Там, где обрывается жизнь: повести
Шрифт:
Вербицкий заблуждался, война не кончилась.
Через оптический прицел очень хорошо просматривалась квартира в доме напротив. Снайпер лежал на плоской крыше и ждал удобного момента, следя за движениями мишени. Мужчина лет пятидесяти, опираясь на палку, ходил по комнате. Он очень сильно хромал. За столом, к окну спиной, сидела блондинка и очень внимательно слушала его. Наконец хромой сел за стол и разлил вино в бокалы. Он улыбался, как улыбаются учителя, когда понимают, что их урок учениками усвоен. Снайпер затаил дыхание и нажал на спусковой крючок. Пуля перелетела улицу, разбила стекло и попала в лоб хромому. Бокал с вином выпал из его рук на пол. Смерть наступила мгновенно.
Блондинка не вздрогнула, не вскрикнула, а встала, подошла к убитому, надела ему на шею жетон, забрала со стола ноутбук, мобильный телефон и ушла.
Снайпер опустил винтовку. Работа выполнена. Он хотел встать, но не смог — нога в тяжелом ботинке уперлась ему в спину. Холодный ствол охотничьего карабина прижался к его шее в районе верхних позвонков. Пуля двенадцатого калибра раздробила позвоночник и оторвала снайперу голову. Девятью этажами ниже проходила оживленная улица. Движение транспорта, ветер и прочие шумы поглотили звук далекого выстрела.
Еще одна работа была выполнена. Стрелок бросил карабин и направился к чердачной двери.
Из подъезда дома вышел мужчина в кожаной куртке с поднятым воротом, в темных очках и бейсболке. Он осмотрелся по сторонам и направился к машине, стоящей возле магазина. Из дома напротив вышла блондинка, тоже в темных очках.
Сегодня ярко светило солнце.
Егор по веревке спустился с обрыва к «чертову стулу», телескоп на треноге висел у него за спиной и своей тяжестью тащил вниз. Альпинизмом он никогда не занимался и вообще старался избегать экстремальных ситуаций. Он гордился своей головой, которая подчас принимала невероятно глупые решения, приводящие к неприятностям, но в большинстве случаев ее работа давала стоящие результаты. Что касается физической подготовки, то она оставляла желать лучшего. А сейчас одной силой, данной ему природой, не обойдешься, нужна сноровка, практика и знания. Егор не надел перчатки и стер ладони в кровь. Держать свой вес и груз было нелегко, упереться в стену ногами у него тоже не получалось, тело то и дело раскручивалось вокруг веревки то в одну сторону, то в другую. Перед глазами все мелькало, голова начала кружиться. Сделав передышку, он продолжил путь и наконец достиг ниши, вырезанной в стене, раскачался, выпустил веревку и плюхнулся к подножию трона. Какое счастье — не промахнулся. Сорвешься, костей не соберешь. Прибрежные валуны размером с бурого медведя шансов на жизнь не оставляли никому, даже изворотливой кошке.
Стерев рукавом пот с лица, Егор взобрался на глиняный трон и снял с плеч телескоп. Установив треногу, закрепил высоту на уровне глаз и начал выставлять горизонталь и вертикаль трубы в соответствии с текстом рассказа Эдгара По. Потом заглянул в глазок телескопа и навел резкость. Произошло чудо. Среди голых ветвей дерева он увидел белый череп. Егор оторвался от стекла и посмотрел, куда наведен ствол подзорной трубы. До дерева было не более трехсот метров, но эти триста метров представляли собой густой массив леса. Поиски облегчал ориентир — на противоположном берегу у воды в песок были вбиты столбики. Очевидно, отец Яны специально создал приметное место для облегчения поиска. Они выглядели вполне естественно, и даже у опытных охотников не могли вызвать подозрение. Егор глянул на часы. Половина девятого утра. Надо поторопиться, чтобы до заката успеть найти череп. Он опять прильнул к телескопу и повернул колесо угла зрения. Череп исчез, в объективе появились находящиеся рядом деревья. О! Удача! Рядом стояла береза с обломанной макушкой. С таким ориентиром уже не ошибешься. Не исключено, что ее тоже обломали умышленно. В конце концов, это была лишь детская игра, превратившаяся спустя много лет в смертельную ловушку. Неожиданно Егор почувствовал толчок, похожий на землетрясение. Трон покачнулся, сиденье дало серьезную трещину. Егор спрыгнул со стула. Край ниши, где он стоял, начал сползать. Тогда он схватил телескоп, перекинул ремень через плечо и уцепился за канат. Быстро оттолкнулся и повис над пропастью. «Дай бог сил поднять себя, любимого, наверх», — подумал он и, стиснув зубы, начал свое восхождение.
