Тайна Черного дома
Шрифт:
— Ну почему же, почему сначала все было так хорошо, а потом стало так плохо!
Глупую эту фразочку Лука вспомнил недаром. Она привязалась к нему, как припев навязчивой песни, и не отпускала весь день. А дело все было в Мальчике, будь он трижды неладен. То приходил каждый день. А теперь, когда надо, не шел и не шел, гаденыш. На какую-то иную связь с внешним миром рассчитывать не приходилось. Лука дергался, боясь, что Рауф обнаружит пропажу креста. У «пациента», побратима или однопочечника Лучкова в любой момент мог кончиться запой. И
Сто раз на день он мысленно репетировал, проигрывал свои дальнейшие действия. Представлял себе все ситуации, мизансцены, мучительно подыскивал самые нужные слова. Ни в коем случае нельзя было переиграть, насторожить Мальчика.
Наконец он явился. Изображая, как всегда, из себя строгость и надменность. И Лука, подыгрывая ему, постарался даже усилить это его мнимое всевластие.
Услышав сигнал сирены, они, согласно инструкции, должны пройти в свои комнаты и закрыть за собой двери. Мальчик явно перестраховывался, полагая, что находящиеся в застенке могут просто из отчаяния придушить его. Но ведь это ничего не давало несчастным. Потому что, по той же инструкции, если через определенное время Мальчик не выйдет из бункера, дежурный охранник включит удушающий газ.
Нет, не подвели Луку многочасовые репетиции и тренировки. Когда Мальчик вошел к нему, Лука без натуги, естественным образом разрыдался, рухнул на колени. Мальчик довольно долго, с наслаждением наблюдал за его истерикой.
— Что это с тобой, сука? — снисходительно спросил наконец с чувством величайшего превосходства.
Лука не поднимаясь с колен, продолжал рыдать. Тогда Мальчик вялым своим кулачишкой дал ему затрещину.
— Чего расслюнявился-то, подонок? Нынче я добрый, говори, в чем дело, так и быть, помогу.
Продолжая всхлипывать и размазывая по лицу натуральные слезы, Лука выговорил наконец свою просьбу о телефоне. Мальчик, что называется, обалдел от такой наглости.
— Одна тетка осталась, больше никого… — канючил Лука. — Только сказать ей, что жив, и все. Что тебе, жалко? Я даже не знаю, где нахожусь…
— А этого не хочешь? — Мальчик сделал выразительный жест, согнув в локте свою кривую ручонку.
— Я только скажу, что через месяц выйду. После операции я ведь выйду?.. — Взгляд Луки был полон собачьей преданности и мольбы.
— Выйдешь-выйдешь… — ответил Мальчик с некоторой запинкой.
— А я тебе за это — вот… — И Лука вынул из-за пазухи крест.
— Дай сюда! — Мальчик не вырвал даже, а просто принял вещицу из безвольных рук Луки.
— А позвонить…
— Пошел ты! — Мальчик направился к двери.
— Тогда я Толику скажу! — закричал Лука на пределе отчаяния. — И крест у тебя отнимут, вот увидишь!
Мальчик молча уставился на него. Размышлял. Какая-то возможность настучать у Луки, а его взгляд, все-таки была.
— Вот подонок, а! — Мальчик осуждающе покачал головой.
— Я же при тебе буду говорить!.. — Лука нова
— Куда это?
— К телефону…
— Ну и пидор! Выйти хочешь?! Сиди тут, сейчас вернусь. Но если будешь причитать в трубку…
Он ушел, оставив Луку в недоумении. Что, у них есть радиотелефон или сотовый? Неужели он будет говорить здесь, вдали от охранников?! Остается только Рауфа услать. Но об этом Мальчик сам догадается.
Минут через десять снова взвыла сирена.
— Рауф! — подал голос Мальчик прямо от двери. — Побудешь пока в операционной. Ни шагу из нее!
В одной руке у Мальчика был пистолет, в другой телефонная трубка — такие рекламируют по телевизору для богатых и проституток.
— На, утешься! — Мальчик кинул трубку на кровать и повел из стороны в сторону дулом пистолета. — Учти, я ничем не рискую!
Лука взял трубку. Теперь ему нужно как-нибудь подманить к себе Мальчика. На репетициях эта деталь, по его мысли, должна была родиться из сложившейся ситуации. Сейчас она явилась очень естественно: Лука не знал, как такой трубкой пользоваться, и беспомощно посмотрел на Мальчика.
— Тупица! Дай сюда!
Лука вернул ему трубку. Теперь они стояли рядом.
— Вот, отводишь рычаг, потом нажимаешь на эту кнопку. Какой номер-то? — Из трубки пошел ровный и довольно сильный сигнал.
Мальчик стоял вполоборота к Луке. Лука сделал вид, что потянулся к трубке, и нанес ему по голове удар бутылкой из-под минеральной воды, которую, не глядя, нащупал на тумбочке. Мальчик рухнул на пол без единого звука. Лука высвободил из его пальцев пистолет и, не теряя ни секунды, набрал номер.
— Наталья! — К счастью, она оказалась дома. — Это Лука…
— Да-да, припоминаю вас… — Холодно, не без кокетства отозвалась она.
— Умоляю, Наталочка! У меня не больше двух-трех минут. Записывай! Мочалов переулок, черный, скорее всего, двухэтажный дом. Главное — черный. Пойди в наше отделение милиции, найди Никифорова. Скажи ему: я тот самый, за которым он охотился. Про монеты напомни! Если он поможет, я дам миллион долларов. Все частным порядком! Меня отсюда должны вывести. Сегодня или в ближайшие день-два. Я брошу записку… Пусть следит в оба! Спрячется где-нибудь и следит. И ты ему помоги, Наталочка. Иначе меня убьют!
— Я все сделаю… — Голос ее был неподдельно взволнован. — А он согласится?..
— Сделай так, чтобы согласился! — Пора было разъединяться, но звериное чутье самосохранения подсказало ему, как надо закончить разговор:
— Ты меня любишь, Наталочка?!
Мальчик зашевелился, и Лука начал жать на все кнопки подряд, чтобы бандиты не прознали, в какое место он звонил.
Мальчик приподнялся на локте, сделал попытку встать.
— Сиди! — остановил его Лука. — И слушай сюда. Сейчас пойдешь… к Толику. Скажешь, что я его должен срочно видеть. Это очень важно, он не пожалеет…