Тандем. Неестественный обзор
Шрифт:
Как и ожидал Кроуфорд, реакция двух самых крупных финансовых институтов мира не заставила себя ждать. Буквально через неделю в Минфин приехала внушительная делегация во главе с председателями банков и одного из членов Комиссариата ООН. Гости были несказанно рады свалившемуся на Америку богатству, ведь это поможет финансированию восстановления, без привлечения ресурсов извне. Но, если оставить в стороне промышленный аспект использования металла, золото имеет цену исключительно из-за его редкости и, если США будут производить его в таких немыслимых объемах, оно просто обесценится. От этого пострадают все: и Америка, и новая строящаяся глобальная финансовая система. В этом ведь никто не заинтересован, правда? Кроме того, чтобы монетизировать металл, его все равно надо будет выпускать на внешние рынки, и здесь в интересах Америки поддерживать стабильную цену контролируя предложение.
Мило улыбаясь, финансисты, за спинами которых, конечно же, стоял тандем, выложили на стол свое предложение. Необходимо договориться о том, что США ограничат годовую добычу золота Йеллоустона разумными объемами не способными нарушить глобальный финансовый баланс. Взамен Банк Развития ООН, Банк Глобальных Инвестиций БРИКС и несколько крупных национальных банков России и Китая откроют долгосрочную линию финансирования достаточную для того, чтобы обеспечить восстановление разрушенных территорий на десятилетия вперед. Это финансирование будет частично покрываться существенным залогом в виде золотого депозита, но основной его объем будет компенсирован будущей добычей в Йеллоустоне.
Переговоры затянулись на несколько месяцев, но в результате соглашение было подписано. Как и планировал Кроуфорд, США был открыт доступ к значительным финансовым ресурсам, причем без выплескивания на рынок огромных партий золота и без привлечения к синтезаторам, работающим в Йеллоустон ненужного внимания.
Но восстановление восточного побережья и, засыпанных пеплом центральных районов, было не единственным, на что тратились ресурсы. Президент Патрик Коэн решил построить новую столицу - Капитолий. Город будущего, названый по аналогии с местом, на котором был основан Рим, создавший одну из самых мощных империй человечества. Город, спланированный и созданный лучшими архитекторами и строителями мира, расположенный в центре страны, куда не смогли бы добраться цунами, пепел супервулкана или волны землетрясения в районе разлома Сан-Андреас, которое ученые прогнозируют уже почти сто лет. В случае конфликта, не должны туда долететь и ракеты противника, так как весь обширный район планировалось окружить сетью военных баз и несколькими зонами плотного прикрытия ПВО.
Когда стало понятно, что Коллегия действительно предоставит достаточно золота, Коэн уже принявший присягу президента, выложил Кроуфорду свои планы относительно Капитолия. Тот вначале не сдержал скептической улыбки, но потом сам проникся идеей и оказывал ей всяческую поддержку. Перенос столицы, а, точнее, ее строительство с нуля на новом месте действительно имело смысл. Вашингтон, после удара цунами был почти полностью разрушении и на его восстановление понадобятся десятилетия. Можно, конечно ускорить процесс, но тогда надо будет перебрасывать значительные ресурсы с других регионов, а, значит, серьезно замедлить или вовсе отложить в них восстановительные работы.
Но даже не время и ресурсы были самым главным в переносе столицы из Вашингтона. Вся его южная часть была накрыта радиоактивным мусором и грязью, принесенной цунами по Потомаку и Чесапикскому заливу с, находящейся южнее, полуразрушенной атомной электростанции. Была и еще одна причина, которая импонировала Коэну и особенно понравилась экс вице-президенту. Капитолий, самый современный и богатый город мира, должен был стать символом новой Америки. Он должен был продемонстрировать всем и прежде всего самим американцам, что Америка восстает и из пепла, снова обретая величие.
Самым сложным оказалось найти место с благоприятной погодой, устойчивыми грунтами, способными выдержать здания в несколько сотен метров высотой и достаточными водными ресурсами для снабжения многомиллионной агломерации. Затем шла долгая работа по выбору проекта городской планировки, и подбору строительных подрядчиков, которые, почувствовав, запах золота, слетелись в Америку со всего мира. Только на подготовительные работы ушло десять месяцев, но как только были получены последние согласования, строительство развернулось в невиданных масштабах.
Сейчас, два года спустя через частокол строительных кранов в окруженной горами плодородной долине реки Рио-Гранде на юге Колорадо, недалеко от типично западного городка Аламоса начали прорисовываться очертания новой столицы. Центр Капитолия уже венчала, выстроенная только на две трети, но все равно поражающая своей грандиозностью сверкающая зеркальными панелями трехгранная башня уходящая своим шпилем почти на километровую высоту. От нее через пятьсот метров концентрическими кругами выстраивались ее уменьшенные копии, каждая на двести метров ниже. Первый круг насчитывал двенадцать зданий, второй двадцать четыре, третий вдвое больше и так далее.
Поскольку с выделением земли проблем не было, а вся городская инфраструктура находилась в башнях, пространство между ними предполагалось превратить в огромный вечнозеленый парк. На эскизах и компьютерной симуляции город выглядел просто поразительно. Медленно вырастая из крон деревьев и стремительно набирая высоту к центру, издали он был похож на готовый к старту космический корабль.
Строительство Капитолия действительно объединило нацию, позволило перешагнуть через страдания последних лет и с новой уверенностью взглянуть в будущее. Этот колоссальный проект сыграл свою роль и во внешней политике, показав, что Америка не только пережила катастрофы, но и осталась ведущей экономической силой планеты. Пусть даже и благодаря свалившемуся на нее шальному золоту Йеллоустона.
Когда Коэн испытывал сомнения в том, как ему поступить, он садился в самолет и, пролетев несколько часов над своей возвращающейся к жизни страной, приземлялся на одной из широких полос нового строящегося аэропорта Капитолия. Там он пересаживался в президентский вертолет и несколько раз облетал гигантскую стройку, не веря, что все это может происходить на самом деле. Глядя с высоты, как на его глазах растет новая столица Америки, он гнал прочь сомнения и возвращался к работе полный уверенности в правильности того, что делает, осознавая, что за ним стоит великая сила, для которой нет ничего невозможного.
Старик Кроуфорд не слукавил ни одним словом, когда на борту австралийского фрегата рассказывал ему о Коллегии. Это поистине была удивительная организация. Ее даже организацией нельзя было назвать. Это скорее было похоже на религию, потому что все, кто был причастен к продвижению знаний, действовали на уровне веры, настолько велик был авторитет и влияние членов Высшей Коллегии.
Он помнил, как прошла первая встреча с одним из них. Вернее, с одной, потому, что это была женщина.