Стальная дверца ячейки распахнулась, и Феликс Шверник с облегчением вздохнул — чемодан стоял на месте. Он вынул тяжелый груз и поставил на пол. Никто за ним не следил, он спокойно запер ячейку и, взяв чемодан, направился к выходу.
Сегодня был яркий солнечный день. Наконец-то весна вступила в свои права и, судя по всему, уже не отступит.
Он положил чемодан в багажник и сел за руль. И тут произошло то, чего он больше всего боялся. К затылку был приставлен ствол пистолета. Голос за спиной сказал:
— Не торопись, дружок, спешка может тебе навредить. Сиди спокойно.
К машине подошел Князь, открыл переднюю дверцу и сел рядом.
— Ну, здравствуй, Филя. Долго тебя пришлось ждать.
— Вы же знаете, Роман Яковлевич, в меня стреляли. Я только сегодня вышел из больницы…
— Кто стрелял-то?
— Дура эта! Все шло по плану. Вдруг девчонка приходит, за мать решила отомстить. Выстрелила — промахнулась, бросила пистолет и убежала. Она же не знала, что Тони взяла с меня расписку. Я не собирался ее убивать.
— Где расписка?
— У меня. — Шверник взмок и раскраснелся. Ствол все еще давил на затылок. — Бестаева ее выкрала в ночь убийства. Она знала, что они спят, а ключ от квартиры Тони у нее имелся. Слепочек я для нее давно сделал. Она зашла туда в три часа, видит, Тони убита, а ее новый хахаль храпит на весь дом, на полу нож в крови. Это не моя идея, и Лариска ее не убивала. Она только расписку украла из сумки и тут же ушла. Я ждал ее в квартире напротив. Расписку она мне отдала, а я ей дал ключ от сейфа. Как гарантию. Но я никогда Лариске не доверял и отдал ей ключ от соседней ячейки. Там лежал чемодан с газетами. Мы с ней договорились ехать в банк вместе. На следующий вечер пришла ко мне, чтобы обсудить наши планы. О каких планах можно говорить? Она свое дело сделала, я больше в ней не нуждался. А тут эта девчонка появилась и все испортила. Бестаева в тот момент находилась в соседней комнате и все слышала. Ей пришла в голову мысль — зачем со мной связываться, если я на подозрении. Ворвавшись в комнату, подняла пистолет с пола и выстрелила в меня. Думала, что убила. Вызвала ментов и смылась. На следующий день Бестаева отправилась в банк и забрала чемодан с газетами. Бог ее наказал. Я никому не собирался отдавать твои деньги, Князь! Клянусь! Они в багажнике, я собирался их вернуть тебе.
— Сплошные дыры, — тихо сказал Князь.
— Какие дыры?
— В твоей вонючей версии, Филя! Начнем с того, что ты должен был передать наличные Тони и подписать договор. Это все. При чем тут расписка, ключи от квартиры, кража расписки и какое отношение имеет к бизнесу какая-то Лариса Бестаева? Ты хотел присвоить мои деньги. Семь миллионов — большой соблазн.
Князь обшарил карманы Шверника и нашел паспорт, в котором лежал железнодорожный билет.
— Эх, Филя! Сам себе приговор вынес. Как же ты мог завезти мне деньги, если у тебя поезд отходит через двадцать минут. Трогай. Поехали.
— Куда? — дрожащим голосом спросил Шверник.
— Куда скажу, туда и поедешь.
Женщина с тревогой смотрела на майора милиции.
— Я тут убиралась и еду ему готовила. Сергей Сергеич инвалид. У него ног нет, протезы. Прихожу, а он мертвый, во лбу дырка. Я чуть сознание не потеряла. Сразу же вам стала звонить.
Осмотр квартиры проводили бегло, но для первых выводов и этого хватило.
— Такой же жетон на шее, что и у того парня, которого машина сбила, — сказал капитан Баранов.
— Переходник торчит в розетке, товарищ майор. Возле письменного стола, — доложил Левушкин.
Роговской подошел к окну и увидел аккуратную дырочку, вокруг которой образовалась паутинка из трещин толщиной в волосок.
— Баранов, отправь ребят на крышу соседнего дома. Стреляли оттуда из мощной винтовки. Стекло даже не разбилось.
— Ну вот, — ехидно заметил капитан, — а вы говорили, что в дело пойдет охотничий карабин.
— Еще не вечер, Баранов. Действуй. Тут работа для криминалистов. Картина ясна как сегодняшний солнечный день.