«Танковая дубина» Сталина

Мелехов Андрей Михайлович

Даже из приведенной выше ограниченной информации можно, однако, сделать довольно интересные выводы. Во-первых, в ходе войны уровень укомплектованности той или иной советской танковой армии («на пике» их насчитывалось шесть) личным составом, бронетехникой, артсистемами и всем остальным мог изменяться в разы. Приведенная выше информация, касающаяся 3-й гвардейской танковой армии, является, с моей точки зрения, довольно иллюстративной: скажем, количество «активных штыков» могло отличаться в 5,5 раза. Как мы могли убедиться, ситуация со средствами моторизации в данном войсковом объединении никогда не была идеальной: подозреваю, что 3-я гвардейская в этом плане отнюдь не являлась исключением. Во-вторых, приходится признать, что ситуация с укомплектованностью оказывала мало влияния на решение Главного командования использовать или не использовать ту или

иную танковую армию в той или иной наступательной операции. Если сил и средств явно не хватало, то ей просто ставились менее амбициозные задачи (правда, такие «поблажки» делались далеко не всегда). В-третьих, я пришел к парадоксальному выводу: на протяжении всей Великой Отечественной войны у Красной Армии не было такого подавляющего превосходства над Вермахтом в количестве и мощи танковых и механизированных соединений, как в июне 1941 года.

Приграничные мехкорпуса «первой десятки»

Одним из популярных аргументов бывших сталинских генералов и «серьезных» историков, пытающихся убедить читателей в низкой боеспособности советских мехкорпусов, является недостаточная укомплектованность последних автомобилями, тягачами и мотоциклами — одним словом, всем тем, что способно ездить. Я, разумеется, полностью согласен с тем, что летом 1941 года штатных автомашин и тягачей в мехкорпусах не хватало. Их, к слову, и сегодня никогда не бывает слишком много — даже когда штатная численность соблюдается. Подозреваю, что если бы командир современной танковой дивизии, меняющей место постоянной дислокации, имел неограниченный запас грузовиков и водителей, то обоз его соединения растянулся бы до бесконечности… Давайте воспользуемся имеющейся в нашем распоряжении информацией и посмотрим на уже упоминавшиеся корпуса-«богатыри» «первой волны». Информация эта, напомню, суммирована в Приложении № 3. Внимание я буду акцентировать в первую очередь на танках, автомашинах и артсистемах.

1-й мехкорпус: 1039 танков (уровень укомплектованности 101 %), личный состав 31 348 человек на 1.06.41 (87 %), 4730 автомобилей (92 %), 219 тракторов/тягачей (62 %), 251 (70 %) орудий и минометов (включая 58 тяжелых — 28 122-мм и 30 152-мм). Сразу заметим: при объявлении тревоги корпус мог увезти все свои орудия и минометы, так как на каждую противотанковую пушку приходилось бы по 1,5 тягача, а на каждое тяжелое орудие — по 2. Минометы же перевозились автотранспортом, которого на эти цели в корпусе вполне хватало;

6-й мехкорпус: 1131 танк (108 % от штата), л/с 32 527 человек на 22.06.41 (90 %), 4779 автомобилей (93 %), 294 трактора/тягача (84 %), 314 (88 %) орудий и минометов (включая 76 тяжелых — 40 122-мм и 36 152-мм). Корпус был в состоянии увезти всю свою артиллерию: на каждую противотанковую и зенитную пушку приходилось по 1,5 тягача, на каждое тяжелое орудие — по 2;

4-й мехкорпус: 979 танков (95 % от штата), л/с 28 097 человек на 1.06.41 (78 %), 2854 автомашины (55 %), 274 трактора/тягача (78 %), 393 (110 % от штата) орудий и минометов (включая 76 тяжелых — 40 122-мм и 36 152-мм на 27.10.40). Корпус мог увезти всю свою артиллерию: на каждую противотанковую пушку (которых имелось явно сверх штата) и тяжелое орудие в среднем приходилось по 1,3 тягача;

8-й мехкорпус: 932 танка (90 % от штата), л/с 31 927 человек на 1.06.41 (88 %), 3237 автомобилей (63 %), 359 тракторов/тягачей (102 %), 163 (46 %) орудий и минометов (включая 90 тяжелых — 50 122-мм и 40 152-мм (на 27.10.40). Корпус был в состоянии увезти всю свою артиллерию: на каждую противотанковую пушку и тяжелое орудие в среднем приходилось по 2,4 тягача;

5-й мехкорпус: 974 танка на 22.06.1941 (94 % от штата), на 1.11.40: 3918 автомобилей (76 %), 223 трактора/тягача (63 %), 93 (26 %) орудий и минометов (включая 12 152-мм и 40 122-мм). Корпус был в состоянии увезти всю свою артиллерию: на каждую противотанковую пушку и тяжелое орудие в среднем приходилось по 3,3 тягача.

