Таящийся ужас 3
Шрифт:
Мы накинули плащи, открыли дверь и, подложив под косяк скомканный кусок бумаги, чтобы она не захлопнулась, бросились к месту, где оставили машину.
Сделав несколько шагов, мы увидели вспышку света, колыхнувшего сквозь толщу дождевых струй. Это был свет фар моей машины, которая съезжала с шоссе к низине.
— Дьявол! — возбужденно воскликнул де Гранден. — Так он еще и вор! — Он бросился вперед, размахивая руками наподобие живого семафора. — Что это вы задумали сделать с нашей машиной?
Порывы ветра разносили его слова во все стороны, но маленький француз был непоколебим.
— Черт бы меня побрал, — задыхаясь, бормотал он, спеша вперед наперекор сокрушающему ветру и дождю. — Я схвачу этого мерзавца, если он вздумал сделать такое!
На наших глазах старик открыл переднюю дверцу машины и выпрыгнул наружу, а она продолжала движение вперед, к крутой насыпи, окружавшей озерцо с илистой, мутной жижей.
Какое-то мгновение этот вандал стоял и лицезрел дело своих рук, после чего разразился диким хохотом, сравнимым по страсти разве лишь с восторгом самого мерзкого богохульника.
— Ах мерзавец, грабитель! Ну держись! Скоро ты засмеешься другим смехом! — пригрозил де Гранден и поспешил к старику.
Тот, казалось, совершенно не замечал нашего присутствия. Все еще продолжая хохотать, он повернулся и пошел к дому, но на мгновение замер, когда резкий порыв ветра с неожиданной яростью набросился на дуб, отломив от него могучую сухую ветвь и с силой бросив ее на землю.
Старик вполне мог уклониться от столкновения с этим природным метеоритом, но не сделал этого, и тот подобно пущенной из лука стреле Божьей обрушился на тщедушное тело, пригвоздив и расплющив его.
— Посмотрите, Траубридж, что бывает с теми, кто вдруг захочет украсть чужую машину, — сказал де Гранден таким тоном, словно ничего не случилось.
Приподняв тяжелую ветвь, мы перевернули распростертое тело на спину и после поверхностного осмотра пришли к одному и тому же выводу: у старика был сломан позвоночник.
— Вы сможете сделать последнее заявление, месье, — резко сказал де Гранден. — Если у вас есть такое желание, то поторопитесь. Времени у вас мало.
— Д-да, — слабым голосом произнес старик. — Я хотел убить вас, поскольку вы могли раскрыть мою тайну. Но раз уж так получилось, можете сообщить всему свету, пусть все знают, что значит оскорбить Мэрстона. В моей комнате вы найдете документы. А мои… мои зверушки… они… в подвале. Она… должна была быть… одной из них…
Паузы между словами становились все длиннее, голос его слабел, каждое слово буквально вымучивалось по слогам. Когда прошелестела последняя, с трудом произнесенная им фраза, послышался булькающий звук, и из угла рта вылилась тонкая струйка крови. Узкая грудь в последний раз выгнулась и, судорожно дернувшись, опала, а следом за ней опустилась нижняя челюсть. Он умер.
— Вот как, — заметил де Гранден, — значит, его доконало кровоизлияние. Наверное, сломанное ребро проткнуло легкие. Впрочем, это можно было предположить. Давайте, дружище, отнесем его в дом, а потом попробуем разобраться, что это за документы и какие-то зверушки, о которых он говорил. И какого черта он умер, так и не раскрыв нам своей загадки! Он что, не знал, что Жюль де Гранден не терпит загадок? Но мы докопаемся до вашей тайны, месье Смерть, даже если для этого придется вскрыть ваше тело!
— Ради всего святого, де Гранден, — взмолился я, потрясенный его безжалостным тоном. — Ведь он же умер.
— Ах ты Боже мой! — презрительно фыркнул де Гранден. — Умер или нет, не забывайте, что он украл вашу машину.
Мы уложили свою зловещую ношу на диван в холле и поспешили на второй этаж. Найдя комнату покойного, мы начали поиски документов, о которых он упомянул. Довольно скоро де Гранден извлек из шкафа толстый кожаный портфель и вытряхнул его содержимое на постель.
— Ага, — он поднес к свету какие-то бумаги. — Похоже, мы делаем успехи. Что же это такое?
Он держал в руках пожелтевшую от времени газетную вырезку.
Вчера вечером известная актриса варьете Дора Ли заявила, что отказывается от своего обещания выйти замуж за Джона Бирсфилда Мэрстона-младшего, безнадежно парализованного сына известного хирурга-остеолога доктора Джона Бирсфилда Мэрстона-старшего, ибо, как она выразилась, «не может видеть его изувеченное тело». При этом она добавила, что ранее дала свое согласие на брак с ним «исключительно из жалости».
Репортерам не удалось поговорить ни с брошенным женихом, ни с его отцом.
— Очень хорошо, — кивнул де Гранден, — но пока это ни о чем не говорит. Молодая женщина расторгла свою помолвку, и произошло это, если ориентироваться по дате публикации, в 1896 году. А вот еще одна, посмотрим, что она нам поведает.
Джон Бирсфилд Мэрстон-младший, сын известного хирурга, носящего это же имя, обнаружен сегодня утром мертвым в своей спальне — в его рот был вставлен конец резинового шланга, другой конец которого подсоединен к газовой колонке. Труп обнаружен его слугой.
Десять лет назад во время игры в поло мистер Мэрстон получил увечье, приковавшее его к инвалидному креслу, из которого он практически никогда не вставал.
Джон Мэрстон-младший был недавно покинут известной актрисой варьете Дорой Ли, которая объявила о своем решении за день до свадьбы месяц назад. По имеющимся сведениям, после случившегося он пребывал в состоянии глубокой депрессии.
Отец покойного, доктор Мэрстон, заявил журналистам газеты «Плэнет», что в смерти его сына повинна упомянутая актриса, и добавил, что она понесет за это наказание.
Доктор Мэрстон отказался дать какие-либо пояснения в ответ на вопрос, намерен ли он передать это дело в судебные инстанции.
— Вот как! — воскликнул де Гранден. — Посмотрим теперь, что здесь.
Третья вырезка была лаконична:
Широко известный в данной части страны хирург, Специализирующийся на операциях на костях, доктор Джон Бирсфилд Мэрстон сообщил о своем намерении прекратить хирургическую практику. Он продал свой дом и собирается покинуть наш город.
— Пожалуй, картина достаточно ясна, — произнес де Гранден, приподняв брови и еще раз просматривая первую вырезку. — Но посмотрите, Траубридж, вы только посмотрите на этот снимок! Эта Дора Ли вам никого не напоминает?