Танцы на осколках
Шрифт:
— Что же ты хочешь Гжевику поведать?
— Да хоть бы и пусть меня козлом отпущения сделают. Выдадут Епископу, как пойманного вора, глядишь, договорятся между собой мужики.
— Да плевать главному церковнику на какого-то словленного наемника. Он ить уверен, что камень по-прежнему в замке.
— Так оно, но другого выхода не вижу. Сначала с Гжевиком погуторю, а там уже видно будет, что делать дальше.
Лешик покачал головой:
— Ну как знаешь, нам такой боец, как ты, до зарезу нужон. Как освободишься, айда к нам гнет церковный сымать.
Брест хлопнул его по плечу:
— А то как же.
***
Два мужика стояли и орали друг на друга, остальные столпились вокруг и мрачно наблюдали за словесной перепалкой. Одна Милка цвела и пахла, как роза, млея от такого внимания.
— А я сказал, что не отпущу её с тобой! — наседал Стоян
— Да чихать я хотел на твои разрешения! — парировал Брест. — Эта девка пойдет со мной к барону, и точка!
— Ага, щас-ка, держи карман шире! Ты откель вообще такой выискался, зашытник! Да ты даже камень в запертой комнате сохранить не смог, куды тебе девку-то доверить!
— Я тебе сейчас по щам «доверю», — взорвался наёмник.
Молодая баронесса, видя, что дело приобретает скверный оборот, решила, наконец, вмешаться.
— Стоян, я пойду с ним. С тятей и вправду надо повидаться.
— Там на каждом углу кордоны стоят, думаешь, вас так просто пропустят?
Брест стоял, еле сдерживаясь, а служанка лисой повисла на руке латника:
— Ну, Стоянушка. Нам надо-ть до зарезу в замок попасть. Не в службу, а в дружбу: проводи, а?
Мужик еще тяжело дышал, распаленный ссорой, но щенячьи глаза Милки сделали свое дело, и мужик поплыл:
— Ладно. Но будете делать всё, что я скажу, усекли?
Брест хмыкнул и сложил руки на груди, показывая, что плевал он на чужие приказы. Стоян хмуро глянул на него, но ничего не сказал. Он повернулся к остальным мужикам, которые негромко переговаривались рядом и кивнул:
— Делайте всё, как уговаривались. Я буду в замке, найдете там меня, как станет жарко.
Солдаты хмуро закивали, а Лешик подошел к Бресту:
— Не ведаю, свидимся ли еще, но удачи, друг.
Они обнялись, громко хлопая друг друга по спинам. Наёмник хотел сказать еще что-то, но смолчал, и, накинув на голову капюшон с маской, вышел из избы. Милка поспешила за ним, а Стоян, будучи начальником городской стражи, отдал последние распоряжения своим мужикам, кивнул на прощание и вышел вслед за молодой барыней.
Три фигуры брели по пустынным улицам, укрываясь от гуляющего среди домов ветра. Они шли вдоль стены, решив не заходить в сам город, а добраться в замок окольными путями. Иногда навстречу попадался одинокий путник, где-то выглянул попрошайка. В одном доме взъерошенная баба громко материла старуху, костеря ту за нерасторопность, на что бабка огрызалась в тех же выражениях, дескать, родилась тут и помру тут, с места не сдвинусь. Троица прошла дальше. В одном из переулков Стоян заметил странное движение: пара вороватых на вид мужиков пытались вскрыть заколоченную лавку.
— А ну стоять! — гаркнул начальник стражи.
Он вытащил меч и уверенной походкой зашагал в их сторону. Мародёры не испугались, а лишь переглянулись между собой, отложили лом и вытащили по доброму кинжалу.
— Шёл бы ты, служивый, дальше, а то не ровен час запнешься, упадешь ещё на ножик свой.
Ворьё, поднявшее голову в смутные времена, теперь боялось лишь многочисленных хорошо вооруженных патрулей. Что им какой-то одинокий мужик? Двое людей с ним, судя по всему не горели желанием встревать за чужое добро.
