Танец отражений
Шрифт:
— Что за жуткая архитектура, — обратился он с соседнего сиденья к Пиму, привезшему его сюда на графском лимузине.
— Самое уродливое здание в городе, — охотно согласился тот. — Относится к творениям лорда Доно Форратьера, имперского архитектора Юрия Безумного. Дяди покойного вице-адмирала. До убийства Юрия, пока его не остановили, он успел выстроить пять крупных сооружений. Городской стадион по уродству отстает лишь ненамного — за ним полноценное второе место, — но снести его нам не по карману. Так он и стоит, уже шестьдесят лет.
— Судя по виду, местечко из тех, в которых имеются подвальные казематы. Со
— А они и были, — ответил Пим. Оруженосец провел машину мимо охранников на воротах и затормозил перед огромным лестничным пролетом.
— Пим… а эта лестница не высоковата?
— Ага, — ухмыльнулся оруженосец. — Попытайся преодолеть ее одним махом, и на верху у тебя непременно сведет ногу. — Пим аккуратно подал лимузин вперед и остановился, высаживая Марка. — А если завернуть за угол налево, вон туда, там будет небольшая дверь на цокольный этаж и вестибюль с лифтовой шахтой. Туда все на самом деле и входят. — Пим поднял передний колпак кабины, и Марк выбрался наружу.
— А что сталось с лордом Доно после правления Безумного Юрия? Надеюсь, его прикончила Лига Защиты Архитектуры?
— Нет, он удалился от дел в провинцию, жил на иждивении дочери с зятем и умер, полностью спятив. У них в поместье он понастроил таких чудных башен, что за право посмотреть они берут теперь входную плату. — Помахав рукой, Пим опустил колпак и резко тронулся.
Марк побрел за угол, как и было указано. Итак, вот он здесь, рано утром, как штык… или, как минимум, просто рано утром. Он долго стоял под душем, облачился в удобную гражданскую одежду темных тонов и накачался таким количеством болеутоляющего, витаминов, средств от похмелья и стимуляторов, что чувствовал себя неестественным образом свежим. Даже более чем неестественным, но он был полон решимости отстоять свой шанс у Иллиана.
В вестибюле он представился охранникам СБ: — Я лорд Марк Форкосиган. Меня ждут.
— Это вряд ли, — проворчал голос из лифтовой шахты. Оттуда шагнул Иллиан собственной персоной. Охранники вытянулись; Иллиан совсем не по-военному махнул им рукой — «Вольно». Как и Марк, он принял душ и переоделся — в повседневный зеленый мундир. Марк подозревал, что и завтракал Иллиан, как он: пилюлями. — Спасибо, сержант. Я заберу его наверх.
— Должно быть, работать в таком здании тоскливо, — заметил Марк, поднимаясь по лифтовой шахте вслед за шефом СБ.
— Да, — вздохнул Иллиан. — Я был как-то в здании Инвестигейтив Федераль на Эскобаре. Сорок пять этажей, и все из стекла… Никогда я не был так близок к мысли эмигрировать. Доно Форратьера следовало придушить при рождении. Но… теперь оно мое. — Он огляделся вокруг с сомнительным видом собственника.
Иллиан повел Марка глубоко в недра СБ — да, решил Марк, у этого здания определенно были недра. Их шаги отзывались эхом в голом коридоре, вдоль стен которого протянулись крошечные, похожие на кабинки, комнаты. Марк заглянул в некоторые из полуоткрытых дверей, где за супер-защищенными комм-пультами сидели мужчины в зеленых мундирах. По крайней мере у одного из них горел неуставного образца ряд ламп полного спектра. В конце коридора стоял большой кофейный автомат. Иллиан отвел его в комнатушку под номером тринадцать, и Марк подумал, что это не случайно.
— В
— Спасибо, сэр. — Марк уселся во вращающееся кресло и включил видео-пластину. — Это более чем щедро.
— У вас не должно быть жалоб, милорд, — настоятельным тоном заключил Иллиан.
Видно, сегодня утром Грегор изрядно его допек, сообразил Марк, когда с явно различимой иронией Иллиан откланялся. Нет. Так нечестно. Иллиан далеко не столь враждебен, как может себе позволить. «Это не просто повиновение императору», с дрожью сообразил Марк. В вопросе безопасности вроде этого Иллиан мог бы и схлестнуться с Грегором, если бы действительно захотел. Он начинает отчаиваться.
Сделав глубокий вдох, Марк погрузился в файлы, читая, слушая и просматривая. Иллиан не шутил, когда сказал все. Здесь были буквально сотни отчетов от пяти или шести десятков разных агентов, рассыпанных по всей ближайшей сети П-В туннелей. Некоторые были краткими и безрезультатными. Другие длинными — и тоже безрезультатными. Но, похоже, в каждом криоцентре на самом Единении Джексона, его орбитальных и скачковых станциях или соседствующих с ним космических системах хоть раз побывали люди Иллиана. Здесь были даже свежеполученные рапорты аж с самого Эскобара.
Через какое-то время Марк понял: чего там не хватает, так это сводки или завершенного анализа. Он получил лишь сырые данные, во всей их полноте. В конечном счете, решил он, оно и лучше.
Марк читал, пока у него не начало резать в пересохших глазах, а желудок не забурчал от плохо переваренного кофе. «Пора прерваться на обед», подумал он, когда в дверь постучал охранник.
— Лорд Марк, приехал ваш водитель, — вежливо сообщил тот.
Черт, если и пора прерваться, то на ужин. Охранник провел Марка обратно через все здание и сдал на руки Пиму. Снаружи было темно. У меня голова болит.
Наутро Марк упрямо вернулся и начал заново. И на следующее утро. И на следующее. Прибыли новые доклады. На самом деле они прибывали быстрее, чем он успевал их читать. Чем упорнее он работал, тем сильнее отставал. В разгар пятого дня он откинулся на спинку кресла с мыслью: «Это безумие». Иллиан похоронил его под фактами. Паралич неведения с удивительной скоростью перетек в паралич избытка информации. «Я должен разгрести это дерьмо, а то мне никогда не выбраться из этого мерзкого здания.»
— Лгут, лгут, все лгут, — в раздражении пробормотал он своему комм-пульту. Тот в ответ словно подмигнул и хмыкнул, незаметно и скромно.
Решительным движением отключив комм-пульт с его бесконечным лепетом голосов и фонтаном данных, он какое-то время сидел в темноте и тишине, пока в ушах у него не перестало звенеть.
«СБ не смогла. Не смогла найти Майлза.» Ему не нужны все эти данные. И никому не нужны. Ему нужен один-единственный кусочек мозаики. Давай-ка подгоним его на место.