Тайна чёрной доски. Роман. Остросюжетная история одной находки
Шрифт:
Неожиданно лицо хозяина расплылось в добродушной улыбке, припомнился эпизод из советской кинокомедии про водовоза.
– Ясно кого! Водителя кобылы!
– То есть того, кто держит вожжи, нажимает на кнопки. Так что ваши послушные лошадки ни при чём. Слава богу, что благодаря вам и всем тулякам-оружейникам они у нас есть. А что касается болезни Дюпюитрена, так у меня на приёме был простой электрик, в ЖКХ работает, к созданию оружия непричастен. Всю жизнь сжимал отвёртку, мелкие винтики, болтики. Вот контрактура его и настигла. К тому же он увлекался водочкой, пальцы пришлось ампутировать.
Тихон Иванович резко отдёрнул руку, его ни на шутку испугали слова про ампутацию.
– И меня будете резать? Только учтите, я шибко водочкой не увлекаюсь.
– Никто вас резать не собирается, это крайний случай. Для
Вот так, на шутливой ноте, закончилась встреча соседей, которых свела банальная контрактура ладонного апоневроза.
Реактивная ступа Бабы-Яги
На пенсию провожали известного конструктора с пышной помпой. Были речи во славу тульского оружия, в создание которого весомый вклад внёс Тихон Иванович Чугунов. В заводской ДК даже артистов пригласили. Звучали песни, отплясывали «Яблочко». Ветеран труда интеллигентно улыбался, без особого энтузиазма хлопал здоровой рукой о скрюченные пальцы правой кисти и лишь оживился, когда со сцены молодой артист хорошо поставленным голосом начал читать стихи.
Была слободаКузнецкою, вольною.Стала столицеюПервоствольною!С Тулой связаноМоё творчество,Пахнет порохомМоё отчество.Вместо «Градов»Видеть рад бы яБлох подкованныхИ вязь оград.Но у историиЕсть моменты,Когда ссорятсяКонтиненты.Нападают -И в результатеДля всей РоссииМой город – кстати!Не самоварамиИ не жамками,Встречала ТулаНедругов танками.Смертельным свистомДля вражьих душЛетел фашистамПривет «Катюш».Чтоб враг не смелИграть в подначки,У Тулы естьВсегда в заначке:Запас стволов,Талант людейИ арсеналВзрывных идей!Директор завода, приобняв новоявленного пенсионера, на весь зал объявил:
– Дорогой Тихон Иванович! Мы провожаем тебя на заслуженный отдых ввиду приключившейся болезни руки, но твой мозг продолжает функционировать, есть порох в пороховницах, поэтому знай: ты остаёшься у нас как бы в заначке, из оборонки на пенсию не уходят…
Последние слова захлебнулись шквалом аплодисментов.
На торжественном застолье Чугунов долго не задержался. Ему впервые за долгие годы совместной жизни не хотелось видеть любимой жены, соседей, друзей и коллег по работе. Он быстро попрощался, сел в такси, но домой не поехал.
– Давай до Белоусовского парка, – уставшим голосом попросил водителя.
– А у меня другой адрес в заявке.
– Ничего, слегка подкорректируем орбиту движения, компенсируем.
За последние годы лесной массив в центре города заметно преобразился, появились асфальтовые дорожки, новые аттракционы, спортивные площадки. Дышалось легко и свободно, дым «Тулачермета» не достигал жилых кварталов. Осень потихоньку общипывала притихшие деревья. Оголившиеся ветки проволочно торчали во все стороны хаотично и ершисто, навевая и без того грустные мысли. Мало того что работу потерял, так ещё и от единственной дочери никаких вестей. Вышла замуж, уехали в Пермь, выступала на сцене. Вроде складывались неплохие перспективы, и вдруг – коротенькие звонки. Позже и они прекратились. Недаром говорят, что одна беда в дом не приходит.
Чугунов присел на лавочку, вытянув ноги, тяжко выдохнул:
– Ну вот, и для меня наступила осень, выперли
При последних словах под скамейкой послышалась возня, кряхтение, и на свет божий явилось нечто обросшее, в потрёпанной кожаной куртке, в стоптанных зимних ботинках, из которых как-то очень вертикально параллельно тянулись худые безволосые ноги.
