Таких щадить нельзя (Худ. С. Марфин)

Мильчаков Владимир Андреевич

— Вот посмотрите, товарищ Бубенец, — пригласил полковник, раскладывая на столе отобранные карточки. — Нет ли здесь карауловского портрета?

Бубенец несколько мгновений недоверчиво вглядывался в снимки и вдруг удивленно указал на один из них.

— Вот он! Это определенно Караулов! — воскликнул Дмитрий. — Только тут он помоложе и бритый.

— Вы не ошибаетесь, Дмитрий Иванович? — спросил Голубкин, и по его голосу Кретов почувствовал, что полковник взволнован.

— Да нет, что вы! — заверил полковника Бубенец. — Этот самый! А откуда у вас его карточка! Неужели он попадался…

— Приходилось встречаться, —

сдержанно ответил Голубкин и после очень долгой паузы теплым дружеским тоном заговорил с Бубенцом: — Вот что, Дмитрий Иванович, этот человек не Караулов. У него много фамилий и имен. На его совести много преступлений. Сейчас для вас начинается самое главное. Надо во что бы то ни стало проделать следующее: во-первых, выяснить, нет ли среди шоферов или других работников райпотребсоюза людей, связанных с Карауловым; во-вторых, если Караулов выйдет на работу, попытаться подружиться с ним. Хотя вряд ли он выйдет на работу. Во всяком случае, будьте осторожны. Вашим противником является умный, хитрый и беспощадный человек. Безусловно, у него есть оружие, владеет он им отлично и применяет без колебаний. Так что будьте осторожны. Вам никакого оружия мы дать не можем: оно вас только подведет. Как бы скрытно вы ни носили, скажем, пистолет, его все же могут у вас заметить. А это вызовет разные разговоры, возбудит подозрения у Караулова и сорвет нам всю операцию. Так что вам придется вступать в борьбу с голыми руками. Не побоитесь вы без оружия пойти на это дело?

— Не побоюсь, — спокойно ответил Бубенец, — сделаю все, как надо.

— В ближайшие часы мы закончим изъятие всех, кто связан с Карауловым, — продолжал Голубкин. — Ему будут нужны новые помощники, хотя бы для того, чтобы удрать отсюда. Я сильно рассчитываю на то, что в этом случае Караулов попытается использовать вас. Если это случится, то вы нам окажете большую помощь.

— Все силы приложу, чтобы оправдать ваше доверие, — приложил руку к сердцу Бубенец. — А скажите, товарищ полковник, — спросил он, — гвардии полковника убил этот самый Караулов?

Иван Федорович долгим пристальным взглядом посмотрел на Бубенца. Сомнение, даже недоверие прочел Дмитрий во взгляде полковника, но не успел спросить, чем оно вызвано.

— Запомните, товарищ Бубенец, — строгим голосом заговорил Голубкин, — ваши личные чувства — ненависть, желание отомстить — заприте на самый крепкий замок в своем сердце. Сейчас вам нужна холодная голова. Иначе вы и нам помешаете, и свою голову потеряете. Малейший промах — Караулов расправится с вами и начнет путать следы.

— Да что вы, товарищ полковник, — смущенно начал оправдываться Бубенец. — Разве я не понимаю?

— Постарайтесь не только понять, но и запомнить, что поимка тех, кто убил Александра Даниловича Лобова, во многом зависит от того, как вы себя будете держать. Может быть, и не Караулов окажется убийцей, но ближайшим сообщником он, безусловно, является. Смотрите, не погорячитесь, не сделайте промаха.

— Даю слово, товарищ полковник, что промаха не сделаю, — поднялся с места Бубенец.

— Сейчас идите отдыхать, — отпустил его Голубкин и на прощание еще раз напомнил: — Завтра на работе держитесь попроще. Если Караулов все-таки выйдет на работу, на близкое знакомство с ним не напрашивайтесь. Пусть он к вам приглядывается, пусть он делает первые шаги к сближению. Запомните, что Лобова вы не знали, о его убийстве ничего не слыхали.

— Иван Федорович, это Каракурт? — спросил Кретов, едва дверь кабинета закрылась за Бубенцом. До этого он несколько минут рассматривал фотокарточку, на которой Дмитрий Бубенец опознал Караулова.

— Да, Алеша, это Каракурт. Давай зови сюда Маджида. Пусть он захватит все материалы по мотоциклетчикам, а ты принеси протоколы допросов Мухаммедова и Гурина.

Известив Кариева о том, что его вызывает Голубкин, Кретов направился в свой кабинет за протоколами допросов, но в коридоре встретился с полковником Миленьким.

— Майор! — остановил его полковник. — Очень удачно, что вы попались мне навстречу. А то я уже хотел вызывать вас к себе.

— Слушаю вас, товарищ полковник, — остановился Кретов.

— Лучше всего зайдите в мой кабинет, — увлек за собою Кретова Миленький. — Нет, в этот коридор.Ясейчас замещаю начальника управления и сижу в его кабинете. Разве вы не читали приказ?

В кабинете комиссара полковник Миленький уселся за стол и, положив руки ладонями вниз на настольное стекло, значительно взглянул на Кретова. На обширной поверхности стола не было ни одной бумажки, ни одной папки с делами. «Что он делает в этом кабинете? — неодобрительно подумал Кретов. — Ведь все материалы для работы у него лежат в другом кабинете».

— Майор Кретов, — прервал затянувшееся молчание полковник Миленький, — доложите, в связи с чем вами арестован ученик вредней школы Гурин Константин?

— Константин Гурин арестован за передачу бандитам огнестрельного оружия — пистолета системы «вальтер», принадлежащего его отцу, полковнику Гурину, — коротко доложил Кретов. «И чего ему дался этот Гурин? Только время теряем. Иван Федорович там ожидает меня», — тоскливо подумал он, глядя на самодовольное лицо полковника Миленького.

— Арестованный числится за вами? — благожелательно спросил полковник.

— Так точно. За мною.

— А как вы считаете, майор, нельзя ли изменить меру пресечения этому страшному преступнику? — иронически оттеняя последние слова, спросил Миленький. — Скажем, не лучше ли будет, если мы отдадим его на поруки родителям?

— Ни в коем случае! — воскликнул Кретов. — Ведь операция только началась. Главарь шайки еще не пойман.

— Так какого черта вы не берете главарей, а возитесь с мальчишками, сопляками? — неожиданно вскипел Агафокл Миленький. Голос его гремел в пустынном и просторном кабинете. Миленький и сам с удовольствием прислушался к металлическим нотам, вдруг зазвучавшим в его обычно вкрадчивом голосе. Впрочем, он сразу же остыл и изменил тон на доверительный, почти дружеский.

— Из-за этого мальчишки поднялся черт знает какой шум-гам, — жестом разрешив майору сесть, продолжал Миленький. — Отец его, полковник Гурин, пошел к командующему округом, а тот как член Цека звонит мне и спрашивает, с каких пор уголовный розыск начал воевать с учениками средней школы. Потом еще раз звонили… Очень крупный партийный работник звонил… и тоже об этом самом Константине Гурине. Позорное получается положение. Я, как лицо, замещающее начальника управления, обещал командующему, что Константин Гурин сегодня же будет освобожден на поруки. Отцу, полковнику Гурину, неудобно вмешиваться в это дело, и поэтому поручительство оформляйте на имя матери. Поняли?