Танцы на осколках
Шрифт:
– Как ты могла?
– прошептал Гера.
Прежняя собиралась было ответить, но Брест аккуратно отломав оперение, потащил стрелу. Девка завыла белугой. Милка вернулась к ним, неся нательное и доспехи, которые тринники сняли с Прежней.
– Нашла в доме священника, - пояснила она.
Гера, не обращая внимания на служанку, разорялся:
– Там же были женщины и дети. Как ты могла...
– Они были уже не людьми, Гера, - проскулила девка, - Разве, когда тебя мучили, там не было женщин? А детей? На меня заставляли смотреть мальца десяти лет, а в уши ему нашептывали про очищение души и искупления грехов. Кто из него вырастет, а?
– Она на минуту забыла про боль, разгорячившись.
Брест вовремя закончил тащить арбалетный болт и теперь прижал к ране тряпку, останавливая кровь. Как только все было сделано, Гера удовлетворенно замолчал.
– Что же тебе и ответить нечего?
– взвилась воровка.
– Почему же, есть. Ты права, - спокойно закончил Прежний.
– Так чего ты мне в уши тут лил?!
– и она осеклась. Вспыхнув в споре, Мурка забыла про боль. Ее отвлекли, как маленького ребенка, подсунув конфету.
– Так ты не осуждаешь меня?
– спросила она с надеждой в голосе.
– Катька-Катька, - Прежний потрепал ее по плечу, - Ты разве забыла, что я их прочувствовал? Ты была права: их извращенная вера не позволила бы им измениться. В ней же они воспитывали детей, которые вскоре выросли бы и продолжили насиловать и убивать во славу Трех.
– А оттуда точно никто не выбрался?
– внезапно спросила служанка, показывая на горящую часовню.
Крыша церкви обвалилась, погребя под собой тела болотников.
– Нет, - помотала головой Мурка, - Там не было окон, других входов-выходов я тоже не заметила.
– Значит, за полчаса ты сожгла всю деревню?
– подытожила служанка и показала вокруг себя.
Кругом стояли пустые дома, только кошки жмурились на крыльце в первых лучах солнца. В воздухе висела тишина, прерываемая редким треском ломающегося дерева. Не было слышно ни голосов, ни разговоров, ни плача, только утренняя птаха заливалась где-то в воздухе. Все четверо молча разглядывали пустующую весь.
– Выходит, что так, - ухмыльнулась Мурка. Она улыбалась все шире и шире, пока не зашлась в гомерическом хохоте, размазывая слезы по щекам. Она заливалась лающим смехом, схватившись за живот и иногда переводя дыхание.
Брест вопросительно посмотрел на Геру, тот пожал плечами и показал на бочку с водой. Наемник все понял. Он поднял на руки хохочущую воровку, отнес ее к бадье и опустил в воду.
– Милка, - обратился он к служанке, - Порыщи по домам наше добро, может еще, что полезного прихватишь. Найди телегу: Гера далеко на коне не уедет, и собери припасов. Давайте выбираться из этого проклятого места.