
— Госпожа Редборн попросила меня присутствовать при разговоре. Фы не против, сэр?
— Конечно, нет.
Шеффилд отказался сесть и придвинулся поближе к огню. Сложив за спиной руки и повернувшись к Илис и Джастину, он начал свой рассказ:
— Я английский купец. Примерно год назад я привел свой корабль в Бремен, а оттуда двинулся в Нюрнберг и на ярмарку в Лейпциг. Перед возвращением в Англию Карр Хиллиард пригласил меня в Любек, чтобы показать свой товар. Так я оказался в Любеке. У меня уже был взят большой груз — такие сокровища, что короли передрались бы за право обладать ими. Я был уверен, что мы с Хиллиардом заключим еще несколько сделок, но, увы, мой корабль сгорел на якоре в следующую же ночь после того, как я выгрузил на берег несколько образцов, чтобы показать Хиллиарду. — Он печально вздохнул. — Я лишился капитана и еще доброй дюжины матросов, оставшихся охранять судно. Оно затонуло, и утром я увидел только торчавшую из воды мачту. Чтобы очистить место — удачное было местечко, — капитану порта пришлось вытаскивать остатки судна крючьями. — В его тоне послышалась насмешка. — Но я не нашел ни единого знакомого куска деревяшки. — Как бы в подтверждение своих слов он стукнул кулаком о ладонь. — И ни разу на поверхность не всплыл ни один лоскуток от тех великолепных тканей, что я вез. Как будто мой корабль украли, а вместо него сожгли чужую посудину. — Внезапно Шеффилд замолчал и задумался. Он довольно долго грел над огнем руки, прежде чем продолжить как ни в чем не бывало: — На следующее утро часть команды нашли в какой-то грязной пивной. Они очухались от пьяного забытья, но ничего не смогли рассказать о той ночи. Когда я обратился к бургомистру Любека, он так заговорил мне зубы, что у меня голова пошла кругом. Он заявил, что уже принял к рассмотрению мое дело и что нигде не обнаружено никаких признаков ни судна, ни матросов, остававшихся на корабле. К тому времени я уже понимал германский и однажды подслушал разговор об английских моряках, которых заковали в цепи и повели на один из кораблей Хиллиарда. — Он пожал плечами и на секунду отключился от действительности. — Когда я пытался расспрашивать об этом, все уходили от ответа.
— Мне грустно, что у вас случилось такое несчастье, мастер Томас, — радушно произнесла Илис. — Но какое отношение это имеет к моему отцу?
Мастер Томас собрался было ответить ей, но закашлялся и с мольбой посмотрел на Джастина.
— Прошу вас, сэр, у меня пересохло в горле. Не могли бы вы принести мне капельку водички?
— Конечно же, — кивнул Джастин и, обойдя стул Илис, позвонил. Через некоторое время вошла горничная с подносом, на котором стояли дымящийся чайник и три чашки. Джастин улыбнулся, заметив разочарованное выражение на лице гостя, и наполнил чашки до половины, а потом долил в них бренди из графина на столике.
Шеффилд обрадованно принял чашку и, понюхав напиток, сделал большой и шумный глоток.
— Ах, — вздохнул он. — Тепло, — он многозначительно помолчал, — делает с горлом чудеса. — Выпив все содержимое, он поставил чашку на поднос, поблагодарил Джастина и продолжил свой рассказ: — Несколько месяцев назад мне в голову пришла мысль понаблюдать, как грузят товар на корабли Хиллиарда, — а вдруг я обнаружу кое-что из моего груза? И вот однажды я стал свидетелем инцидента, в котором, как мне сначала показалось, был замешан один из моих людей.
Илис маленькими глоточками пила чай и старалась не думать о том, что Максим общается с таким человеком, как Карр Хилли-ард. Несчастья Шеффилда только обострили ее тревогу.
— Один корабль Хиллиарда, «Серый сокол», только что прибыл из Стиллиардса, — рассказывал Шеффилд. — Я наблюдал за ним с безопасного расстояния и внезапно увидел закованного в кандалы мужчину, которого вели на берег.
— И тот человек был англичанином? — осторожно спросила Илис.
— Да, сударыня.
— Почему фы так решили? — вмешался Джастин.
— Чуть позже в пивной я узнал одного из стражников. Накачав его пивом, я стал расспрашивать о том человеке, — усмехнувшись, произнес Шеффилд. — «Я слышал, у вас был мятеж, — сказал я ему и вижу, что он буравит меня взглядом. — Ну, ходят тут слухи, — продолжаю я. — Говорят, вы повели одного из мятежников вешать… или что-то в этом роде», — я принялся выкручиваться, чтобы он не догадался о том, что я следил за ними. «Говорят неправильно, — произнес он на своем тарабарском языке. — На ганзейских судах не бывает мятежей. Никогда не было и никогда не будет! Просто Хиллиард поймал в Стиллиардсе одного английского шпиона». «Да, — замечаю я, — за то, что вы захватили англичанина, Дрейк натравит на вас своих псов». «Ха, — фыркнул он, сгребая со стола деньги, — они никогда о нем не узнают». Больше он мне ничего не сказал и ушел.