Тайна электричества

Лиходеев Леонид Израилевич

Этим он обрек его на создание сферы услуг.

Сам вседержитель в услугах не нуждался, состоя на полном обеспечении и имея в запасе вечность.

Человек рождается обнаженным клиентом.

Конечно, лучше бы он рождался исключительно венцом творения, царем природы, сосудом разума и средоточием гордости своей судьбой. То есть чем-нибудь возвышенным и отвлеченным. Но вся беда человека в том, что он ужасно конкретен. Он конкретен и подробен, как пуговица, которую надо пришить, как чайник, который надо запаять.

Если бы можно было поручить

кому-нибудь скушать ваш обед с тем, чтобы вы при этом насытились, если бы можно было поручить кому-нибудь побрить за вас бороду, жить вместо вас в удобной квартире, загорать за вас на пляже с тем, чтобы вы при этом почувствовали полное удовлетворение своего организма, — человек был бы счастлив, поскольку наконец-то высвободил бы время для исключительно духовной жизни и стал бы, наконец, ангелом. А может быть, даже богом. Во всяком случае, он стал бы чистым сосудом возвышенных идей.

Но, увы, есть вещи, которые нельзя перепоручить. И поэтому человек рождается нагим клиентом. Он рождается заказчиком, едоком, посетителем, пассажиром, покупателем — черт знает чем, и все только потому, что ежедневно должен есть, пить, спать, дышать, надевать штаны, ездить на транспорте и мозолить глаза своими осознанными будничными необходимостями.

Господь знал, что делал. Ему не нужны были конкуренты. Он, бывало, говорил:

— Нет, ты помучайся. Ты побегай, побегай! Ты поищи в смирении своем точки и пункты, где бы удовлетворили твои ежедневные потребности!

— Боже, — взмолился человек, — этак я цельную жизнь буду мотаться, как проклятый! Как же быть со временем, предназначенным для занятий общественно полезным трудом, боже?

— Не мое дело!

— Но где взять услугу?

— Сделай сам, не барин, — ответил бог, находясь на полном обеспечении и имея в запасе вечность.

С благодарностью выяснив, что он не барин, человек стал сам себя обслуживать, чтобы сохранить внешний человеческий облик, коим его наделил коварный вседержитель. Так возникло натуральное самообслуживание.

Что же такое натуральное самообслуживание?

Это такое положение, когда вы сами плетете себе лапти, сами хлебаете ими щи, которые сами заварили, сами ладите свой телевизор, ремонтируете свои апартаменты и добываете запасные части для своего пылесоса. Это такое положение, при котором вы должны сами себе стирать, красить, чистить и шпаклевать. То есть это такое положение, при котором вы вынуждены проявлять немеряную разносторонность, как будто вы не простой, скромный член профсоюза, а некоторый средневековый гений вроде Леонардо да Винчи.

А вы, допустим, не хотите быть Леонардом. Вы хотите, придя с работы, развивать свои духовные потребности — на рыбалку сгонять или козла забить, мало ли! Но натуральное самообслуживание не позволит вам своевольничать и твердо заставит

вас не выпячиваться, а быть таким же Леонардом, как все.

Как же нам все же отличиться от этого разностороннего гения?

Как же нам развить свои яркие индивидуальные особенности, направленные в сторону распределения труда?

Для этой причины вопреки натуральному самообслуживанию существует индустриальная сфера услуг.

Сфера услуг — это одна из отраслей торговли. В отличие от привычной торговли, которая продает вам, например, привычный крендель с маком или что-нибудь еще, сфера услуг продает вам время, организованность, настроение, работоспособность и готовность к дальнейшим перспективам.

Все, что делает человек, называется продуктом труда. Все равно что — доменная печь или заплата на ботинке, блюминг или пиджак, плотина или ремонт выключателя. Но мы почему-то резко делим продукты своего труда на всенародные и не всенародные. Домна, конечно, всенародный продукт, а вилка не всенародный. Блюминг — всенародный продукт, а ремонт телевизора не всенародный. Плотина — всенародный продукт, а обслуживание в гостинице не всенародный. Потому что, мол, то индустрия, а то мелочи быта.

Так нельзя, дорогой читатель. Это у нас от длительного самообслуживания, от патриархального натурального самообеспечения. Индустрия, конечно, заметнее и грандиознее, но само слово «индустрия» обозначает всего-навсего усердие. И как же можно продукты труда, без которых ежечасное существование каждого отдельного человека немыслимо либо крайне затруднено, считать «не всенародными»? Они всенародны, они должны быть всенародны.

Производство услуги — великое дело. Потому что оно-то и обеспечивает свободное развитие каждого, и время, необходимое для общественно полезного труда, становится четким и насыщенным.

Но между плотиной и пиджаком есть все-таки разница. За строительство плотины общество платит вам, а за строительство пиджака вы платите обществу. Как передового человека современности, вас, конечно, волнует качество плотины. Но качество сорочки вас волнует не меньше. Вы можете не разбираться в марке бетона, но в номере своего воротничка вы разбираетесь лучше всех на свете. Лучше всех на свете вы разбираетесь в качестве обеда, в том, хамят вам или не хамят, в том, есть места в гостинице или нет. Потому что это касается вас лично, конкретно и подробно. Исходя из вышеизложенного, вы заботитесь о качестве обслуживания при помощи так называемых чаевых.

Слово, конечно, жуткое. Если оно вам неприятно, скажите: «при помощи дополнительного вознаграждения» Но за услугу надо платить. Потому что ее производит мастер. Зайдите в парикмахерскую и посмотрите, сколько нахлебников у мастера. Сколько толкунчиков вьется вокруг мастеров — механиков, закройщиков, сапожников и слесарей! Вокруг них вращается непочатый край резерва рабочей силы для расширения сферы обслуживания. Все эти спутники-издольщики — административный анахронизм, висящий — на ногах сферы обслуживания.