Тандем. Неестественный обзор
Шрифт:
Вопреки с детства навязанным кинематографом, представлениям о заседаниях тайных лож, встреча прошла не в полутемном высоком зале, с высоким потолком и тянущимися к нему мозаичными окнами, через которые с трудом пробиваются лучи света, освещая таинственные внутренности сакрального места. Не было там и огромного старинного стола, окруженного деревянными креслами с высокими резными спинками, не было клятв, и сложной процедуры инициации. Все было абсолютно по-другому. Но больше всего Коэна поразила она.
Членом Высшей Коллегии оказалась знаменитая актриса, снявшаяся в десятке фильмов, ставших мировыми блокбастерами и несколько раз входившая в топ-лист самых привлекательных женщин мира. Не смотря на свой возраст она поражала своей безупречной внешностью, которую, казалось совсем не коснулись годы. Еще его поразила обстановка, в которой Кроуфорд их представил друг другу. Это произошло на бурлящей весельем закрытой вечеринке на ее роскошной вилле на острове Санторини в Средиземном море. Хотя закрытой, эту вечеринку можно было назвать с очень большой натяжкой, потому, что там присутствовало минимум полсотни человек.
– Боже, Кроуфорд! Пиджаки! Костюмы! Вы бы еще фраки нацепили, - оставив гостей она вышла им навстречу с коктейлем в руке и подставила экс вице-президенту щеку для дружеского поцелуя.
– А это, я так понимаю, мистер Патрик Коэн, - она протянула ему руку и, заглянув в глаза, радушно улыбнулась.
– Снимайте ваши доспехи и присоединяйтесь к гостям. Если хотите, можете переодеться. У меня в гардеробной наверняка найдется для вас более подходящая для такого момента одежда.
Увидев, как оба гостя почти синхронно покачали головами, она еще раз одарила их очаровательной улыбкой и, взяв под руки, повела к гостям.
Через час, в разгар веселья, когда один моложавый старичок, явно какая-то знаменитость политического бомонда начала века, учил молодежь танцевать всеми забытый танец твист, она отвела Коэна в сторону и, грациозно качнув бедрами в такт музыке, озорно улыбаясь, спросила:
– Патрик, у вас найдется для меня минутка?
– Конечно, - немного опешив от неожиданного вопроса и от того, каким игривым тоном он был задан, ответил Коэн.
– Я ведь за этим сюда и приехал.
Следующий час, как-то сразу сбросив легкомысленность и посерьезнев, она отвечала на его вопросы о Коллегии.
Многое он уже слышал от Кроуфорда во время их первой беседы. Многое оказалось для него полным откровением. Он узнал, что источник знаний неизвестен. Они просто передаются от одного поколения носителей к другому. Что членов Высшей Коллегии, носителей знаний, всего четыре, и они из-за соображений безопасности ни разу за последние сто лет не собирались вместе в количестве более трех человек. Носителем может стать любой физически здоровый и психически нормальный человек, но их количество ограничивается пятью-семью, в зависимости от интенсивности инъекций знаний в общество. Общая цель Коллегии технический прогресс. Для чего? Для того чтобы достичь вершин знаний, и через них управлять силами космоса и обеспечить выживаемость человечества. Человечеству грозит гибель? Да. Когда? Она может наступить в любой момент. Каков источник опасности? Инопланетяне? Ну что вы... Нет. Жизнь слишком ценный дар в нашей вселенной, чтобы позволить ее массовое уничтожение, тем более жизнь разумная. Создается впечатление, что ни одна из цивилизаций не получает доступа к перемещению в пространстве пока не пройдет период агрессии. Так что, те, кто попадает в дальний космос, ценят и берегут жизнь. А источник угрозы... Он вплетен в саму структуру пространства-времени и настолько сложен, что мы еще не в силах его понять. Но ведь мы выживем? Вероятнее всего, да, если достигнем достаточно высокого уровня развития, но для этого прогрессу никто не должен мешать. Новый технологический уклад? После открытия электричества, это всего лишь вторая ступень в настоящем прогрессе технологий. Впереди длинная лестница прогресса, состоящая из множества ступенек. А что там, на самом верху? Межзвездные путешествия, расселение по Галактике? И это тоже, только не в том виде, как это описано в наших фантастических книгах и фильмах. В конце пути нет ни звездолетов, ни звездных войн, ни колоний на далеких планетах. А что есть? Это очень сложно понять. Даже члены Высшей Коллегии не видят так далеко. Мы можем только чувствовать нечто необъятно большое и невероятно сильное, являющееся частью самого мироздания. Может, в конце пути человечество превратится в сгусток энергии способный менять окружающий мир, и этот сгусток вольется в общее энергетическое поле нашей вселенной, а может даже выйдет за ее пределы. То есть мы не первые? Мы уверены, что, нет. Иначе откуда взялись все наши знания. Кто-то ведь создал источник. Когда, по-вашему, мы достигнем вершины. На этот вопрос нет ответа, но, судя по всему, если создать условия то, прогресс пойдет с нарастающей скоростью, и каждый следующий качественный скачек будет наступать через более короткие промежутки времени. Задача Коллегии сейчас создать эти условия.