– Вася, – пролепетало Оное. – Я штаны в пруду состирнул, сейчас надену… высохли, наверное.
Он сдёрнул с куста неискусственно потрёпанные некогда синие джинсы, присел на краешек скамейки, не снимая обувь, в один приём протиснул параллели ног в обе колом стоящие штанины, а вместо ремня крутанул на поясе проволочку.
– Ремень потерял? Или порвался? – сочувственно спросил Тихон Иванович.
– И потерял, и порвался… всё рухнуло, в один миг. Фенита ля, тра-ля-ля.
– Вы артист?
– Да какой там. Бывший физик, в Политехе преподавал, в Бауманке работал, пытался устоявшиеся научные парадигмы низвергать, подчёркивая собственную индивидуальность, что противоречило устоявшимся догматам и церкви, и науки. Ну и начальству, конечно. Квартиру за долги отсудили, вселили в развалюшку за городом, рядом со свалкой, с печным отоплением, но я и тому рад – всё не на улице. Так что перед вами индивид в чистом виде.
– Насчёт чистоты возникли красноречивые сомнения. Ты в бане давно был?
Вася энергично всплеснул руками:
– Кто ж меня пустит, в баню-то? Бомжарам не до жару, нас несёт судьба на шару [1] …
Он привстал и неожиданно попросил прощения:
– Извините, увлёкся, вновь как бы почувствовал себя технарём, забыв, что я сейчас всего лишь числитель без знаменателя, нерешённая теорема. Запутался в доказательствах. Хотел чистой физики во всём, но рядом с ней всегда оказывалась метафизика, мистика, навязанное мировоззрение религиозных догм. Циолковский ещё в конце девятнадцатого века заговорил о полёте на Луну, бесконечной заселённости бескрайнего космоса, о бессмертности души, которую он называл скопищем атомов, и его сразу окрестили почти оскорбительным прозвищем «калужский мечтатель». Однако его зёрнышки строго математических мечтаний проросли, стали аксиомой. Скоро туристы в космос пешком летать будут. А большинство учёных по-прежнему ломают головы: одни мы во Вселенной или нет? Кто руководит всем космическим хозяйством? Кто оберегает Землю от неминуемого столкновения с кометой? А ведь на все эти вопросы ответы существуют, только их не придают широкой огласке. Кстати, эти ответы я нашёл и в занесённых ветром листках. Но широкой огласки нет. Проще прикрываться библейскими сказками о сотворении мира, чем открыто, с позиций научного космизма заявить об истинном устройстве Вселенных, Галактик, иерархии энергетических органов управления человечеством, а также бескрайним простором бесконечности.
1
Даром, бесплатно (разг.).
Бомж-философ замолчал, а потом, мечтательно прикрыв глаза, продолжил:
– Давно не рассуждал на любимые темы, всеобъемлющие, ни к чему не обязывающие, но так целебно действующие на мозг. А вы, я вижу, даже не подумали принять меня за сумасшедшего, наверное, тоже в этой сфере вращаетесь?
– В этой самой, если не хуже. Так завращался, что без руки остался.
Тихон Иванович постучал скрюченной ладонью по коричневому лицу скамейки.
– Смертушку изобретал. Высчитывал, как быстрее и с меньшими затратами доставить её к месту назначения.
– А теперь, как я смею предположить, испытываете некое угрызение совести, страдаете синдромом Сахарова, – бомж вполоборота повернулся к собеседнику. – Один из Отцов водородной бомбы, когда осознал, что за чудовище он произвёл на свет, до конца жизни призывал к миру, боролся вообще против любого оружия. Вы тоже готовы пойти по его стопам? Но Андрей Дмитриевич вначале изобрёл свою страшилку, поставил её, как песенный бронепоезд, на запасный путь, а уж потом сделался миротворцем. Согласитесь, так призывать как-то надёжнее. Вон по соседней аллейке полицейские прохаживаются, а ведь у них у каждого сбоку кобура, а в ней по «макарушке» с вашего завода. Им что – тоже синдромом Сахарова страдать от сознания того, что сбоку потенциальную смерть носят?