Тайна Лысой горы
Шрифт:
—Всех коров один не перепасешь, всего урюка в поселке один не соберешь.
Меня насторожил тон, которым брат произнес это, и я вопросительно глянул на него. Акрам только того и ждал:
—Кустарно работаете,— хмыкнул он.— Вы — тимуровцы-любители. А тимуровцы у Аркадия Гайдара чем сильны были? Ну?!
И не дожидаясь моего ответа, Акрам продолжал:
—Организованностью... А вы — так, кустари-одиночки...
—Что же ты предлагаешь?
— Нет уж, ты сам предлагай.
—Может, нам Академию тимуровских наук в поселке открыть?
—Академии не надо. И диссертаций тоже...
— Тогда — тимуровскую Академию добрых услуг?— продолжал я. Эта мысль сразу же меня восхитила.
—Слушай! Кажется, в этом что-то есть! А?
—Похоже!— поддержал Акрам.— Считай, что полста процентов успеха уже в кармане. Главное — загореться и не потухнуть. Обмозгуйте все как следует.
Я долго не мог уснуть, обдумывая идею Академии, и чем ближе подкрадывался рассвет, тем больше она нравилась мне. Действительно, в том виде, как это было до сих пор, тимуровскую работу проводить в поселке больше нельзя. Сколько можно выслушивать смехотворные арифметические сводки о вымытых тарелках у подшефных старушек и о количестве переводов этих же старушек через перекресток, где машина проносится лишь раз в полчаса. Скучно и глупо. «Что можно сделать?— мучительно размышлял я.— Академии нужен постоянный дом. На первых порах можно из сарая Юрки Воронова увезти всю бумагу и сдать, а сарай подновить, и здесь открыть Академию добрых услуг. И пусть весь поселок о нем знает. Надо кому урюк или вишню собрать — добро пожаловать в сельхозотдел: здесь живо сообразят, кого и когда напустить на фрукты... Отвалился кусок дувала — просим в наш строительный трест, залатаем глиной любые прорехи... Ну, а если радио поломалось, или, скажем, кастрюля прохудилась? Что ж, и от ремонта посложнее не отмахнется наша Академия. А раз так — то нужно ее делать общешкольной! Пусть в нее войдут ребята из всех классов, ребята постарше — и радио починят».
Я торопил рассвет, а он, как назло, не спешил... Я решил, что лучше всего выступить с докладиком по теме. Но, подумав об этом, мысленно прикусил язык. Я словно услышал укоризненный голос Акрама: «Лишь бы позаседать. Бюрократы несчастные...» Нет, решил я. — Надо сначала делом доказать, что это хорошая затея, а потом, глядишь, и другие классы загорятся. Поймут, что Академия добрых услуг — в сто раз лучше, чем нелепая погоня штатных тимуровцев всех классов за одними и теми же весьма немногочисленными старушками Катта-Каравана, которые вынуждены терпеливо подвергать себя заботе. Ведь что порой получается,— не шефы помогают старушкам, а наоборот — старушки выручают их. Сидит иной шеф и скучает. Нет работы.
—Бабуль, вам в магазин не надо?— спрашивает он.— А то я бы вас через дорогу перевел...
Заботливый, вроде, а сам про отчет думает — рапортовать-то надо.
Наутро я обо всем этом с жаром рассказал классу.
—Дело говоришь!— одобрительно кивнул Сервер.— Юрка, ты как насчет сарая? Отдаешь под Академию?
— А куда макулатуру денем? Ее у нас, пожалуй, с тонну сбудет. В школу бы перенести — так вожатая не разрешает. Здесь и без того гора бумаги, ее почти год не вывозят — то машины нет, то не принимают. Ерунда какая-то... И для чего, спрашивается, собираем?..
— Будут они за твоей бумагой машину присылать!— зло сказал я.— В городе из-за талонов на книги с ума сходят. Всю ночь в очереди с бумагой стоят, тюки, как муравьи, тащат... Нужна им твоя бумага, когда народ сам несет.
—А давай сожжем, если не нужна она никому,— бухнул Кулаков.
—Сам ты никому не нужен,— отрезал я.— А макулатура нужна. Государству нужна.
—Так ведь не вывозят!— воскликнул Васька.— Не вывозят ведь!
—Не вывозят,— согласился я.— Значит сами вывезем и заставим принять.
—На чем вывезешь — на самокате, что ли?— рассмеялся Кулак.— Дивизию самокатов надо.
—Не надо дивизию! — спокойно сказал я.— Машина будет. Договорюсь...
—С отцом, что ли? — насторожился Кулак,
—Не твоя забота. Сказал, будет машина — значит будет!
—Будет машина — будет и Академия!— сдался Кулак, и мгновенно переменил тему: раз академия — значит, нужен и президент!
И все разом согласились — Академии добрых услуг нужен президент. А значит нужно его выбрать.
—Может, есть президенты-добровольцы?— неуверенно спросила Стелла Хван.— Прошу поднять руки.
Руку поднял лишь Васька.
—Ты что?— удивилась Стелла.— Аж в президенты свою кандидатуру выставляешь?
—Ничего подобного,— поднялся Кулак.— Просто слова прошу. Я вот что думаю — пусть в Академии будет и отделение по тасканию желающим тяжелых сумок с базара. Я лично — с удовольствием. Мне бицепсы все равно накачивать надо.
Мы засмеялись. А Стелла сказала:
—Твое предложение, Кулаков, мы примем во внимание.
И тогда поднялся я.
—Что, Балтабаев?— спросила Стелла.— Ты ведь уже охвачен поручением. Редактор сатирической стенгазеты...
—У меня есть предложение,— повернулся я к Камилову: — Фархад, хочешь быть президентом?
Фархад изумленно открыл рот: вот уж чего не ожидал после недавнего исключения из пионеров — так это предложения стать президентом Академии добрых услуг!
Все умолкли, ожидая, что скажет Фархад. Он залился краской и начал нервно шарить руками по парте, теребя тетрадки и учебники. Наконец он набрался духу и вымолвил:
—Но ведь... меня... ведь я...
Он смешался и умолк.
—Знаю, о чем ты думаешь,— сказал я.— Только зря. Мы ведь тебе предлагаем, чтобы ты делом оправдал себя.
Стелла обрадованно добавила:
—Хорошее предложение! Ты-то сам как, Фархад?
И тут случилось неожиданное. Фархад беззвучно плюхнулся на парту и зарылся лицом в ладони. Я подошел и тронул Фархада за плечо:
—Ты не думай, что будешь один. Вон нас сколько...
Вечером я удивился, увидев, что Акрам аккуратно укладывает свои вещи в чемодан.
—Куда собираешься?— спросил я.
Брат развел руками:
—Ясно куда — к родным пучинам, к Нептуну Тихоокеанскому. Отпуск-то кончается.
Вот ведь как. А я уже и забыл, что Акрам лишь в отпуске. Сразу стало грустно.
—Когда уезжаешь?
—Завтра — самолетом из Ташкента. В шестнадцать двадцать.
—В Ташкент автобусом поедешь?
—Думал, что автобусом. Но папа, оказывается, завтра самосвал в Ташкент посылает за лесом, вот Билял Гиреевич заодно меня и подбросит.