Посреди разговора, видя, что Коэна затягивает в круговорот вопросов, она грациозным движением подняла руку, чтобы остановить заговор.
– Патрик, я физически не смогу ответить на все ваши вопросы, это может занять неделю. Давайте ускорим процесс.
– Вы хотите...- Коэн с сомнением заглянул в ее глаза, где чуть заметно играл огонек интереса.
– Это то, о чем говорил Рэй?
– Поверьте, это совсем не больно. И очень быстро. Зато вы получите огромный массив знаний, которым должен обладать каждый член Коллегии на вашем уровне, а с ним ответы на еще не заданные вами вопросы.
– Что я должен сделать? Где это произойдет?
– настороженно спросил Коэн, оглядываясь.
– Никуда ходить не надо, все произойдет здесь. Просто посмотрите мне в глаза и подумайте, что верите мне.
Коэн повернул голову и встретился с ней глазами. Огонек интереса, игравший в них секунду назад исчез. Взгляд стал ласковым и проникновенным. Так смотрит мать на любимого младенца. Почему-то захотелось плакать, и он, ругая себя последними словами, попытался подавить секундный порыв слабости.
– Просто поверьте мне, - услышал он, хотя ее губы оставались сомкнутыми в легкой ободряющей улыбке.
"Хорошо. Я тебе верю", - поддавшись ласковому призыву, подумал Коэн и, не отпуская ее взгляда, постарался улыбнуться. Она медленно на миг сомкнула ресницы, и снова встретила его взгляд, с прежней озорной улыбкой.
– Ну, вот и все.
– Как? Неужели не получилось?
– встревожено спросил Коэн, чувствуя, что внутри него все же что-то изменилось.
– Проверим?
– спросила она, ободряюще улыбаясь.
– Какой эксцентриситет у орбиты Юпитера?
– Эксцентриситет...? Черт возьми! Я знаю! Разность между расстояниями Юпитера до солнца в перигелии и афелии орбиты семьдесят шесть миллионов километров. Эксцентриситет - 0,0488, - Коэн закрыл глаза и бессильно обмяк в кресле, даже не пытаясь найти объяснение тому, что сейчас произошло. Ему было просто приятно осознавать, что он знает о Юпитере все.
– Ну вот, а вы говорили не получилось, - она немного склонила голову набок, с интересом наблюдая за его реакцией, и, когда он открыл глаза, одобряюще кивнув, сказала: - А вы неплохо держитесь. Из вас получиться хороший президент.
С этого момента Патрик Коэн, безоговорочно поверил в то, что путь выбранный Коллегией, единственно верный и альтернативы ему нет. Потом были визиты в закрытые лаборатории, где ему демонстрировали синтезаторы, и молекулярные ассемблеры различного уровня сложности. Потом были выборы, после которых он стал президентом. Было признание и принятие его, как равного, лидерами тандема. Было золото Йеллоустона и начало строительства Капитолия. Было много чего важного и замечательного, и с каждым новым событием в нем крепла вера Коллегию и в ее дело.