Таящийся ужас

Лавкрафт Говард Филлипс

Я пристально смотрел на сэра Гая, не слишком ни далеко это зашло? Но он подмигнул мне, и я вспомнил, как он предупреждал меня и просил не нервничать.

Поэтому к ничего не предпринял, чтобы остановить Бастона в его порыве пьяного вдохновения.

– Давайте все сделаем честно, - крикнул он.
– Наш друг Морж приехал сюда из Англии, преследуя свою заветную цель. Раз никто из вас признаваться не желает, предлагаю дать ему возможность найти Потрошителя самому - рискованным способом.

– Что ты там задумал?
– спросил Джонни Одкатт.

– Я выключу весь свет ровно на одну минуту. Сэр Гай будет стоять здесь со своим револьвером. Если кто-нибудь из находящихся а этой комнате - Потрошитель, он может попытаться завладеть оружием или воспользоваться случаем, чтобы, как бы это сказать, ликвидировать своего преследователя.

Глупее не придумаешь, но затея всем понравилась. Протестующие возгласы сэра Гая потонули в море возбужденных голосов. И, прежде чем я успел как-то помешать этому, Бастон протянул руку к выключателю.

– Всем оставаться на своих местах, - с деланной строгостью объявил он.
– Целую минуту мы пробудем в полной темноте и, может быть, во власти убийцы. Когда время истечет, я включу свет и начну считать трупы. Выбирайте себе пару, леди и джентльмены.

Свет погас.

Кто-то хихикнул.

В темноте я услышал шаги. Приглушенный шепот.

Чья-то рука коснулась лица.

Мне казалось, что часы на запястье тикают невыносимо громко. Но эти звуки перекрывали глухие частые удары, как будто рядом звонит колокол. Я слышал биение собственного сердца.

Бред. Стоять так в темноте, в компании пьяных идиотов. Но все-таки между нами где-то здесь незримо крадется страх, шелестя бархатным покрывалом темноты.

Вот так бродил в темноте Потрошитель. Потрошитель сжимал в руке нож. Джек Потрошитель, с мыслями безумца и безумной цепью.

Но Джек давно умер, умер и рассыпался в прах спустя все эти годы. Так должно быть - по всем законам человеческой логики.

Только ведь когда погружаешься в темноту, когда темнота и укрывает, и защищает, с лица спадает ненужная маска и то, что таилось в душе, поднимается, наполняет все твое существо, безымянное, безликое ощущение, такое же естественное и темное, как сама темнота, что тебя окружает, - тогда законы человеческой логики бессильны.

Сэр Гай Холлис пронзительно вскрикнул.

Раздался приглушенный стук, как будто что-то свалилось на пол.

Бастон зажег свет.

Крики ужаса.

Сэр Гай Холлис распластался на полу в центре комнаты. В руке по-прежнему был зажат револьвер.

Я огляделся: поразительно, какое разнообразие выражений можно увидеть на лицах людей, столкнувшихся с чем-то ужасным.

Все остались здесь Никто не покинул пределы комнаты. И все же на полу лежало тело сэра Холлиса…

Ла Верн Гоннистер выла тонким голосом, пряча лицо.

– Ну ладно.

Сэр Гай перевернулся и вскочил на ноги. Он улыбался.

– Просто небольшая проверка, а? Если бы среди вас оказался Потрошитель и подумал, что я убит, он бы чем-нибудь выдал себя, когда зажегся свет. Теперь я убедился в том, что вы невиновны, - все в целом и каждый в отдельности. Небольшой розыгрыш, друзья, только и всего.

Холлис посмотрел на Бастона, застывшего на месте с выпученными глазами, на остальных, сгрудившихся за ним.

– Пойдем, Джон?
– окликнул он меня.
– Кажется, мы здесь засиделись.

Повернувшись, он направился в прихожую. Я последовал за ним. Никто не произнес ни слова.

После нашего ухода вечеринка проходила на редкость вяло.

3.

На следующий вечер, как мы и договаривались, я встретил сэра Гая на углу 29-й улицы и Южного Халстеда.

После события прошлой ночи я был готов ко всему. Но сэр Гай, который ждал меня, устало прислонившись к облупившейся двери, выглядел подчеркнуто буднично.

– Ууу!
– произнес и громко, неожиданно появившись перед ним. Он улыбнулся. Только по тому, как дернулась левая рука в момент, когда я выскочил из темноты, было видно, что он инстинктивно потянулся за оружием.

– Готовы начать охоту?
– спросил я.

– Да, - кивнул он.
– Я рад, что ты согласился прийти, не задавая вопросов: значит, веришь - я знаю, что делаю.

Он взял меня под руку, и мы неторопливо двинулись вперед.

– Какой сегодня туман, Джон, - сказал сэр Холлис.
– Как в Лондоне.

Я кивнул.

– И холодно для ноября.

Я поежился, выражая свое полное согласие, и снова кивнул.

– Удивительно, - задумчиво произнес он.
– Ноябрьская ночь и туман, как в Лондоне. И место, и время, как тогда.

Я ухмыльнулся.

– Хочу вам напомнить, сэр Гай: это не Лондон, а Чикаго. И сейчас не ноябрь 1888 года. Прошло пятьдесят с лишним лет.

Холлис улыбнулся в ответ как-то вымученно.

– Вот в этом я не вполне уверен, - прошептал он.
– Посмотри-ка вокруг. Запутанные проходы, кривые улочки. Точь-в-точь лондонский Ист-энд. Митр-сквер. И все это было построено не менее пятидесяти лет назад, если не раньше.

– Это негритянский квартал, - сказал и коротко.
– За Саут-Кларкстрит. И зачем вы затащили меня сюда - не понимаю.

– Интуиция, - признался сэр Гай, - просто интуиция, Джон. Я хочу побродить по этим местам. Улицы расположены так же, как те, где выслеживал и убивал свои жертвы Потрошитель. Вот здесь мы найдем его, Джон. Не на ярко освещенных, нарядных и богатых улицах, но здесь, где темно. Здесь, где, укрытый темнотой, он притаился и ждет…

– И поэтому вы взяли с собой оружие?
– спросил я. Вопрос был задан слегка насмешливым тоном: как я ни пытался скрыть это, мой голос звучал напряженно. Его речи, постоянная одержимость мыслью выйти Потрошителя подействовали на нервы сильнее, чем и рассчитывал.