Таможня дает добро
Шрифт:
— Ну, хорошо. — редактор повертел в пальцах карандаш, что-то обдумывая. — Кстати, о документах — у тебя с этим как?
— Порядок. Российский паспорт, аккредитация, всё как доктор прописал. Да, ещё корочка временного сотрудника Красного Креста — мне её ещё в Алеппо сделали, на имя гражданина Мексики Рамона Меркадера. Для местных сойдёт.
— Остроумец… — проворчал редактор. — Ничего поумнее не мог придумать?
— А что? — ответный смешок в микрофоне. — Это не я, а девчонка, из местных, в офисе Красного Креста, где мне аусвайс выписывали. Я только назвал фамилию — «Меркурьев», — а она и переспрашивает: «Меркудер», «Меркадер»? Ну, я и подумал — пусть будет так. А Рамона уже сам добавил, меня так в институте называли, привык… Да вы не волнуйтесь, Роман
— Ладно, тебе виднее. — согласился редактор. Выходка сотрудника ему не понравилась, но, увы, вправлять шутнику мозги было некогда. — Поступим так: ты ищи машину и поезжай, а я свяжусь с военными — напрямую, через министерство обороны… Пусть дадут знать нашим в Тартусе, чтобы организовали встречу на броне. Как улажу всё — наберу. Лады?
— Лады, Роман Григорьич! — отвечавший повеселел. — Только связь — сами видите, могу не ответить…
— Ничего. Вы езжайте, а я всё сделаю. Ты, главное, того… поосторожнее, ладно?
— Постараюсь. И вот ещё что: договоритесь, чтобы мне на базе связь обеспечили. Материалов — полный хард, а сети нет. Если договоритесь, я сразу перекину…
Договорить он не успел. Визг тормозов, матерный хрип, лязг, скрежет и отчётливо слышная на заднем плане дробь крупнокалиберного пулемёта — этот звук Роман Григорьевич Лосев, немало когда-то поработавший в разнообразных горячих точках прежде, чем усесться в редакторское кресло, узнал сразу.
Следующие два часа были наполнены звонками в Министерство обороны и непосредственно в Сирию, рюмками коньяка вперемешку с сердечными каплями, слезами красавицы-секретарши Марьяны и бесчисленными попытками выйти с на связь с пропавшим сотрудником. Увы, результата это не принесло, — как и всё прочее, происходившее в этот вечер в кабинете главного редактора одного из ведущих информационных агентств Российской Федерации.
Ду-ду-дут!
Ду-ду-дут!
Очередь хлестнула по асфальту перед самым бампером. Мубарак — он сидел за рулём, ударил по тормозам, машину повело, и Роман не ожидавший ничего подобного, едва не впечатался носом в лобовое стекло. Из-заброшенного автобуса,приткнувшегося на обочине возле сгоревшей бензоколонки, лихо вылетел на дорогу джихад-мобиль. Тойотовский пикап, излюбленное транспортное средство арабских и африканских боевиков, развернулся с визгом шин и затормозил — так резко, что пулемётчик, стоящий за треногой с ДШК, едва не вылетел из кузова. Другой, высунувшись по пояс из окна салона, выставил перед собой «Клашников», но не стрелял — суетливо дёргал затвор, визжа что-то по-арабски. Мубарак, ругаясь на своём языке, выворачивал руль в попытке укрыться за автобусом. И не успел — пулемётчик вернулся на место и открыл огонь. Первая же очередь попала в цель — визг, скрежет разорванного металла, горячая струя обдала Романа слева, со стороны водительского сиденья. Он сжался, ожидая новой, уже наверняка смертельной очереди (дверь салона и истерзанный труп помощника — слабая защита от пуль калибра двенадцать и семь), но ДШК почему-то умолк. Роман поднял голову — пулемётчик терзал затвор, высунувшийся по пояс из окна араб орал на него, размахивая калашом. О своих жертвах оба забыли — во всяком случае, пока. Роман подтянул колени к груди, повернулся на сиденье и ударом двух ног выбил водительскую дверь. Следующим ударом он вытолкнул из машины труп помощника, запрыгнул на его место и вдарил по газам.
