Танец на осколках души
Шрифт:
«Когда Абигор остановится?! — в отчаянии думала я. — Когда он насытится?! Когда они оба насытятся?!».
В моём рту уже не осталось ни одного места, которое бы демон войны не обследовал своим языком. На моём теле не осталось ни одного места, которое бы не ласкал повелитель Ада. А в моей душе не осталось, кажется, ни одного целого куска. Знаете, когда зеркало трескается, но при этом ещё не распадается? Вот, примерно, так я себя чувствовала. Разум всё ещё пытался сохранить ясность рассудка, но рассудок уже был весь в этих самых «трещинах».
Я, с облегчением, выдохнула, когда Абигор оторвался от моих
— Повелитель, как вы думаете? — начал демон войны. — Если эльфийские глаза увеличивают магическую силу у тех, у кого она есть, то, что они делают с тем, кто магической силой не владеет?
— Хочешь это проверить?
— Да. Ведь, как я знаю, Милена Кавэлли — на половину человек и никаких способностей у неё нет. А один эльфийский глаз у нас есть. Так, почему не попробовать?
Осознав, что они хотят сделать, я, глотая застрявшие в горле рыданья, замотала головой:
— Нет! Нет! Нет! Всё, что угодно, только не это! Прошу! Умоляю! Не делайте этого! Пожалуйста! Я не знаю, за что вы со мной так поступаете, но… Прошу!
— Знаешь, Милена, когда ты так умоляешь — это возбуждает ещё больше и ещё больше хочется сделать то, чего ты так не хочешь, — чуть ли не ласково мурлыкнув, произнёс Абигор. — А теперь, будь хорошей девочкой и открой рот.
Я с силой сжала зубы и губы, готовясь к тому, что пусть они меня, хоть, режут, хоть, избивают, но я этого не сделаю!
— Какой непослушный ребёнок, — вздохнув, сказал демон войны. — А когда ребёнок непослушен, его проходиться заставлять, — после этих слов, он с силой нажал большим пальцем на мой подбородок, заставляя открыть рот.
Больше я никак не могла помешать Абигору. Мои руки держал Люцифер. Его же рука на затылке не давала вертеть головой.
Мои глаза расширились от ужаса, когда к моему рту поднесли глазное яблоко светлой эльфийки.
«Нет! Нет! Нет! Нет! — билось в моей голове единственное слово. — Нет! Нет! Нет! Нет!».
Когда глаз коснулся моих губ… только тогда я, наконец-то, потеряла сознание. Только, перед этим, я слышала яростный крик Адалиссы:
— Люцифер, ублюдок! Ты, всё-таки, решил мстить мне, используя Милену!
Но, эти слова слышала, лишь, я одна.
Глава 6
Глава 6.
Я пришла в себя в чьей-то спальне, на широкой кровати, обнажённая, на чёрных шёлковых простынях. Я не сразу вспомнила, как я могла здесь оказаться. А когда вспомнила… мне захотелось, вновь, потерять сознание. Я чувствовала себя так, как будто меня окунули в бочку с грязью. И сколько бы я теперь не отмывалась, смыть её не получится. Разве что, если полностью содрать кожу и нарастить новую.
— Пришла в себя? — спросил знакомый голос.
Люцифер! Он сидел рядом с кроватью, в кресле, листая какую-то книгу. Он был абсолютно спокоен, как будто ничего и не было. Хотя, может, повелитель Ада, действительно, думал, что ничего такого и не произошло?
— А где… — начала я.
— Абигор? Ушёл. Хочешь его увидеть?
— Нет! И я не про него хотела спросить. Та светлая эльфийка…
— Мертва, — ответил Люцифер, вставая с кресла и подходя ко мне, от чего я испуганно шарахнулась от него. — Не бойся. Я не собираюсь сегодня ещё что-то делать с тобой. Ферокс требует твоего скорого возвращения в мир драконов. Кстати говоря, ты не чувствуешь ничего необычного?
— Необычного? — переспросила я. — Да нет… вроде. А что?
— Демон войны же скормил тебе этот эльфийский глаз, — объяснил Люцифер. — Должны же из-за этого были произойти какие-то изменения.
— Что?! — внутри меня всё похолодело. — Нет — это неправда! Вы лжёте! Я же потеряла сознание в тот момент! Я не могла!..
— Глотательные рефлексы работают даже тогда, когда ты без сознания. Так что, заставить тебя проглотить глаз можно было без проблем.
— Зачем? Зачем вам всё это?! Я имею в виду не только этот треклятый глаз, но… всё, что происходило на этом проклятом балу! Я же… я же вам ничего не сделала! Это вы вырвали меня из моего человеческого мира и запихнули в этот, ради союза с Фероксом! Так, за что вы ко мне так отнеслись?!
— Я не вижу в произошедшем ничего такого. Это был самый обыкновенный демонический бал.
— Самый обыкновенный?! Вы меня трахнули (другого слова не подобрать) на глазах у всех! Вы заставили меня вынести весь этот ужас и унижение, фоном которых были издевательства и пытки беззащитной эльфийки! Вы позволили Абигору целовать меня этими… кровавыми губами и позволили ему скормить мне… чужую часть тела! Самый обыкновенный демонический бал, да? Вероятно, так оно и есть, но вы прекрасно знаете, что я — демон, лишь, на половину! И моя человеческая часть просто в ужасе от этого мира, где я теперь живу! Вы всё это знаете! Знаете и, всё равно… Я просто не могу понять — за что? Я согласилась спать с вами… Что вам ещё нужно?! Это всё из-за мести Адалиссе, я права?
— Ты знаешь о существовании Адалиссы? — соизволил изобразить удивление Люцифер.
— Разумеется! У нас же одно тело! Я разговариваю с ней во снах и слышу её голос наяву. Я помню, что она что-то кричала о том, что вы мстите ей через меня. Это так, верно? Я не знаю, что вам сделала Адалисса, но мучая меня, ей вы не отомстите!
— Одевайся и возвращайся в мир драконов, — кажется, отвечать повелитель Ада мне не собирался. — Ферокс ждёт тебя.
— Подождите! — остановила я его, и… забыла, что хотела сказать.
Когда я привстала с кровати, я почувствовала что-то у себя на шее. Прикоснувшись, я нащупала что-то вроде… ошейника? Да нет — это было не «что-то вроде». Это и был ошейник, крепко обхватывающий мою шею! Я попыталась нащупать застёжку, но её не было — ремешок был целым и было непонятно, как на меня его смогли одеть.
— Ты не сможешь его снять, Милена, — произнёс Люцифер. — Можешь не стараться.
— Что это такое?
— Такие ошейники называют «оковами неволи». Раньше их использовали для укрощения излишне строптивых рабов, не желающих признавать ничью власть. Их и сейчас, в общем-то, для этого же используют. Эти «оковы» подчиняют волю. Слыша приказ того, кто надел на тебя этот ошейник, ты не сможешь не подчиниться, как бы сильно ты этого не хотела. Можешь сравнить это с нитями кукловода ваших человеческих экстрасенсов. А снять «оковы» может лишь тот, кто надел их. Или тот, кто сильнее того, кто их надел.