Стоян оскалился и кинулся на ближайшего вора. Тот ловко увернулся — лезвие кинжала чиркнуло по доспешной стали. Стражник склонился в бок и ударил второго в грудь. Тот выпучил глаза, выронив кинжал. Первый мужик, видя, что так просто убрать назойливую муху не получится, отошел на несколько шагов, поигрывая оружием.
— Ну, давай, паскуда! Я тебе сейчас улыбку вырежу от уха до уха, — хищно выдал он.
Вор сделал выпад вперед. Стражник увернулся, но тут из темноты переулка сверкнула сталь. Звон металла пронесся по улице — Брест отбил скрытый удар их подельника. Лезвие скользнуло в двух пальцах от носа Стояна. Из подворотни выскочили еще двое разбойников. Оглушенный мародёр уже пришел в себя, поднялся, злобно глядя из-под бровей. Начальник стражи и наёмник встали спина к спине. Они не выпускали из виду кружащих вокруг них «падальщиков». Те, уверенные в своём превосходстве, переглядывались, ожидая подходящего момента.
— Ох, и в недоброе время вы, мужики, забрели сюда, — хмыкнул один разбойник и бросился вперед.
Брест отклонился чуть сторону, дернув мужика за руку на себя. Тот, потеряв равновесие, пробежал вперед и насадился животом на меч Стояна. Стражник потащил оружие из хрипящего тела, а наёмник отбивал посыпавшиеся на них удары: разбойники кинулись на мужиков. Начальник городской стражи, парировал два выпада и крикнул Милке, снующей неподалеку:
— Не суйся.
Брест ударил ближайшего вора в пах, и с разворота оглушил еще одного. Рукоять меча опустилась на темя мужика, так некстати сунувшегося под руку. Стоян отбил еще пару выпадов и неловко увернулся: на доспехе осталась глубокая выщербина. Он, улучив момент, сжал железной хваткой руку нападающего. Послышался хруст, и кинжал выпал из ослабевшей ладони. Последний вор, видя поверженных подельников, попятился и, развернувшись, пустился наутек — большая ошибка с его стороны. Брест схватил выпавший кинжал и метнул его в спину беглеца. Лезвие вошло наполовину, застряв в костях. Мужик упал лицом вниз, но не скончался, а пополз, хрипя и загребая землю руками. Наёмник не спеша подошел. Он схватил раненного за волосы и стегнул мечом по горлу. Кровь толчками вырывалась на свободу — разбойник затих.
Брест вытащил из спины кинжал и направился обратно к стражнику, тот придавил ногой одного мародёра:
— По законам военного времени и на правах начальника городской стражи, приговариваю всех вас к смерти.
Латник, так же как и Брест, перерезал разбойнику горло, затем прикончил остальных. Стоян вытащив меч из последнего тела, отдышавшись, кивнул наёмнику:
— А ты неплохо дерешься.
— Ты тоже, — ухмыльнулся Брест, вытирая меч об одежду убитого вора.
Они смерили друг друга оценивающим взглядом. Стражник протянул тяжелую руку:
— Хотел бы я иметь такого в своем отряде.
— А я в своем, — еще шире ухмыльнулся наемник, пожимая мужскую ладонь.
Они хохотнули и, сложив мечи, свистнули Милку. Та выглянула из-за поворота, осмотревшись, удовлетворенно кивнула. Мужчины переглянулись и зашагали дальше по улице, девушка, обогнув трупы, засеменила следом.
Через час начало смеркаться. Солнце, и так надежно укрытое тучами, и вовсе скатилось за горизонт, и на улице появились длинные тени, пересекающие дорогу. Троица по околицам, наконец, добрела до моста, соединяющего два берега Мулянки — небольшой реки, отделяющей замок от города. Мост был перекрыт. Массивные шипастые баррикады растянулись от одного края до другого с небольшой проплешиной посередине. Стоило путникам только подойти ближе, как из-за завалов высунулись лучники, а за ними стрелки с арбалетами. В центре показалась массивная фигура с пикой в руках, рядом еще одна с факелом.