Старенький «Фольксваген-Поло» не подвёл — резво взял с места и рванул, подняв тучу пыли из-под передних колёс. Пулемётчик уже справился с затвором и открыл огонь — тяжёлые пули с мерзким скрежетом рвали тонкий металл корпуса, пробивали сиденья, наполняя салон летящими клочьями ткани и синтетического наполнителя. Ветровое стекло рассыпалось мелким крошевом, горячий, пахнущий гарью и раскалённым песком воздух толкнул в лицо, и Роман сжался на водительском сиденье, ожидая смертельного удара в спину, в затылок,
«Джихад-мобиль» стоял, как и стоял, поперёк шоссе. Вылезший из машины боевик схватил за грудки своего неудачного соратника, то ли пытаясь оттащить того от пулемёта, то ли вымещая злобу за бездарно упущенную жертву. Погони, похоже, не намечалось — до блокпоста у въезда в город не больше пяти километров, а там засели местные самооборонцы, которым одинаково плевать и на президентских гвардейцев, и на боевиков из «Тахрир аш-Шам», и тех и других встретят пулемётными очередями. Другой вопрос, что и Роману туда соваться не стоит — разумнее будет бросить машину и по боковым улочкам, пешком, в порт. На часах — половина второго, баркас отходит через час, есть шанс успеть…
По сторонам от шоссе замелькали дома — по большей части брошенные, многие со следами пуль и осколков на фасадах. Роман загнал «Фольксваген» в переулок, заглушил мотор и без сил откинулся на спинку сиденья. Время, конечно, поджимает, но… выброшенный в кровь адреналин весь сгорел, оставив после себя ватную слабость и дрожь в руках. А значит — прежде чем срываться и куда-то бежать, стоит перевести дух и немного подумать. И для начала — попробовать связаться с редакцией.
Попытка результата не принесла — то ли захватившие город бармалеи довели до логического конца борьбу с сотовыми вышками, то ли в районе попросту вырубилось электричество, но только на индикаторе сети не было ни одной ступеньки. Обидно, конечно, но отчаиваться рано — может, хоть в порту будет связь, или удастся договориться с каким-нибудь счастливым обладателем спутникового телефона? Жиденькая пачка баксов в кармане и пластиковые карты нескольких, по большей части, арабских банков, давали в этом плане некоторую надежду на успех.
Дождавшись, когда трясучка в руках поутихнет, Роман решил произвести ревизию имущества. Опытный репортёр, он привык в своих командировках обходиться минимумом необходимого — особенно, когда ехал в такие вот даже не горячие, а раскалённые, пылающие точки. Небольшой тактический рюкзак с парой смен белья и запасной одеждой, ноутбук, мощный повербанк, пластиковый пакет с туалетными принадлежностями, персональная аптечка, швейцарский армейский нож-мультитул в боковом кармашке, фонарик — давно отработанный и неизменный от поездки к поездке набор, способный упростить жизнь почти при любом повороте событий.
Увы — не на этот раз. Две или три пули калибра двенадцать и семи десятых миллиметра прошили заднюю дверь и угодили прямиком в заветный рюкзак, приведя большую часть его содержимого в полнейшую негодность. Из всего имущества сохранился только «Викторинкс» — Роман засунул его в карман, добавил половину упаковки промедола — всё, что осталось из распотрошённой прямым попаданием аптечки, — и оглядел салон. Зрелище было унылое — в машину угодило не меньше полутора десятков пуль, нкаким-то чудом не затронув крышку бардачка — а значит, и его содержимого тоже.
Так, что там? Полулитровая пластиковая бутылка воды — то, что нужно! Роман опорожнил её одним духом — такой ситуации он предпочёл бы энергетик, но спасибо и на том, пить хотелось невыносимо.
Что там ещё? Скомканный платок-куфия — полезная, даже необходимая вещь. Роман сразу намотал его на шею — пробираясь по городу лучше закрыть лицо, чтобы хоть издали сойти за местного жителя. Несколько туристических проспектов на арабском и английском он оставил без внимания. Вскрытая пачка влажных салфеток — в карман, вещь полезная… Повербанк, наполовину разряженный, но исправный… кнопочный телефон… так, работает, и симка есть, пригодится… а это что?