Талисман гномов
Шрифт:
– Вы темните, Гэбрил. Мне это не нравится.
– Ну что вы, разве я осмелюсь лгать в вашем присутствии, Колман.
– Ещё как. Соврёте глазом не моргнув.
– Вы слишком плохо обо мне думаете, лейтенант.
– Нет, это вы слишком хорошо обо мне думаете, Гэбрил. Думаете, я не опущусь до того, чтобы выбить из вас правду силой?
– Колман, скажите: вы случайно с Морсом не родственники?
Я нарывался, и знал каким будет его ответ. Лейтенант ударил меня. Не очень сильно, но всё же чувствительно. Он
– Браво, браво, - послышался позади нас знакомый голос.
Это был Брутс. Он смотрел на нас с издёвкой:
– Лейтенант Колман, я вижу, что вы умеете налаживать диалог. Вас этому учили?
– Нет, господин старший следователь. Меня учили другому, но этот тип сам напрашивался.
– Держите себя в руках, Колман, если дорожите новым назначением. Мистер Гэбрил не раз помогал правоохранительным органам. У нас нет оснований подозревать его в нечестной игре.
Брутс подошёл к трупам и стал рассматривать их тела без особого интереса, скорее для проформы.
– Кто тут у нас?
– осведомился он после беглого осмотра.
Колман сообщил, даже отдал следователю посмертную записку. Брутс погрузился в чтение.
– Что же, всё замечательно, - ответил он, спустя некоторое время.
– Записка всё объясняет. Она даёт вам ключ к расследованию сразу двух убийств, совершённых на вашем участке. О лучшем даже не стоит мечтать. Зачем вам сдался Гэбрил?
– Здесь что-то нечисто, - медленно начал лейтенант.
– Этот Гэбрил замешан практически везде. Я натыкаюсь на его след на каждом шагу.
Брутс посмотрел на него с сочувствием:
– Похоже паранойя лейтенанта Морса в отношении к Гэбрилу заразна. Не ожидал, что она и вас коснётся, господин лейтенант. Вы производили впечатление здравомыслящего человека. Оставьте в покое мистера Гэбрила. Оформите всё как двойное самоубийство, получите причитающуюся премию. Я позабочусь о награде у вашего начальства. Вы были молодцом. Суперинтендант не преминет отметить ваши заслуги, лейтенант, в раскрытии последних преступлений. Чем плох такой вариант, Колман?
– С каждой минутой он нравится мне всё больше, господин старший следователь. Но за Гэбрилом нужен глаз да глаз.
– Безусловно. Мы за ним присмотрим. Если разрешите, я заберу у вас Гэбрила.
– Он ваш, господин Брутс. Делайте с ним всё, что заблагорассудится.
Брутс вывел меня из мастерских на свежий воздух. К этому времени и дождь, и град закончились.
– А теперь мне нужна вся правда, Гэбрил, - настоятельно потребовал следователь.
Я рассказал ему о Броско, постаравшись сделать это так, чтобы не задеть мастера Тага и его интересы.
– Ты хочешь сказать, что этот Броско взял на себя грязную сторону дела?
– осведомился Брутс, когда я выложил ему всё, что мне стало известно.
– Да. Он обещал и сдержал слово. Сфабриковал двойное самоубийство, заставил графиню и Рива написать посмертную записку. Хоть я её не читал, но, думаю, что в ней чистая правда… кроме мотивов для самоубийства, конечно.
– Эти двое получили по заслугам, - согласился Брутс.
– Но на твоём месте я бы не стал впредь водить компанию с Броско. Эти наглые парни из Лютании давно у нас на прицеле.
– Что вы намереваетесь с ними сделать?
– Пока ничего. Они нам нужны. С их помощью мы ставим Лютании палки в колёса. Они помогают нам вести игру с лютанской верхушкой. Насколько я понял: регалии императорского дома пропали? Их не нашли при обыске мастерских.
– Вряд ли Броско избежал соблазна забрать их себе.
– Отлично. Пускай у него и остаются. Сдаётся мне, что у Броско они будут под надёжной охраной. Этот парень любит монархию, установившуюся у него на родине, как собака палку, и приложит все усилия, чтобы нынешняя власть не добралась до регалий. Зато мы всегда будем знать у кого они под рукой.
Я вспомнил о беглом Мяснике.
– Брутс, послушайте. Это правда, что лорд Риторн бежал?
Следователь нахмурился.
– К сожалению, да. Морс, заступивший в тот день на дежурство по тюрьме, проявил поразительное головотяпство. Я удивляюсь, почему смыться удалось только одному Риторну? Морс создал все условия: любой из арестантов имел шанс очутиться на свободе.
– Хотите, я поделюсь с вами некоторыми соображениями?
– Валяйте, Гэбрил. Котелок у вас варит.
– Бегство Мясника не случайно, - сообщил я и рассказал о подслушанном возле особняка убитой баронессы разговоре между Толстым Али и Морсом.
– Хм, - задумался Брутс.
– Думаете, что Толстый Али помог организовать этот побег?
– Конечно. Уж больно всё сходится. Вряд ли бы Морс пошёл на должностное преступление, не имея серьёзных оснований. На лейтенанта надавили, причём сильно, возможно, угрожали его жизни. Али это умеет.
– Интересная гипотеза. Над ней стоит подумать, - задумчиво произнёс Брутс.
– Кстати, о Толстяке. Вы не поверите, но Толстый Али сегодня утром обратился в полицию с заявлением.
– Вы шутите?
– Ни в коей мере. Он заявил, что городе появился его двойник, и этот двойник крадёт у Али деньги. Можете себе такое представить?
– Двух Толстых Али сразу? По-моему и один - это уже слишком.
– Полицейские подумали то же самое, тогда Али притащил в участок трёх парней. У одного из них кличка Гвоздь, рангом он чуть выше шестёрки. Остальные - шушера помельче. На них места живого не было: видимо, костоправы Али постарались, но ничего путного не добились. Так вот, эти трое утверждают, что передали Толстяку лично крупную сумму денег, хотя сам Али в это самое время находился в совершенно другом месте и знать ничего не знал.