Тайна короля
Шрифт:
— Тогда мне стоило бы обратиться к вашему Покровителю. Наведению уюта меня не учили.
Леди Рутвель весело на нее посмотрела.
— Едва ли это было бы равноценным обменом. Покровитель вашего рода могуществен, все это знают. Рода вашей матери, я имею в виду, — поправилась она.
— Да, вот только мне от этого никакого толку, — не подумав, выпалила Алекто.
Леди Рутвель удивленно на нее взглянула, и Алекто спохватилась. При всей ее приязни к фрейлине, той не стоит знать о ее неумении наладить родовую связь.
— Я к тому, что люди не опасаются
— С вами бы поспорили мои братья, — рассмеялась леди Рутвель. — Вязаные салфетки, цветы в комнатах и натертые воском столы вызывали на их лицах такое выражение, какое, должно быть, было на лицах семерых разбойников, в чье холостяцкое жилище вторглась Эльза, чтобы навести там порядок.
Алекто хихикнула.
— А у них что же, дар в другом?
— У них дар Покровителя выражается в готовности и способности защищать домашний очаг любыми способами.
Тут старшая фрейлина вызвала их, и разговор пришлось прервать. Задумавшись над словами леди Рутвель, Алекто решила попробовать обратиться к королеве. В конце концов, ей не хотелось еще раз сталкиваться с тем странным незнакомцем, раздающим не менее странные подарки.
Во время трапезы и в коридорах она тайком вглядывалась в мужчин, пытаясь найти его среди них, но так и не нашла.
Позже она отыскала Каутина.
— Мне нужна твоя помощь.
— Если ты хочешь, чтобы я опять посторожил, пока ты шьешь бордовое платье, то я тебе в этом не помощник.
— Мне нужно, чтобы ты сопроводил меня к королеве. А взамен, — она сделала паузу, — я устрою так, чтобы тебе была оказана честь прислуживать ей во время работы.
Каутин удивленно на нее взглянул. Потом покраснел.
— Как ты сможешь это сделать?
— Это не твоя забота. Так ты согласен?
Подумав, он медленно кивнул.
— Тогда жду тебя сегодня перед ужином, — просияла Алекто.
Я шла на встречу с его величеством со смешанным чувством. Никак не удавалось привести мысли в порядок. Со вчерашней ночи мне повсюду чудились мерцание и запах восковницы и дыма. Казалось, если я хоть на миг выпущу Алекто из поля зрения, она рассеется такой же золотистой дымкой, как ее отец. В конце концов, я обратилась к Покровителю с просьбой приглядывать за ней. Однако тот мог предупредить меня лишь об угрозе со стороны людей. А Бодуэн больше не человек, и Покровители не вступают друг с другом в противоборство. Они на одной стороне.
Каутин, которого я также попросила быть с ней как можно чаще, очевидно, отнес это на случай с платьем и последующий побег из замка, в которых винил себя. Но у него и самого были дела с тех пор, как Омод взял его в свою свиту. Он не мог неотлучно находиться при ней.
— Вы чем-то обеспокоены? — Король внимательно посмотрел на меня, когда я в третий раз повторила одну и ту же фразу во время занятия.
— Признаться, да. Моя… мои дети. Я волнуюсь за них.
— Если хотите, могу приставить к ним стражу.
Я представила лицо Алекто,
— Благодарю, сир, но у нас есть охранник — сэр Вебрандт, — и, боюсь, эти страхи из разряда обычных материнских, которые стража развеять будет не в силах.
— Тогда вам стоит попытаться просто думать о чем-то другом в те моменты, когда они начинают вас одолевать, — он спрыгнул с подоконника и направился к выходу. — Идемте.
— Куда, ваше величество?
— Увидите.
— Но наше занятие…
— Мы сможем продолжить его чуть позже.
Он придержал для меня дверь. Но двинулись мы не обычным путем, а в противоположную сторону и вскоре зашли в неприметную дверцу.
— Мы спускаемся в подвал?
— Не совсем.
— Вы интригуете.
— Надеюсь на это.
Дальше продолжать беседу на узкой лестнице было неудобно.
— Вот мы и пришли, — произнес он, когда мы очутились в просторном и пустом сейчас помещении.
— Вы привели меня на кухню? — удивилась я, рассматривая огромный массивный стол в центре.
На нем лежали продукты, явно для ужина. С потолка свисали пучки трав, бусы ягод и вязанки колбас. Тихо гудел очаг.
— Да, — как ни в чем не бывало ответил Омод.
Он ненадолго скрылся в одной из ближайших дверец, а вынырнув оттуда, продемонстрировал бутыль и накрытую тканью плоскую корзину. Судя по хорошей осведомленности, где и что находится, он уже не раз спускался на кухню.
— Вот, — произнес король, ставя передо мной добычу.
В корзине оказались сухофрукты, праздничные печенья и пироги, уже чуть зачерствевшие, но все равно вкусные и навевавшие мысли о Солнцевороте.
— Когда я болел или грустил, мать велела кухаркам готовить их для меня, — произнес он, беря одно из печений. — Она говорила, что они наделены силой Праматери и помогают прогнать хворь и хандру. Я верил и выздоравливал.
Я тоже взяла и откусила кусочек.
— Не знаю, как насчет силы Праматери, но силой имбиря они точно наделены.
Он рассмеялся.
— Да, иногда его было столько, что слезились глаза, но от этого было еще вкуснее.
Он пододвинул ко мне оловянную кружку и налил в нее мората из бутыли, потом плеснул и себе. Во всплывших пенных шапочках начали с шипением лопаться пузырьки.
— Это вам тоже мать наливала во время болезни?
— Нет, морат для праздников. Во время болезни я пил вино со специями, — серьезно ответил он.
— Хорошее средство, — кивнула я. — Еще, когда болеют, я наказываю жене управляющего давать моим детям козье молоко с маслом и медом.
— Вы хорошая мать.
Я сделала неопределенный жест.
— Просто стараюсь делать то, что должно.
Омод потянулся за инжиром, и из проймы котты выскользнул талисман-покровитель. Я невольно остановила взгляд на волчьей гончей на нем. В последний раз я видела такой талисман семнадцать лет назад, на груди того, в кого я всадила потом нож Людо. Омод тоже на него посмотрел.