Тайна Черного дома
Шрифт:
— Прикажите еще чего-нибудь?
— Что-что?..
Лука наконец глянул на стол, который чудесно преобразился и продолжал преображаться.
— Приступай! — сказал Никифоров, убедившись, что Лука снова на этой земле. — Лучшего не дадут и в Гранд-отеле…
— Это уж точно-с! — Официант плавным ловким движением поставил на середину стола прелестную молочно-розовую рыбу. — Семужку на льду, изволите? К ней идет «Шабли» номер семь. Или водочка «Элегант»-с…
— Что за «Элегант»? — усмехнувшись, спросил Лука, постепенно входя в окружавшую его реальную
— Местного изготовления-с. Редкостная чистота. Рецепт в величайшем секрете!.. Шампанское изволите открыть?
— Открывай немедленно!
Никифоров не спеша, обстоятельно делал себе бутерброд с черной икрой.
— Маслице, — вещал официант, — только что из-под коровочки. Мутовочкой сбивали-с. Вручную-с!
— Вкусней?
— Что вы, сударь… Несравнимо!
— Ты будешь? — Никифоров налил себе водки. — Ну, гляди… — Опрокинул стопку, крякнул от истинного удовольствия. — Н-да… в жизни не пивал ничего подобного…
«А что ты в милиции своей мог пивать! — подумал Лука, но ничего не сказал, только улыбнулся другу. — Привыкай, Петрович, мы с тобой, если только из этой истории вылезем…»
Мысль Луки оборвалась, потому что он увидел пробиравшегося к ним между столиков Сивого. Сейчас в полной красе можно было оценить его мощную квадратуру. Он уже издалека увидел их шикарный стол, явно отличающийся от соседних.
— Гужуете?
— Присаживайся! — проговорил Лука с деланным гостеприимством. — Закуси с дороги. Хавай да гляди, как люди умеют посидеть…
— А чего так хамски разговариваешь? — спросил Сивый не зная, видно, пока, как реагировать на жесты Луки.
Официант медлил отходить от стола, уж очень любопытно было узнать, что это за люди позволяют так разговаривать себе с авторитетным в масштабах заведения человеком.
— По-хамски? — переспросил Лука, рассматривая кончик ножа. — А как еще разговаривать с хамами? — И он посмотрел на официанта, словно ища его согласия. Тот изогнулся в поклоне и что-то невидимое стряхнул салфеткой. И не уходил, хотя, конечно, отдавал себе отчет, как щекотливо присутствовать при подобных сценах. Не уходил. Любопытство сжигало его нутро.
— Ох, я бы тебя… — Сивый скривил рожу. Лука перебил его:
— Руки коротки, щенок! — Повернулся к официанту. — Мы уходим. Жаль, угощение твое пропадает… Будь здоров, гарсон!
— А платить?.. — Лицо официанта на глазах стало меняться.
— Вот уж чего нет, того извини, нету!
— Не понял!.. — прошипел официант и попытался взять Луку за локоть.
Лука резко сбросил его руку. А Никифоров лишь покачал головой, весь вечер не переставая удивляться на своего спутника.
— Вот это чучело нас приглашало — с него и деньги!
— Ах ты, падла! — Сивый аж остолбенел от такой наглости.
— Без денег не выпущу! — загородил дорогу официант. — Меня не кинешь!
— А мы, собственно, не спешим… — Лука наколол на вилку кусок нежной семги.
— Линяй отсюда, халдей! — бросил Сивый официанту. — Приду в другой раз — расплачусь.
— Нет уж, Александр Александрович! — покачал головой официант, стараясь сохранить остатки своей лакейской учтивости.
— Исчезни, гнида!
— А пошел бы ты сам на… — И официант лаконично пояснил, куда должен отправиться Сивый. — У нас своя крыша!
— Ах, ты тварь!
Из кармашка своего холуйского смокинга официант выхватил свисток.
— Правильно! — одобрил Лука. — Давай погромче!
Сивый схватил официанта за руку, сжал мертвой хваткой.
— Вы думаете, — прошептал побледневший официант, — против вас, Александр Александрович, поздоровей не найдется?..
— Ша, киндер! Считай бабки! — И Сивый брезгливо отшвырнул руку официанта.
Тотчас все снова изменилось в облике служителя этого заведения. Он улыбнулся лучезарно всей «честной компании» и быстро-быстро потыкал в клавиши маленькой счетной машинки.
— Четыреста восемнадцать тысяч восемьсот сорок девять рубликов…
— И это только еще одни холодные закуски! — сказал Лука удовлетворенно.
— Что?! — Сивый впился в официанта глазами. — Ты кому лапшу вешаешь?!
— А извольте глянуть! Семужка на льду, приказано было от целой спинки… Четыре порции. «Шабли», винцо тысяча восемьсот сорок…
— Пшел! — прошипел Сивый.
Лука еле сдерживал смех. Хотя ему было и смешно и грустно.
На них, разумеется, обращали внимание. Танцовщица Марфа с нескрываемым удивлением смотрела на сбитого с толку Сивого и внутренне хохочущего (от нее это не ускользнуло) незнакомого парня. Луку она видела впервые. Откровенно глазели на них и с других столов, перемигивались. Еще бы, нашелся человек, который не испугался самого Шурика!
— Говорю тебе, садись, Шурик, — Лука кивнул на стол. — Пожрем немного…
Зажав обиду, как рану, потому что придавить эту мразь он сейчас не имел возможности, Сивый взял бутылку «Шабли», стал лить из нее в серебряную вазу с икрой, в рыбницу с семгой, в блюдо с мясным ассорти. И не успокоился, пока не вылил всю бутылку. Потом набухал до краев фужер водки «Элегант» и ахнул его в два глотка, вытерев рот пятерней и не притрагиваясь к закуске.
— Грязный ты тип! — сказал Лука сокрушенно. — Как это таким деньги достаются!
— Очень верно-с вы это заметили! — Официант быстро пересчитывал деньги.
Сивый презрительно посмотрел на Луку и на официанта.
— Деньги мне ни от кого не достаются. Я их добываю сам!
Они поднимались по лестнице на второй этаж, Впереди Сивый, за ним Лука и Никифоров, позади еще два типа, поднявшиеся из-за столика по сигналу Сивого. Прошли по глухому коридору мимо внушительных дверей с бронзовыми резными ручками. Поскольку основная часть ручек была сработана в форме упругих женских бюстов, можно было предполагать, что за этими дверями происходило. Коридор незаметно перешел в стеклянную галерею, соединяющую два здания. Внизу можно было разглядеть расцветающий сад, подсвеченный от земли причудливыми лампами.