Танцы на быках
Шрифт:
После ванны и ужина Бранвен выпроводила служанок и привычно загасила свечи, кроме одной. Как будто она и не уезжала никуда из родного замка. Эфриэл следил за ней взглядом, но Бранвен делала вид, что не замечает его внимания.
Наконец, свечи были потушены, угли в камине давно прогорели, и бродить по комнате уже не было причин.
Бранвен села на постель и перебросила косу на грудь, заплетая и расплетая пряди.
– Я готова, - сказала она еле слышно.
– Ты хорошо подумала?
– Я же обещала.
– Мне плевать на твои обещания!
– сказал он сквозь зубы.
– Хочу вот о чем спросить. Мы с тобой столько пережили, и теперь ты так легко меня отпустишь?
– Я должна, - ответила Бранвен тихо.
– А я и забыл, что «должна» - любимое слово Бранвен из Роренброка, - криво усмехнулся Эфриэл.
В комнате повисло тягостное молчание. Эфриэл стоял у окна, Бранвен сидела на постели, и впервые за последнее время между ними разверзлась пропасть еще глубже, чем омуты под Хальконовой кручей, и еще шире, чем арена в Тавре.
– Почему ты медлишь? Мне казалось, ты только и мечтаешь, что вернуться в свой мир.
– А ты считаешь, что знаешь мои мечты?
– спросил сид неожиданно зло.
Бранвен вскинула на него глаза, не понимая причины злости.
– Я хоть что-то для тебя значу?
– спросил. Теперь в его голосе не было злобы, а одна только горечь. Он старался выглядеть невозмутимым, но отчаянно боялся того, что мог услышать сейчас от маленькой леди.
– К чему такие расспросы? Разве они что-то изменят?
– Разве нет?
– А что они могут изменить?
– Бранвен вскочила, пылая праведным гневом.
– Ты хочешь, чтобы я обняла твои колени и плакала, признаваясь в любви? Не выйдет! Для тебя, наверное, впервой, когда смертная дева не потеряла голову от очарования сида? Тебе мало того, что я согласилась на грех, обязанная позаботиться о тебе. Ты хочешь, чтобы этот грех был совершен во имя тебя. Хочешь растревожить мое сердце, а потом вернуться в свой мир и смеяться, вспоминая имя той, что имела глупость полюбить звезду небесную. Это гордыня, Эфриэл ап Нуада! Это обыкновенная гордыня!
Эфриэл скользнул к ней от окна, как тень. Теперь они стояли лицом к лицу, и Бранвен воинственно выпятила подбородок, показывая, что уступать не собирается.
– Если это и в самом деле так, как ты говоришь, я не могу принять твою жертву, - сказал Эфриэл.
– Придется мне остаться в твоем мире навсегда. Как забавно - звезда небесная упала на землю и сгорела дотла.
– Почему это ты не можешь принять?..
– пробормотала Бранвен, разом теряя смелость. Она потупилась и затеребила конец косы, пальцы ее дрожали.
– Разве я могу взять женщину, если противен ей?
– Ты не противен...
– ответила Бранвен еле слышно. Она уже сто раз пожалела об опрометчивых словах.
– Не противен, совсем наоборот...
Они надолго замолчали, а потом Эфриэл заговорил:
– Помнишь, на Хальконовой круче, когда мы чудом спаслись, ты сказала, что не надо стесняться благодарности. Теперь настала моя очередь сказать: не надо стесняться любви. Поистине, я так часто произносил это слово, что порядком затаскал его за несколько сотен лет. Но с тобой снова чувствую вкус новизны, когда говорю про любовь. Не может ли случиться так, что ты скрываешь больше, чем я надеюсь?
– Твои речи слишком мудрены для обыкновенной смертной, - Бранвен говорила тихо, и Эфриэлу пришлось наклониться к самым ее устам, чтобы расслышать.
– Не мог бы ты сказать проще?
– Не могла бы ты сказать, что полюбила меня?
– Но и ты не сказал мне этого.
Эфриэл взял ее за подбородок, заставляя поднять голову, но Бранвен зажмурилась, боясь, что сдастся, едва их взгляды встретятся.
– В этом я виноват перед тобой, - признал сид.
– Раньше ты не скупился на красивое вранье, а теперь я не слышу и этого, - сказала Бранвен с обидой.
– Иногда мужчине труднее говорить о своих чувствах, чем женщине.
– Разве такое бывает?
– Бранвен открыла глаза и смотрела вопросительно.
Эфриэл почертил пальцем контур ее бровей, щек и губ. Когда он коснулся нежного девичьего рта, губы Бранвен затрепетали, словно она хотела что-то сказать, но не решалась.
– Такое бывает, Бранвен из Роренброка. Мужчина зачастую молчит, когда чувства его истинны.
– Ты говоришь это искренне, или обманываешь меня?
– На сей раз искренне. Но не знаю, поверишь ли ты.
– И я не знаю...
– Конечно, тебе трудно поверить. Я и сам бы не поверил. Но вот оно, случилось. Я жил в свое удовольствие, ел, пил, охотился на оленей и женщин, и вдруг... задумался, что закат красив, и что розы пахнут так дивно, когда ты рядом со мной. Наверное, я полюбил тебя с первого взгляда, но противился этой любви, потому что она странная, почти невозможная. Но она такая прекрасная, Бранвен. И она прекрасная только благодаря тебе. Вот я и признался. Что скажешь ты?
Девушка несколько раз вздохнула, расплела и заплела конец косы и прижала ладони ко лбу.
– Все это слишком сложно для меня. Разум говорит, чтобы я не поддавалась твоим чарам, а сердце требует иного.
– Серьезные соперники, - признал Эфриэл.
– И кого же ты послушаешь?
– Разве женщины слушают разум, когда говорит сердце. Пусть так. Я тоже признаюсь, что полюбила тебя. Говорят, любовь - она как свет, в мешок не спрячешь. Вот и я пыталась спрятать, но тщетно. Теперь ты доволен? Когда я думаю о тебе, когда вижу тебя - у меня дрожит душа, но не от страха, а от нежности. Хотела бы я, чтобы и ты испытывал то же самое.