К сожалению, в некоторых случаях мне пришлось делать определенные допущения: скажем, в отношении 5-го мехкорпуса в том, что касается количества автомобилей, тягачей и артсистем, использованы данные осени 1940 года. Нет у меня информации и о численности личного состава данного соединения к началу войны. Не по всем корпусам имеются данные на 22

июня. Скажем, наличие в 4-м мех-корпусе А. Власова 28 097 военнослужащих на 1.06.1941 далеко не означает, что численность личного состава не выросла за три предвоенные недели. Тем не менее при обобщении все же получается более или менее индикативная картина.

Выходит, что примерный средний уровень укомплектованности пяти мехкорпусов условно «первой волны» по танкам составлял минимум 98 %, по личному составу — минимум 86 % (без учета 5-го мк — нет данных), по автомобилям — минимум 76 % (примерно по одной автомашине на 8 человек или по одной на 9 человек при полной штатной численности личного состава в пяти корпусах), по тягачам — 78 %, по орудиям и минометам — 68 %. Теперь сравним эти данные с показателями укомплектованности 4-й танковой армии Лелюшенко перед началом наступления в июле 1944 года (напомню: я считаю процент укомплектованности по отношению к штатам армии трехкорпусного состава): по танкам и орудиям — 52 %, по личному составу — 81 %, по автомобилям — 56 %. Заметим, что 2788 автомашин приходилось на 40 415 человек, то есть по 14,5 человека на единицу автотранспорта…

Да, у «первой пятерки» мехкорпусов не хватало почти трети положенных им артсистем (преимущественно минометов и зениток), но зато было вполне достаточно транспорта для их перевозки. Всего в этих соединениях имелось минимум 1369 тракторов и тягачей. Тяжелых орудий — гаубиц калибра 122 и 152 мм — было примерно 352 единицы; противотанковых пушек калибра 45 и 76 мм — 340 штук; зенитных — 36. Если резервировать по 2 тягача на каждое тяжелое орудие и по 1,5 тягача — на каждое имевшееся противотанковое и зенитное, то выходит, что общая потребность «первой пятерки» по тягачам — 1268 единиц, то есть тракторов вполне хватало, даже если считать по щедрым советским (и, скажем, британским) штатным параметрам. Минометы, напомню, перевозились грузовиками. Я, разумеется, как и положено любителю, наверняка что-то не учитываю, не досчитываю и неправильно понимаю, но все же как — при таком-то «запасе» — можно было не увезти свою тяжелую артиллерию?..

Для справки: в «нормальном» советском гаубичном полку на каждое орудие по штату приходилось по 2 трактора (72 тягача на 36 гаубиц). В противотанковой артиллерии стрелковых дивизий Красной Армии на одно орудие приходилось 1,17 бронированного тягача «комсомолец» (21 тягач на 18 пушек), в механизированных корпусах — по 1,5 (27 тягачей на 18 пушек). Такое же соотношение использовали и англичане при механизации своей собственной полевой артиллерии: к сентябрю 1939 года на каждую 17-фунтовую (76-мм) противотанковую пушку, 25-фунтовое (88-мм) полевое орудие или 114-мм гаубицу приходилось по 1,3–1,5 гусеничного тягача «Легкий дракон» или более дешевых колесных «Quad» (см. Филип Вентхэм и Дэвид Флетчер, «Moving the Guns: The Mechanisation of the Royal Artillery, 1854–1939», c. 69). В элитных моторизованных гаубичных батареях бывшей «конной артиллерии» на одно орудие приходилось по два тягача упомянутых выше типов (там же, с. 111). Подчеркнем также, что в предвоенное время британская армия считалась мировым лидером во всем, что касалось моторизации вооруженных сил в целом и артиллерии в частности. В отличие от Вермахта, широко использовавшего конную тягу в течение всей войны, англичане практически полностью отказались от лошадей уже к 1939 году. Британский экспедиционный корпус, воевавший в Европе в 1939–1940 годах, был полностью механизирован (в том числе и за счет тысяч автомобилей, реквизированных из «народного хозяйства»). Правда, тогда это не помогло англичанам избежать катастрофического поражения.

Л. Лопуховский и Б. Кавалерчик называют М. Солонина «не разбирающимся в вопросе человеком» и считают, что «реально» нужно было 3,7 тягача на орудие в мирное время и 4,7 тягача по штатам военного времени («Июнь 1941. Запрограммированное поражение», с. 483). Правда, как оказалось, речь идет не о дивизионных и корпусных артиллерийских частях, а о полках и отдельных дивизионах Резерва Главного Командования, то есть об орудиях большой и особой мощности: 152-мм пушках Бр-2, 203-мм гаубицах Б-4 и 280-мм мортирах Бр-5. Если уж быть совсем точным, то упоминаемые ими штаты (112 тракторов на 24 орудия) относятся к полку РГК, вооруженному 203-мм гаубицами. В полку с 152-мм пушками Бр-2 на 24 орудия приходилось 104 тягача (4,3 на одну артсистему). Эту информацию, к слову, можно найти на с. 127 и 133 книги В.Н. Шункова «Артиллерия Красной Армии и Вермахта Второй мировой войны».